Александр Евгеньевич, Россию исключили из черного списка FATF. Каковы будут результаты этого решения?
Результаты можно разделить на те, которые проявятся уже сейчас, и на более отдаленные. Все они положительные. Уже сейчас можно ожидать снижения транзакционных издержек при работе российских резидентов с банками стран-членов FATF, из черного списка которого нас теперь исключили - в основном не денежных, а процедурных. Речь идет о пакете необходимых документов при открытии счетов российскими компаниями в соответствующих странах, осуществление каких-то операций по этим счетам. Все соответствующие процедурные требования, предъявляемые к российским резидентам, с данного момента будут существенно упрощены. Грубо говоря, нам открыли зеленый коридор, и это можно только приветствовать.
А более долгосрочные результаты - это, конечно, воздействие на инвестиционный имидж страны. Возможно, будет повышен рейтинг нашей страны. По крайней мере, к таким вещам рейтинговые агентства тоже внимательно присматриваются.
Президент Владимир Путин ставит перед Правительством задачу вступления России в FATF. Не рановато ли? Нас только-только вычеркнули из черного списка, а мы уже задумываемся о членстве в FATF?
На самом деле мы в ней состоим с 2000 года, и как раз наше попадание в черный список было парадоксальным образом спровоцировано нашей заявкой о вступлении. ЦБ сотрудничал с FATF все эти годы. В связи с этим, довольно любопытно, что традиционно наше исключение связывается с этим так называемым протиотмывочным законом, и с учреждением комитета по финансовому мониторингу. А на самом деле, реальный герой драмы остался в тени. Я имею в виду наш ЦБ, который на провел большую работу на уровне законодательства и появления еще одного административного органа,. На самом деле, весь последний год проходил не афишируемый специальный аудит коммерческих банков со стороны ЦБ, где отрабатывались конкретные процедуры по постановке работы и по мониторингу сомнительных операций или операций, которые казались сомнительными. Рабочая группа ЦБ, возглавляемая зампредом Виктором Мельниковым, довольно плотно работала с FATF, и на методическом уровне тоже накоплен богатый опыт по выработке подходов к анализу - какие сделки считать подозрительными, и как это все мониторить.
Но мы пока что лишь наблюдатели в FATF, а Президент говорит о членстве. Мы для этого созрели?
Я не считаю, что мы для чего-то не созрели. Во-первых, с точки зрения политического решения, это правильная постановка вопроса. Путин ведь дает политические задания, он не вникает в детали. А это, несомненно, добавит нам очков, с внешнеполитической точки зрения. А если разбираться в деталях, то никаких неподъемных обязательств на нас это не накладывает. Черный список мы благополучно покинули, позиция нашего ЦБ заключается в том, что по валютному капитальному контролю за трансграничными операциями наш ЦБ может дать фору той же FATF. Подходы FATF в том, что касается мониторинга с сомнительными операциями, заточены на западную бизнес-практику, где банки отчитываются по международным стандартам отчетности, где соблюдаются другие правила игры. Наш банковский мир играет по несколько иным правилам, которые ЦБ знает гораздо лучше, и соответственно, наши подходы к определению или мониторингу за потенциально сомнительными операциями у нас, для FATF не годятся. По крайней мере, правила FATF, нуждаются в доработке, и в этом смысле опыт ЦБ очень ценен. И усилия, которые предпринимает ЦБ, имеют причиной не то, что так хочет FATF, и даже не то, что так хочет Президент (хотя мнение Президента учитывается). Просто работа ЦБ очень давно началась, она продолжается и сейчас, и ЦБ считает ее одной из своих основных задач - отслеживать эти операции. Тем более, что у ЦБ есть свой черный список стран, согласно которому отслеживаются операции с резидентами, которых особым образом проверяют на предмет нелегального трансграничного транзита наших капиталов на Запад, и так далее.
15 октября 2002
http://www.opec.ru/comment_doc.asp?d_no=30154
