Преобладающая форма самоорганизации российского бизнеса - деловые сети, считает доктор экономических наук, проректор Государственного университета "Высшая школа экономики" Вадим Радаев.
- Что такое неформальная экономика?
- Важно развести несколько простых, часто смешиваемых понятий - неформальную экономику, теневую экономику и криминальную. Неформальная экономика - понятие наиболее широкое. Это вся хозяйственная деятельность, которая не попадает в отчетность (либо отражается в этой отчетности с искажениями) и не фиксируется в договорах.
В неформальной экономике есть совершенно легальный сегмент - домашние хозяйства, садово-огородные участки и прочее. Но есть сегмент, который сознательно скрывается - уводится из официальной отчетности и не фиксируется в специальных договорах.
Данные опросов свидетельствуют, что до трети трансакций в экономике в договорах
не фиксируется. Может скрываться наем рабочей силы. Так, по данным Института сравнительных исследований трудовых отношений, в негосударственном секторе России восемнадцать процентов рабочей силы было занято в теневых сегментах, то есть их взаимоотношения с работодателем не были оформлены. Часто скрываются доходы. Наконец, предприятия могут вообще не регистрироваться.
Очень важно отделять теневую экономику от чистого криминала. Основная часть первой не связана с явным криминалом, ибо эта деятельность по своему содержанию и целям не является нарушением закона, но связана с систематическими выходами за его пределы, чаще всего с целью неуплаты налогов или частичной уплаты налогов, еще каких-то обстоятельств. Сегодня в России в той или иной степени "в тени" находится практически каждое предприятие.
Неформальную теневую экономику можно рассматривать так же, как определенную логику хозяйственной деятельности. В этом смысле неформальными отношениями пронизана вся хозяйственная жизнь.
- Такой подход, очевидно, сильно корректирует традиционное понимание структуры экономики...
- Классическое представление о рынке, как о поле свободы, где каждый может общаться с каждым, заключать контракты, конкурировать, учитывать и взвешивать выгоды и издержки, имеет мало общего с действительностью. Во-первых, рынки
различаются. Во-вторых, каждый рынок складывается из социально-экономических структур, один из видов которых представляют деловые сети.
Деловая сеть - это совокупность устойчивых, относительно замкнутых связей между хозяйственными агентами. Почему они возникают? Общеизвестно, что риски в российской экономике велики. Риск порождает недоверие, а недоверие требует способов контроля и прогнозирования контрактных отношений. Люди предпочитают вступать в деловые отношения с уже неоднократно проверенными партнерами, что и ведет к образованию неформальной сети.
Сети - это еще и циркуляция информации, прежде всего конфиденциальной. Они же
выполняют функции защиты бизнеса. Сеть определяет вашу репутацию. Новичку войти в сложившуюся сеть непросто - необходимы личные рекомендации других участников сети, нужно быть в чем-то полезным, иметь опыт работы на каком-то рынке. А иначе, по крайней мере, крупных дел с вами иметь не будут и отнесутся к вам настороженно.
Включение в сеть сулит ряд преимуществ - возможность получения дополнительных услуг от других членов сети, в том числе и на нерыночных условиях. Это могут быть ценовые льготы, отказ от предоплаты, межфирменный кредит под льготный процент и так далее. Речь идет именно о взаимной поддержке предприятий.
Конкурируют на самом деле не отдельные производители, а сети. В то же время в одну и ту же сеть могут быть включены и конкуренты. Это, кстати говоря, вполне согласуется с последними тенденциями корпоративной организации на Западе, когда в рамках одного концерна могут находиться организации-конкуренты. Другое дело формы этой конкуренции. Скажем, члены сети, даже если они конкуренты, не будут применять нецивилизованных методов.
- Наверное, в сети включены не только предприниматели, но и чиновники?
- Конечно. Российский рынок сегодня невозможно представить без участия представителей органов государственной власти. Это касается и входа на
рынок (регистрации, лицензирования, получения помещений), и доступа к ресурсам, и контроля за текущей деятельностью бизнеса. Ясно, что взаимоотношения с органом власти - важная часть деловой стратегии. Было бы весьма наивно представлять дело так, что алчные чиновники непрерывно тянут с предприятий деньги, не дают им выйти на рынок, бюрократические барьеры выставляют, устраивают поборы всякие регулярные, внеплановые проверки. Конечно, и это существует. Но это лишь вершина айсберга. В действительности дело зашло намного дальше. В наших опросах около половины предпринимателей сказали, что инициаторами взяток являются либо обе стороны, либо предприниматели в первую очередь. Ключевой момент состоит в том, что взаимоотношения с представителями власти давно стали частью нормальной деловой сети. Неотъемлемая часть нормальной деловой стратегии - иметь своих людей в госаппарате: в налоговой инспекции, на таможне, в ряде других ключевых ведомств. Крупные структуры расставляют своих людей в госорганах. Мелкие структуры просто пытаются найти какую-то связь. Часто это просто несколько важных телефонов: случись что, ты имеешь возможность выйти на нужного человека, и он решит твой вопрос. При этом механизм взаимодействия не сводится, как правило, к банальному взяткодательству. Чаще это просто обмен услугами. Тебе просто говорят: да, дорогой, все сделаем, не волнуйся, спи спокойно. Но ты знаешь, что через месяц, через два тебе могут позвонить и попросить просто по-человечески что-то сделать, и ты не сможешь отказать во встречных услугах. Коррупция это или не коррупция? Да, если мы проследим, что там нарушался закон в интересах третьего лица, это коррупция. Но поймать ее, засветить, проследить практически невозможно: она органично вплетена в работу нормальной деловой сети.
- Получается, что российская коррупция вечна потому, что связи между чиновниками и предпринимателями внутри деловых сетей гораздо сильнее, чем внутри госаппарата, в рамках "административной" сети?
- Сейчас в моде призывы к силовому решению проблемы коррупции, нужна, дескать,
только политическая воля. Попробуем спрогнозировать, что будет происходить, если из деловых сетей в результате полицейских мер будут выпадать "государственные ячейки". В ответ на насильственный разрушительный импульс сети будут стремиться восполнить организационную пустоту - либо поиском новой связи, либо поиском обходных путей для выполнения выпадающих функций. Понятно, во-первых, что коррупция, как гидра, начнет самовоспроизводиться, и, во-вторых, временные сбои в работе большого количества деловых сетей могут стать ощутимыми в масштабах всей экономики. Поэтому частичные перетряски и выборочные полицейские меры бесполезны борьбе с коррупцией. Другое дело, не разовые силовые акции, а жесткий административный режим. Если создать ситуацию, когда брать взятки будет просто опасно, намного опаснее, чем сейчас, уровень коррупции сильно уменьшится.
- Вы верите в эффективность силового пути решения проблемы коррупции?
- Я не считаю, что какой-то единственный способ борьбы с коррупцией является панацеей. Окончательной и полной победы над коррупцией в отдельно взятой стране никогда не будет. Но, когда говорят, что пути борьбы с ней известны, это в
принципе правильно. Есть стандартный набор путей. Первый - "мы примем правильные законы, и все образуется". Никто не будет спорить, что это важный элемент - найти несколько "взяткоемких" точек законодательства и попытаться их изъять. Но было бы наивным думать, что так можно победить коррупцию.
Второй способ, либеральный: "не надо бороться непосредственно с коррупцией, а надо либерализовать экономику, и тогда первая умрет сама собой". Пройдет ли у нас этот вариант в таком рафинированном виде? Ну конечно, не пройдет. Он
нигде не проходил. Победит ли это коррупцию? Нет, не победит. Но нужно ли при этом устранять нерыночные барьеры в целом ряде секторов экономики? Конечно, нужно, кто же спорит.
Третий путь: реформа госслужбы. Но формальное сокращение аппарата ничего не даст. Речь должна идти об изменении структуры. Надо не сокращать аппарат, надо уничтожать звенья. Нужна институциональная реформа.
И наконец, четвертый метод мы уже упоминали - полицейский. Это ловля отдельно взятых взяточников по отдельно расследуемым делам. Это важная и нужная работа, но победить коррупцию как явление она не в силах. В то же время очень соблазнительно свести борьбу с коррупцией к облавам и показательным процессам,
лишь загоняя болезнь внутрь.
- Как деловые сети решают проблему силового прикрытия бизнеса?
- Всякая крупная операция, сделка требуют силового сопровождения. Поэтому помимо отношений с представителями власти для каждой сети чрезвычайно важны связи с силовыми структурами. Это могут быть МВД или ФСБ, оказывающие услуги на коммерческой основе. Либо легальные агентства вчерашних офицеров силовых
структур. Либо легальные агентства, которые организованы бандитами. Наконец, последний вариант - это собственно криминальные группировки.
Помимо нормального договора, формального или неформального, между контрагентами сделки одновременно где-то еще встречаются "конкретные" ребята и договариваются о силовом обеспечении сделки, чтобы она прошла "без стрельбы".
- Какие могут быть узлы кристаллизации деловых сетей?
- Здесь могут быть разные варианты. Архитектоника сетей может выстраиваться под какую-то властную или силовую структуру, скажем, региональное отделение ФСБ, местную администрацию и так далее. Под их протекцию хотело бы попасть значительно больше людей, нежели они могут и хотят взять. У них есть "зона влияния".
Конечно, есть и чисто рыночные мотивы расширения и сплетения различных деловых сетей, но пока что они недостаточно сильно выражены.
- Вы коснулись крайне важного вопроса. Дело в том, что разобщенность, раздробленность деловых сетей не позволяет говорить о созревании общенациональной этики ведения бизнеса. Внутри сетей, как правило, жестко соблюдаются неписаные этические нормы; в отношениях же между представителями различных сетей часто работает "дикий рынок" и "закон джунглей"...
- Вы правы. И, надо сказать, это вовсе не уникальный случай. В раннюю капиталистическую эпоху тоже была деловая этика для "своих" и деловая
этика для "чужих".
Я считаю, что становление цивилизованных общих правил ведения бизнеса в России будет происходить не через их навязывание сверху, не через национальную идею или хартии профессиональной чести, а именно посредством естественного распространения внутрисетевой этики.
- Какую эволюцию прошли деловые сети в России за последние десять лет?
- В начале девяностых годов сети строились в первую очередь на хороших личных
знакомствах. #1116;то родственники, друзья, знакомые, сокурсники по университету, земляки - люди, которых ты хорошо знаешь лично и можешь им доверять. Сейчас же сети все больше строятся не на отношениях сугубо личного знакомства, а на более профессиональных основах. Уже уместно говорить о репутации людей и их бизнеса.
- Как поживает неформальная экономика на Западе?
- Наблюдающееся сегодня повышение гибкости в организации бизнеса, рынков и менеджмента предполагает и усиление неформальных элементов в экономиках развитых стран. Какой бы ты формальный человек ни был, как бы ты ни уважал закон, как бы ни был изощрен, какие бы у тебя ни были юристы, адвокаты, ты никогда не сможешь прописать в контракте все нюансы хозяйственной деятельности. Коррупция существует везде. Везде ценятся связи с госаппаратом и силовыми структурами. Везде борются за госзаказы, везде это считается самым прибыльным делом. Отличие России, пожалуй, лишь в степени распространения всех этих феноменов, в гораздо меньшей формализованности нашей хозяйственной жизни.
http://www.hse.ru/pressa/expert/200003281.htm
Эксперт No12 (225), 28 марта 2000 г.
