16.09.25
Свое исследование, посвященное прусскому королю Фридриху Великому (1712–1786) как одному из наиболее значительных, по его мнению, в мировой истории полководцев находясь в плену у англичан на острове Святой Елены (1815–1821 гг.). Наряду с исследованием военного искусства Фридриха Великого Наполеон проанализировал в этот период военное искусство Юлия Цезаря (100 г. до н.э. – 44 г. до н.э.) и французского полководца XVII в. Анри де Ла Тур д’Оверня Тюренна (1611–1675).
Наполеон писал: «Лейтенское сражение есть образец движений, маневров и решительности; одно оно могло бы сделать Фридриха бессмертным и дать ему место среди величайших полководцев. Он нападает на армию, сильнейшую, победоносную и находящуюся на укрепленной позиции, с армией, составленной частично из войск, только что разбитых, одерживает полную победу и не расплачивается потерями, несоразмерными с последствиями»[1].
«Все его маневры в этом сражении сообразованы с правилами войны; он не делает флангового движения перед неприятелем, потому что обе армии не видели одна другой в боевом порядке (выделено АК). Австрийская армия знает о приближении армии короля по боям при Неймарке и Борне, по ждет, что она появится в позиции на противоположных высотах, и в это самое время, под покровом холма и туманов, прикрытый своим авангардом король продолжает движение и атакует крайнее левое крыло австрийской армии»[2].
«Он также не нарушил другого не менее священного правила: не оставлять своей операционной линии; но он сменил ее, что считается самым искусным военным маневром (выделено АК). В самом деле, армия, изменяющая свою операционную линию, обманывает неприятеля, ибо после этого он не знает, где ее тыл и слабые места, которым он мог бы угрожать»[3]. «Фридрих своим движением оставил неймаркскую операционную линию и перешел на верхнесилезскую: смелость и быстрота исполнения, неустрашимость генералов и солдат соответствовали искусству маневра, именно поэтому Даун, вступив в сражение, выполнил все, что должен был сделать, но не имел успеха. Три раза он пытался вывести из-под удара свои левое крыло и центр, сделав поворот налево кругом; он даже выдвинул свое правое крыло, рассчитывая тревожить неймаркскую операционную линию, потому что все еще считал ее операционной линией неприятеля. Следовательно, он сделал все, что предписывается в подобном случае, но кавалерия и пехотные массы прусского короля беспрерывно напирали на его войска, не давая им времени построиться. Надо сказать и о том, что королю удивительно помогали обстоятельства: все слабо организованные войска имперские были на левом крыле австрийской армии; а качество создает неизмеримое различие в боеспособности войск»[4] (выделено АК).
