20 апреля.
Примерно в половине одиннадцатого дня по «президентскому» времени (по поясному – в 9-30 утра) пассажирский поезд совершил остановку на упразднённом поселении «Казармы 59 километр». Событие это для меня было весьма удивительно, поскольку в прежние несколько лет пассажирские поезда здесь не останавливались. В начале 90-х ещё некоторое время по линии Волочаевка-Комсомольск курсировал продуктовый поезд «хозяйка», доставляя продукты по железнодорожным разъездам и полустанкам с населением от одного до нескольких человек. А теперь в ж.д. кассах даже не продаются билеты на проезд к таким полустанкам, как «59 км.» Я взял билет до Джелюмкена, на этот раз сообразив, что от станции Джелюмкен до 59 км. путь в два раза ближе, чем от Партсопок.
Остановку поезда я принял вначале за случайность и в какой-то мере за результат своей активности: несколько раз просил проводницу что-нибудь предпринять, чтобы остановить поезд в нужной мне точке, а то ведь придётся лишних десять километров топать по шпалам; она пообещала. Проводница – полнолицая дама суровой внешности и крепкого телосложения уверенно сказала, что поезд обязательно остановится. В полном соответствии с народной мудростью «внешность бывает обманчивой», навстречу моим проблемам открылась добрая, отзывчивая душа.
Вместе со мной на обочину вышли двое путейских рабочих, одетых в оранжевые жилеты. «Вот и объяснение, - подумал я в ответ на свои амбиции, - а то возомнил чёрт знает что». Впоследствии я убедился, что остановку локомотива на 59 км. восстановили. Теперь поезд останавливается «у столбика №6».
От казарм на 59 километре остался единственный домик. Последние годы советской эпохи здесь проживали несколько семей рабочих железнодорожных путей, а в 30-х годах прошлого века от казарм была проложена дорога через урочище Евгеньевка, где подневольные строители добывали камень для насыпи железной дороги. Дорога (зимник) продолжалась к верховьям Урги, откуда брали лес. В этих местах богатых липой были размещены несколько пасек пчелосовхоза, впоследствии перешедшие в частное владение.
Примерно в паре километров к востоку от ж.д. путей расположена пасека. В прошлом году, выбравшись из тайги, я фотографировал обитателя этих мест и обещал передать ему фотографию. Поэтому первым делом я направился к домику, где, по моим соображениям, и обитал этот гражданин.
Дверь оказалась заперта на замок. Конверт с фотографиями я приспособил к дверной ручке, надеясь, что его найдут и узнают о моём прибытии. Пеший маршрут начался.
О достопримечательностях и сложностях пути для современного туриста следует сказать особо. Даже передвигаясь по таёжным магистралям в дальневосточной тайге желательно, а в некоторых случаях необходимо иметь топографическую карту местности и компас. Зимник, начинающийся от 59 км., проложен в связи со строительством железной дороги и лесозаготовками. Он проходит в поросшей дубами всхолмлённой местности. Сопки здесь невысокие кроме нескольких вершин центральной области хребта. С зимника хорошо видна долина Джелюмкена и сопки хребта Вандан. Растительность не удивляет разнообразием, вокруг дубовый лес с примесью берёзы и липы, по гарям поднимаются чистые березняки. Но в целом местность живописная и путь не выглядит однообразным.
Через несколько километров за Евгеньевкой зимник пересекает две ЛЭП, проложенные в советское время и третью, проложенную недавно.
В этой местности часты таёжные палы. Вот и теперь горизонт окутан дымкой, в воздухе запах гари. Накануне здесь прошёл пал, по обочинам ещё дымятся головёшки. На тропе заметил трупик мыши, промедлившей с эвакуацией из района бедствия.
Лесозаготовки велись здесь и прошедшей зимой. Скорее всего, лес вывозили в посёлок Литовко. Места вахтовых лагерей отмечены кучами мусора, и это весьма неприглядное зрелище.
Апрель – период начала активности рябчиков. Птицы уже создали пары, а петушки героически охраняют территорию, взлетая на каждый шорох. Я пытался их фотографировать и имел в этом деле успех. Кроме погибшей мыши в нескольких местах наткнулся на кучки перьев сов, задавленных зверьками.
Не останавливаясь надолго, я прошёл уже около двадцати километров, когда увидел приближающихся по зимнику двух охотничьих собак в ошейниках – чёрного и пегого окраса. Собаки потявкали и поспешили скрыться в зарослях. Вначале я предположил, что следом идёт хозяин собак, но ошибся: следов обуви рядом с собачьими следами не было. Вместе с тем, собачьи следы шли в обеих направлениях. Следовательно, подумал я, собаки бегали на ближнюю пасеку или вахтовый лагерь. Но и это предположение оказалось ошибочным. Впоследствии выяснилось, что охотничьи собаки, спущенные с цепи в весеннее время, представляют серьёзную угрозу для фауны. Эти собаки чуют даже новорождённых козлят, и давят их. Местные охотники стараются не спускать своих собак, но иногда они сами ухитряются сбежать в тайгу. Судя по следам, встреченные мной собаки, принадлежащие пасечнику с 59 км., зачем-то углублялись в тайгу более чем на пятьдесят километров.
21 апреля.
После ночёвки на обочине зимника, продолжил путь. Зимник этот уже был мной разведан в предыдущих маршрутах, поэтому я шёл быстрым шагом, останавливаясь лишь для того, чтобы сфотографировать рябчиков, взлетавших с обочины. В это время уже ощущается дефицит питьевой воды. Снег практически всюду растаял, ручьи в распадках уже успели высохнуть, но кое-где ещё струятся слабые ручейки. В таком месте я и решил заночевать. Однако к месту прошлогодней ночёвки рядом с мочежинкой подошёл менее чем за один час. Пока шёл эти километры, вспугнул двух сов и четырёх рябчиков, но медвежьих или кабаньих следов, как в прошлые годы, на зимнике не было. Здесь обитают дикие козы, изюбры и волки.
Вышел в маршрут, когда не было ещё и восьми, а в начале двенадцатого уже подошёл к стрелке Урги напротив сопки Донкан. Горизонт затянут дымкой, очертания сопок как бы парят в воздухе. На южных склонах цветёт адонис.
Дорога пересекла оба истока Урги и круто повернула к югу, огибая по распадкам ключи, впадающие в правый крупный приток Урги. Как оказалось, дорога огибает с юга сопочную гряду, являющуюся водоразделом рек, впадающих в Кур, в том числе и Громахты. Самая высокая точка этой гряды – 405 м. над ур. м. Её хорошо видно.
Солнце ещё не достигло зенита, но припекало сильнейшим образом. Поэтому я решил пообедать и отдохнуть на берегу одного из притоков Урги. На месте размытого моста были положены брёвнышки, а дорога носила следы нечастых передвижений автотранспорта. Лесовозы пробили в грунте глубокие колеи, понижения заполнились водой. Было непонятно, как вообще здесь может пройти автотранспорт. Но случай предоставил мне возможность убедиться в проходимости этой трассы.
Из-за поворота выскочил невероятно потрёпанный ЕРАЗ и остановился перед препятствием – «мостом» через проток. В автомобиле ехали четверо. Они держали путь из села Литовко к пасеке, расположенной в 75 километрах. Пятый член группы шёл пешком из Партсопок через марь, перейдя вброд Даргу. Было бы опрометчиво не воспользоваться случаем, и я попросил водителя подвезти меня, на что он с удовольствием согласился. Вся группа намеревалась разведать плантации дикорастущей черемши на предмет заготовки для продажи. Водитель был пожилого возраста, русский, а среди молодёжи – одна женщина лет 23-24-х. Впоследствии мне рассказали, что она, будучи ещё в подростковом возрасте, убила свою мать – пьяницу и гуляку, но по малолетству избежала уголовного преследования. Теперь и она сама увлекается спиртным, и прирабатывает на заготовках дикоросов.
По-видимому, добыча дикоросов и охота составляют значительную часть в жизнеобеспечении местного населения, поскольку эта встреча не была единственной в походе.
Водитель не скрывал восторга по поводу состояния дороги, он просто восхищался дорогой, хотя, по моему мнению, обстоятельства были противоположны. По сути, как было отмечено выше, это не дорога, а бесконечная череда рытвин и бездонных провалов, заполненных водой. Оказывается, в прошлом году было ещё хуже, если следовать оценке водителем: «В прошлом году совсем никуда не годилась. А в этом году!!!»
ЕРАЗ взлетал из ям, заполненных грязью, нёсся над колеёй и перепрыгивал через ветровальные стволы. При этом дверца кабины не закрывалась, а держалась на проволочках. Один из пассажиров на заднем сидении постоянно тянул на себя это устройство, чтобы сидящий на первом сидении не выпал наружу. Только русский человек может с лёгкой душой адаптироваться к таким условиям и даже радоваться тому, что не стало хуже. Несмотря на интенсивное движение по дороге тяжёлых лесовозов в зимнее время, да и в межсезонье, ни один из предпринимателей не прилагает никаких усилий для содержания транспортного пути в мало-мальски приемлемом состоянии. Вместе с тем, ЕРАЗ – фантастика советского автомобилестроения – не только не разваливался, но, к зависти многотонным заморским «лендкруизерам» и прочим вездеходам, залихватски рычал и выползал из самых бездонных провалов дороги.
Пасечник – плотного телосложения мужчина лет сорока-сорока пяти – показался мне не очень приветливым. Он сразу же перешёл к историческому просветительству, высказав неудовольствие по поводу того, что туристы, к каковым он причислял и меня, не знают истории и географии местности. Сам он родом из села Голубичного, исходил все дороги и тропы ещё в детском возрасте и привязан к этой природе неразрывно. Хозяин при знакомстве никак не представился, но сообщил, что хабаровский писатель доктор геолого-минералогических наук Юрий Салин всю зиму жил в палатке рядом с пасекой на Дарге и писал книгу. На это я ответил, что Юрий Сергеевич высказал своё отношение к современной цивилизации в книге «Иная цивилизация» и предложил методику организации дальнейшего существования населения России. Несмотря на то, что я тоже сжился с природой и легко обхожусь самым малым, но вместе с тем, считаю такой образ жизни неприемлемым для подавляющего большинства населения. Развитие невозможно обратить вспять, по-другому это называется деградация, инволюция.
Пасечник сообщил, что домик на пасеке построен в 1942 году. Здесь была контора советского лесозаготовительного предприятия. Впоследствии на этом месте разместилась пасека №6 пчелосовхоза.
Особого гостеприимства хозяин пасеки не продемонстрировал. Он и не предлагал переночевать, но и явно не гнал. Вместе с тем хозяин попытался объяснить, как пройти к Иванковцам и указал направление, хотя у меня есть карта, с которой я достаточно просто ориентируюсь на местности. Это могло быть расценено мной, как намёк. Может быть, он обиделся на меня за Юрия Салина? Однако я не стал вдаваться в подробности анализа, поскольку предельно устал, и расположился на брёвнах рядом с домиком пасечника.
Вечером на пасеку подошёл пятый участник «черемшовой» компании, который шёл 24 км. через марь – человек пожилой но крепкий. Он казался совершенным мизантропом и был окончательно недоволен царящими в стране порядками, установленными «богоизбранными» президентами. «Я не избирал ни того, ни другого», - сказал он, когда мы беседовали о разном в строящемся хозяином доме, куда он определил нас на ночлег.
Вообще говоря, мотивы «преемственности» власти от царизма через большевизм к неокапитализму требуют глубокого анализа. В этой цепи, начало которой следует искать в особенностях политики Византии и Хазарского каганата, на мой взгляд, недостаточно классической теории Маркса-Ленина. Ветшающий барак постройки 1942 года – артефакт эпохи, – где в течение 60-ти лет сменилось несколько хозяев, как бы символизирует нечто общее в ходе непрекращающихся реформ, в итоге сводящих на нет здравомыслие и региональное развитие. И хотя рядом хозяин возводит новый сруб из лиственничных брёвен, способных пережить века, его стареющий собрат – воплощение традиционного русского зодчества - взирает на этот «щенячий оптимизм» с немым выражением бренности сущего и житейской мудрости: «чем бы дитя не тешилось…»
Человеку, прибывшему в сельскую местность или даже в совершенно незаселённую территорию, может показаться, что он остаётся вне поля зрения местных жителей. Однако слухи каким-то непостижимым образом быстро разносятся по окраинам. И, спустя некоторое время, тебя «узнаёт» встречный житель на зарастающей улице какого-нибудь «упразднённого» поселения или ты слышишь в поезде какие-то невероятные истории об учёном, исследующем местность с какими-то непонятными целями. Стоит ли говорить о том, что об уроженцах данной местности их земляки знают практически всё от рождения и до старости.
Как краеведу мне интересно было бы узнать больше подробностей о людях, решившихся на предпринимательство в этом отдалённом районе. Мне рассказали, что фамилия пасечника при рождении была Чайничек. Женившись, он взял фамилию жены и стал Поляковым. Разумеется, фамилия Поляков устраняет всякие сомнения в национальности её носителя, да и вообще, всякое пристальное внимание к национальности, упразднённой в России отменой статьи №6 Конституции СССР, считается некоторыми «россиянами» проявлением к ним неуважения. Вместе с тем, человек, решившийся на предпринимательство, а главное, сумевший стать предпринимателем и хозяином двух прежде советских «общенародных» пасек №6 и №7, заслуживает всяческого уважения и внимания исследователей. Антрополог мог бы заметить, что во внешности предпринимателя практически нет никаких явных следов, указывающих на ближневосточные корни его прародителей. Но за дело он взялся с агрессивной основательностью и можно надеяться, что это дело им не будет упущено до тех пор, пока какая-нибудь новая, непредвиденная волна социальных перемен не разорит его.
22 апреля.
Первоначально я намерился остановиться на пасеке Чайничка-Полякова на один день, но, поразмыслив, решил, что у моих благодетелей здесь свои дела, а я буду только помехой. Поэтому я рано утром вышел в обратный путь. Семнадцать километров до ключа, где обедал вчера, прошёл почти за три часа. По пути вспугнул четырёх рябчиков. Вчера на всём пути с обочин взлетело двенадцать рябчиков. Можно себе представить, сколько здесь было бы рябчиков, если бы все выводки дожили до осени. В выводках обычно до двадцати и более цыплят.
Вокруг расстилается живописная местность. Пологие склоны невысоких сопок, уходящие в широкие распадки, наводят на мысли о благоприятности местности для ведения сельского хозяйства. Эти мысли преследуют постоянно, когда проходишь отрогами Вандана. Не случайно экологически чистая продукция разорённого ныне совхоза «Украинка» сделала этот совхоз миллионером по достоинству советского рубля.
По обочинам в двух местах сложены для вывоза стволы дуба. В сторону от зимника отходят волоки. Лесоразработки продолжаются и в межсезонье.
Навстречу подъехал грузовичок «мицубиси» с двумя пассажирами. Жители села Литовко едут на разведку к плантациям дикорастущей черемши. С ними охотничья лайка. Мне предложили выпить кофе, оказавшимся очень приятным и вкусным. Поговорили о погоде и видах на урожай, сфотографировались. Разведчики намеревались возвратиться этой же ночью.
На спуске в распадок дорогу не спеша пересекло стадо диких свиней из семи голов. Вначале прошёл крупный секач, за ним группами и цепью всё стадо. Пока я глазел на это чудо и одновременно пытался включить видеокамеру, стадо скрылось в зарослях подлеска.
Обратный путь не был отмечен какими-то особыми событиями. Я спешил и поздно остановился на ночлег. Начал накрапывать дождь. Временами он усиливался, но под полиэтиленовым пологом у жаркого костра было вполне комфортно.
23 апреля.
Всю ночь моросил дождь, но утром ветер сменил направление, а это, как известно, верный признак к хорошей погоде. Вместе с тем, из туч продолжало капать. Временами небо прояснялось, а к вечеру и вовсе разметало облака. В этот день я вышел к восточным склонам сопок водораздела между Помако и Джелюмкеном. В пути ничего особенного не произошло.
24 апреля.
Утро малооблачное, дует слабый юго-западный ветер. В полдень я подошёл к урочищу Евгеньевка и решил вновь отыскать карьер и внимательно обойти развалы вынутого камня. Однако сколько я ни вглядывался в окрестности, мне не удавалось найти вход в это урочище – тропу, по которой я вышел к карьеру в 1998 году. Наконец моё внимание привлекла заросшая траншея непонятного назначения. Но, что удивило меня и вызвало грустные ассоциации, - это дуб, выросший на пересечении траншеи с зимником. Странность состояла в том, что на основном стволе навстречу собственной нижней ветви образовался вырост, медленно захватывающий эту ветвь. Создавалось впечатление о символичности этого редкого явления, проявившегося именно в месте подневольного труда сотен заключённых. «Монстр, пожирающий свою плоть, - подумал я. – Символическое напоминание современным российским «богоизбранным» инквизиторам об инквизиции 30-х годов».
Траншея привела к месту, где стояли бараки для рабов и служебные помещения для охраны. От них остались лишь ямы заполненные водой. В стороне ржавела перевёрнутая вагонетка. Залежи добытого из карьера камня занимают площадь в несколько гектар. Механизм подневольного труда был запущен в связи с реальными потребностями, но продолжал действовать, несмотря на то, что труд этот потерял всякий смысл.
В настоящее время по-разному оцениваются события тех лет. Может ли быть оправдание государственному террору, инквизиции, цензуре? Если такое оправдание находится, значит, государство не народное, а антинародное, тоталитарное. Насилие порождает предательство. И самые изощрённые, бесчеловечные инквизиторы – это предатели. Особенно, когда ими захвачена гражданская инициатива и власть. Тогда, не стесняясь, как это сделала известная балерина Майя Плисецкая в своём интервью, можно признаться в том, что она и московские евреи из её окружения готовились встретить Гитлера в Москве флагами и хлебом-солью. И эта странная акция «патриотизма» готовилась в то время, когда русские солдаты-сибиряки проливали кровь на подступах к Москве. В настоящее время в России принято восторгаться такими «патриотами». Однако и в газетах религиозного крыла пишут: «На всей сегодняшней элите стоит клеймо предательства… Предательство – это фирменный стиль российской власти… Предательство теперь называют мудростью и гибкостью мышления» (Владислав Шурыгин. «Орден Иуды». – «Завтра», ноябрь 2010, №47(888). Сами «борцы с предателями», угнездившиеся в религиозном издании Александра Проханова, вместе с тем, весьма искусно, мошеннически пользуются невежеством сограждан, охваченных современным российским по-попуасовски «высшим» образованием. Таким образом, можно предположить (и этому имеется масса примеров), что критикующая «оппозиция» - всего лишь иная разновидность той же самой реакционной власти. Остаётся только надеяться, что всё же найдутся здравомысленные силы, способные прекратить мракобесие и предательство.
Вновь я вышел на 59 км. во второй половине дня. Домик, предназначенный для отдыха путейских рабочих, был открыт. В нём беседовали двое – местный старожил мастер пути и мой прошлогодний знакомый, получивший фотографии. Первый ожидал прибытия рабочего поезда до Волочаевки, где он живёт, второй – поезд «хозяйку», чтобы закупить продуктов и спиртного.
Имя моего прошлогоднего знакомого – Юрий. Это сухощавый русский человек лет шестидесяти двух. Он занят в качестве рабочего на пасеке, отстоящей от железной дороги километра на полтора-два. Шагах в двухстах ниже казармы на правом берегу Джелюмкена также расположена пасека, но она бездействует. Хозяин этой пасеки – Георгий Иванович Глинский умер в 2011 году. С того времени пчёлы разлетелись, а в домике пасечника иногда находят приют для ночлега охотники – знакомые семьи Глинских. Вечером я осмотрел эту пасеку. Обычное хозяйство с омшаником, ветхими сараями для содержания животных и небольшой мастерской. Вблизи вырыт колодец, в котором прекрасная питьевая вода. За небольшим огородом удобный спуск к реке. Родственники умершего пасечника пытались продать пасеку, но покупателей не нашлось по причине, как здесь говорили, слишком высокой цены.
Не мешало бы спросить борцов за «русскую идею» (например господина В.В. Жириновского и прочих), каких русских они имеют в виду в своих публичных проповедях? Вопрос этот не простой, если его вывести из сферы политики и перевести в сферу науки. Из каких этносов мы, русские, выделились в самостоятельную этническую общность? С точки зрения генетики, в евроазиатском котле России, не считая её пограничных окраин, по которым проходит граница с автохтонными «монотипическими» этносами, не найдено точного генетического типа русского, представляющего «статистический тип»» этнической общности. Например, «русский» исследователь П.П. Семёнов-Тян-Шанский имел общего предка (Бланка) с Ульяновым-Лениным – их деда, по воспоминаниям самого П.П., отличавшегося крайней жестокостью по отношению к крепостному населению (русским рабам). Славянская общность - киевско-белорусско-новгородская – с древнейших времён при непосредственном участии Византии и еврейского Хазарского каганата трансформировалась в московско-русскую. В этой политической акции, проводившейся под знаком «православного христианства», славянская общность, по определению Ф. Энгельса, подпала под иностранное ярмо и в таком виде была возведен к высшему для того времени состоянию цивилизованности.
Политика Сталина по сдерживанию «еврейского характера гражданского общества» (по определению выдающегося еврейского учёного К. Маркса), осуществлялась им, в основном, руками самих же евреев сообразно с их национальной психологией (монстр пожирал собственную плоть!). Поэтому когда еврейский политик проявляет отеческую заботу о защите русских, это воспринимается двусмысленно.
Вопрос об этническом составе предпринимательства в России, считающийся весьма неудобным и недостойным, даже в большой мере преступным, вместе с тем, ставится самой жизнью. Это, можно сказать, основной вопрос государственной политики с точки зрения честного государственника. Но где найти такого? Современная «государственная наука» предпочитает не иметь дело с такими проблемными вопросами, иначе пришлось бы объяснять и преимущественно еврейский состав власти в России на протяжении нескольких веков.
Евреи требовали у Сталина отдать им Крым для организации ЕССР, как наиболее отличившемуся авангарду в череде «русских» революций, но получили ЕАО в Амурской области дальневосточного региона. Конечно, не Крым с возможностью, не прилагая больших усилий, получать большие барыши, но и не Забайкалье. Средняя часть Амурской низменности, окаймлённой невысокими горными системами с запасами полезных ископаемых, с достаточно мягким для Дальнего Востока климатом. Волочаевка – наиболее близкое к Вандану поселение на участке Транссибирской магистрали в ЕАО. Любой исследователь, прибыв, например, в Биробиджан – административный центр ЕАО – может легко убедиться, что еврейский этнический тип здесь преобладает.
Постановлением Президиума АН СССР № 423 от 01.03. 1990 г. и Постановлением Совмина СССР от 26.05.1990 г. в ЕАО было создано «Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт комплексного анализа региональных проблем дальневосточного отделения РАН» «для проведения фундаментальных и прикладных исследований». С 1995 года в ИКАРПе издаётся специальный научный журнал, редакция которого состоит из 21 учёного еврея. Как пишется в одном из номеров журнала, «ИКАРП относится к институтам, в которых исследования проводятся по широкому спектру как естественно-научных, так и гуманитарных направлений. Общей научной проблемой института является проблема формирования и развития территориальных систем, изучение характера взаимодействия природной среды и социально-экономической деятельности общества». Этим занимается сорок научных сотрудников, работающих в шести научных лабораториях и музее.
Судя по количеству проведённых научных и научно-практических форумов, массе изданной научно-методической, аналитической, прогностической и иной тематики литературы, давно должен был бы наступить расцвет региональных поселений.
По своей деятельности в Дальневосточной народной академии наук, которая возникла также не без инициативы учёных ИКАРП, я был знаком с некоторыми учёными, являвшимися вместе с тем и сотрудниками этого института. Что предлагалось ими в качестве решения региональных проблем? В целом и общем – чушь собачья. Идеалистические вымыслы экзальтированных, изнеженных и одурманенных «общемировыми культурными ценностями» кабинетных мечтателей. На волне «перестройки» возникло ещё одно учреждение, обеспечивающее занятость армии учёных ЕАО из числа евреев. Только и всего. Армия высококвалифицированных учёных, получивших от федеральной власти, представленной воспитанными на болтовне политиками, заказ на наукообразное мудрствование. Это не предательство, а образ жизни. Этот образ жизни в корне отличается от образа жизни гражданина, проживающего в сельской местности.
В отличие от авторов предлагаемой чепухи, еврей Карл Маркс свою теорию социального переустройства не высасывал из пальца, а знакомился с реальным состоянием организации труда на фабриках, в рабочей среде.
От мрачных размышлений, вызывающих жгучее возмущение, меня отвлёк шум приближающегося поезда. Это состоящая из двух вагонов «хозяйка». В центре одного из вагонов, когда-то почтового, предусмотрена дверь, в которую на остановках опускается лестница. В вагоне устроен магазин, как в иных тесных торговых палатках.
Вагоны остановились на участке с крутой насыпью, так что лестница оказалась коротковатой, и мы с Юрием по очереди вскарабкались по ней, как по канатной. Влезть вовнутрь магазина нам старалась помочь подсобная рабочая – тщедушная молодая женщина славянской внешности. Буфетчица – породистая еврейка, наоборот, выглядела упитанной и здоровой. Цены в этом передвижном магазине оказались процентов на двадцать пять – тридцать выше, чем в Хабаровске, но это, можно сказать, норма всего железнодорожного бизнеса на всей территории России, охваченной монополистом. Создаётся впечатление, что перед российским предпринимательством властью поставлена задача полностью обобрать гражданина, попавшего в его поле зрения, если это не генетическое свойство самого российского предпринимательства. Какая-либо иная альтернатива существующей торговли в этой местности отсутствовала, поэтому нам с Юрием пришлось воспользоваться тем, что имеется.
К домику подведено электричество, под потолком - электролампочка, есть электрочайник и двухконфорочная электропечь. Имеется и подвесной шкафчик, где хранятся продукты – чай, соль, сахар. Мы выпили по кружке пива и перекусили. Как выяснилось из расспросов, этот пенсионер отбывал наказание в исправительной колонии №14 города Амурска. «В то время «зэка» строили завод «Вымпел», - пояснил он.
Вечером к домику подошли два охотника с двустволками. Отец-пенсионер и его взрослый сын. Оба высокие и крепкие тяжеловесы килограмм под девяносто, а то и больше. Это знакомые Глинских, тоже уроженцы поселения Джелюмкен. Глава семейства разъяснил мне, что развалины пасеки, к которой я подошёл в прошлом году 28 апреля – это бывшая пчелосовхозовская пасека №5, принадлежавшая пренсионеру Владимиру Бортюку, тоже местному жителю, умершему в прошлом году. Охотники долго не задержались и направились к станции Партсопки к ночному поезду. Те, кто охотится в этих местах, не хотят, чтобы что-то менялось. В основном их интересует пернатая дичь, дикие кабаны и козы.
Как только смеркалось, появились комары. Пришлось выкуривать их, разложив дымокур на железной печи.
25 апреля.
Утро сырое, сплошная облачность. Тихо.
От ж.д. станции Джелюмкен пассажирский поезд отходит приблизительно в 16-00. Времени впереди достаточно, поэтому я пешком направился к станции, намереваясь пообщаться с местными жителями.
Движение на этом участке ж.д. весьма неравномерно. Примерно проходит в час один товарный состав, но иногда составы следуют чаще в обоих направлениях. Вместе с тем, из экономических обозрений, транслировавшихся по телевиденью, следует, что движение на этом участке предельно интенсивное. Подтверждением этому невероятному, на мой взгляд, явлению мог бы служить разве лишь трупик бурундука, обедавшего на рельсах и не успевшего перескочить пути перед надвигающимися с обеих сторон составами.
Мост через Джелюмкен состоит из двух ферм, прочный и надёжный. К реке с обеих сторон подведена ещё одна насыпь. Следовательно, предполагалось строительство двух мостов, и путь, следовательно, по первоначальному проекту должен был состоять из двух линий. Вокруг, насколько хватает глаз, простирается равнина, снижающаяся к руслу Джелюмкена. Наличие стока позволяет предполагать наличие сельскохозяйственной перспективы. Недавно по равнине прошёл пал, обнажив кочкарники.
Посёлок Джелюмкен, по данным Википедии, входит в состав Литовского сельского поселения в Амурском районе Хабаровского края. Население на 2011 год – четырнадцать человек(!) Сам «посёлок», в котором в советское время была полноклассная средняя школа и развитая инфраструктура, представляет унылое зрелище. Разумеется, и в прошлые времена это поселение не отличалось благоустройством, речь идёт лишь о минимуме необходимых для жизнеобеспечения условий. Так же выглядят и иные подобные поселения на всём участке от Волочаевки до Комсомольска. Это не поселения в полном смысле слова, а развалины, среди которых имеется несколько домиков, так сказать, сезонного обитания.
Бывшая центральная улица упразднённого поселения заросла высокой травами. Нет даже тропинки в этом сплошном буйстве природы, с каждым годом захватывающей всё новые площади, отвоёванные когда-то у неё людьми. Вдоль этой полосы стоят полуразвалившиеся от времени срубы без печей, ржавеют остовы тракторов – гордость советского машиностроения.
Кое-где из зелени выглядывают силуэты уцелевших домиков. Во дворе одного из них хлопочет пожилая женщина. Дама с прекрасной причёской и ухоженным лицом отнюдь не выглядит провинциалкой. Оказалось она живёт в Хабаровске, а на лето приезжает сюда к бывшему своему дому и огороду. Ей 62 года. После смерти мужа второй год в одиночку поддерживает жилой вид дачи. Фотографироваться она наотрез отказалась, но я всё-таки сфотографировал её участок издали.
Несколько усадеб носят следы постоянного обитания. Это домики некоторых служащих ж.д.-станции и одного местного охотника. Усадьба последнего наиболее благоустроена, в хозяйстве имеется лошадь, грузовой автомобиль – всё, что я успел заметить. Но рядом на пустынном месте паслись корова и бык. Вдалеке щебетали ребятишки приехавших на лето дачников.
С окраины сельской территории к станции, медленно и трудно шагая, приближался пожилой человек. Он вёл велосипед с притороченным к нему бидоном. Оказалось рядом с ж.д. станцией находится единственная на всё село водокачка, скрытая в контейнере. К ней и направился этот житель. Ему семьдесят шесть лет. Детство прошло в зейском золотоносном районе, в посёлке Дамбуки при устье Брянты – базы бывшего предприятия «Прииск Дамбуки». Здесь он держит пасеку и продаёт мёд, как он утверждает, по самой низкой цене. Сам он теперь житель Волочаевки.
В начале 1970-х годов «Прииск Дамбуки» был вынужден перебазироваться из старого поселка Дамбуки, попадавшего в зону затопления водами Зейского водохранилища, в новый, названныйБереговым. Одновременно перебазировались драги, торопившиеся выработать россыпи, попадавшие под затопление. Википедия сообщает по этому поводу: «Расцвет предприятия пришелся на 1986—1991 годы. В этот период уровень годовой добычи достигал 4 тонны. После распада СССР правительство сделало установку на частную собственность, и государственные предприятия были приватизированы. В числе других был реорганизован и «Прииск Дамбуки», ставший акционерным обществом. После того, как «Артель старателей Мая» стала владельцем контрольного пакета акций предприятия «Прииск Дамбуки», экономическое положение «Дамбуков» стабилизировалось».
Что настораживает, распад СССР пришёлся на период процветания… Следовательно, экономические причины распада сильно преувеличены.
Эта беседа напомнила мне об экспедиции в отроги Станового в начале 70-х годов в составе экспедиционной группы Хабаровского Гидрометцентра. По виду строений, приспособленных под постоянное жильё «дамбуковцев» и по ассортименту товаров в магазине невозможно было бы сделать вывод о сколько-нибудь заметном богатстве жителей золотоносного района. В краю оленеводов, богатом и дикими копытными, в магазине продавалось почерневшее от времени мясо по неподъёмной для того времени цене. Вместе с тем районный «уполномоченный» пристально следил за «браконьерством» населения.
В государственном управлении, обеспеченном соответствующим правовым регулированием, и сегодня прослеживается наследие крепостнического режима феодальной формации. Идеологическая диверсия – замена хотя и догматизированной, но имеющей научные корни, идеологии большевизма на антинаучную, архаичную оглупляющую религиозную догму христианства - вызвала неприятие режима образованной частью населения. Несомненно, это может привести к очередному кризису управления и распаду во время расцвета экономики «правового и социального» государства, а по сути – тоталитарного режима. Но это весьма смелое предположение. Показательный религиозный суд над девушками Pussy Riot в угоду распоясавшимся мракобесам предвещает мрачные перспективы.
Мы разговаривали на фоне единственного в Джелюмкене кирпичного здания, являвшегося служебным помещением служащих РЖД. Бронированные окна и двери были неприступны не только для террористов, противостоять нашествию которых они якобы предназначались, но и для пассажиров – обычных граждан, ожидающих пассажирский поезд. Такая предусмотрительность, навеянная генетической мнительностью руководителей государства, распространённая и на окраины, позволяет иначе квалифицировать участников ожидаемого здесь нашествия по аналогии с общеизвестными вооружёнными выступлениями гражданского населения против власти большевиков в Кронштадте, Сибири и на Дальнем Востоке.
Какие силы в России могут составить угрозу власти? Таких сил нет, все гражданские «марши», имеющие намерение вернуть власть к здравомыслию, не более чем шоу. Между тем, власть предусмотрительно отгораживается от населения бронированной защитой. И, разумеется, в недрах власти ведётся кропотливая оперативная работа по ликвидации сколько-нибудь заметной идеологической угрозы.
По окраинам разоренных и покинутых людьми поселений, вместе с тем, разворачивается иная жизнь: строятся новые линии электроснабжения и нефтяные терминалы, прокладываются газопроводы к границе с развивающимся Китаем. Из иллюминаторов стареньких «Метеоров» можно видеть на берегах Амура огромные штабеля леса, ждущего отправки в Китай. А рядом с этим богатством, в распадках, как и сто лет назад теснятся потемневшие от времени домики бывших «строителей коммунизма».
Время ожидания поезда прошло незаметно. К перрону подошли несколько женщин с сумками и служащий какой-то энергетической компании, говоривший по-русски с акцентом. Погружённый в свои мысли, я не заметил, как поезд миновал «Казармы 59 километра», остановившись у «столбика №6». В вагон вошёл единственный пассажир - человек пенсионного возраста – хозяин пасеки, у которого работает Юрий. Постоянное место жительства его – Волочаевка в Еврейской автономной области. Он слегка пожурил меня за то, что я не остановился на его пасеке, а ночевал чёрте где. Теперь я мог подвести итог моим походам по Ванданскому хребту и его отрогам в течение последних трёх лет. Что касается предпринимательства в прибыльном секторе пчеловодства, «лицо» этого сектора, в чём я убедился на конкретных примерах, абсолютно то же самое, что и «лицо» всего российского предпринимательства. Но анализ этого явления, которое невозможно не заметить, не входит в задачу экспедиции, хоть мне и пришлось кратко обозначить проблему.
ВЫВОДЫ (по наблюдениям четырёх экспедиций 2010-2012 годов)
Даргинско-Джелюмкенский бассейн Нижнеамурской низменности в современном топографическом отношении удобен для ведения достаточного индивидуального хозяйства. С запада район ограничен крупной таежной рыбной рекой Кур с притоком Алга, с севера – северо-востока возвышаются сопки Вандана с низкогорными отрогами. Южные и юго-западные склоны сопок отлогие, долины рек проходимые. Долины подвержены частым палам. Травостой плотный и мощный.
Болотистые низины в истоках ключей не имеют топей. По-видимому, ландшафт Приванданской низины практически оставался стабильным за последние несколько десятков тысяч лет, а обилие ресурсов растительного и животного мира обеспечивало жизнь многим древним родам, поселявшимся вблизи от крупных водных путей. Топография местности позволяет обходить болотистые низины, совершать переходы к крупным притокам Кура и Алги по низкогорью в обход, не переправляясь через них.
Разумеется, древний человек заметил и оценил эти качества местности, расселившись здесь. Вне сомнений, люди древности исследовали прилегающие горные массивы (отроги Вандана) и знали о крупноглыбовых развалах на горе Еловой, об останцах в истоках Джелюмкена и Помако.
На языке айнов pokna mosiri означает «долина смерти» (Осипова М.В. Межетнические контакты айнов с аборигенами Нижнего Амура и о. Сахалин. Общие черты их обрядовой культуры. – Материалы второй межрегиональной конференции, посвященой Дню молодежного служения «Межкультурная коммуникация, туризм и спорт на Дальнем Востоке». – Хабаровск, 2004. – С. 54). Топоним «Помако» по фонетической реконструкции близок к айнской вокализации. Видимый мир в религиозном воображении айнов трансформировался в мир богов, и наоборот, воссозданный в воображении мир нуждался в предметном обосновании. Представления о горных духах могли быть навеяны видом останцов, а крупноглыбовые развалы восприниматься как результат работы горных духов. Находка кремниевого отщепа в размыве верхнего слоя почвы в одном из распадков Вандана еще одно свидетельство в пользу обитаемости этих мест с глубокой древности. Чтобы подробно, во всех деталях исследовать указанный район, потребуется еще ни одна экспедиция специалистов.
Ко времени миграции древних людей из северных областей в один из предыдущих межледниковых периодов (70 – 35 тыс. лет назад), в области Хабаровской астроблемы на территории современной Нижнеамурской низменности (по Л. Сушкину) еще сохранялись обширные водоемы, привлекающие своими водными ресурсами древнего человека. Однако в целом за несколько десятков миллионов лет впадина была уже заполнена аллювием, тектонические возмущения на границах астроблемы остановлены. В настоящее время о глобальности катастрофы можно судить лишь по анализам геоморфологической карты бассейна, по присутствию в отложениях микститов, характерных для астроблем.
Горные породы, которые можно отнести к микститам (уверенная идентификация образцов, произведенная Л. Сушкиным) обнаружены мной в истоках р. Помако. Однако на маршруте не найдено глыб и крупных валунов кварцевых конгломератов (их также можно отнести к микститам), характерных для южного Хехцира и приворонежской городской и пригородной территорий г. Хабаровска. Этот факт служит косвенным доказательством косого северо-южного направления удара космического тела о поверхность Земли в районе современной Хабаровской астроблемы, максимальная энергия которого концентрировалась в южной части.
Найденный мной образец частично окатанной кварцевой жилы, заполненной кристаллами горного хрусталя, свидетельствует об активации магматических и тектонических процессов, последовавших за ударом метеороида. Обращает на себя внимание несогласованность пластов горных пород, их косое, вертикальное и вертикально-волнообразное залегание, интрузии гранодиоритов в центральной области Вандана. Наличие идентичных интрузий на Хехцире можно объяснить согласованностью (одновременностью) магматического процесса (выдавливания магмы), вызванного ударом метеороида. В связи с моими наблюдениями гипотеза Хабаровской астроблемы Леонида Сушкина представляется достаточно перспективной.
Геологическая история и артефакты исторической древности предгорий Вандана представляют этот район как перспективный для исследователей и привлекательный для туризма. В этом районе можно планировать интересные туристические горно-таежные, водные и смешанные маршруты. Слабая археологическая исследованность района ставит перед туристами серьезные научные задачи по мониторингу и рекогносцировке местности в связи с научными разработками.
Близость к индустриальным центрам (Хабаровск, Комсомольск-на-Амуре, Владивосток, Благовещенск, Биробиджан), наличие нескольких железнодорожных станций и селений в районе хребта Вандан (Джелюмкен, Вандан, Дальневосточный, Литовко, села Форель и Лесное) обеспечивают удобную и быструю доставку туристических групп к исходным точкам краеведческих, природопознавательных, научных маршрутов. Опасность маршрутов значительно снижается по сравнению с горным Центральным Сихотэ-Алинем в связи с наличием разветвленной сети зимников и лесопромышленных волоков, выходящих на зимники, а также в связи с наличием грунтовых дорог в северо-восточных отрогах, проложенных к рекам Урга, Алга, Сагдаян и др. Из района нетрудно совершить переход к берегам реки Кур, и селениям Иванковцы и Победа. Интересны и маршруты обратного направления из села Победа, куда можно доплыть на катере из Хабаровска. К сожалению, этот район в туристическом отношении совершенно не освоен.
Вопросы жизнеобеспечения населения окраин и труднодоступных районов находятся постоянно в поле зрения региональной и местной власти. Однако происходящие глобальные процессы в экономике и необходимость принятия правоустанавливающих решений природопользования адаптационного и перспективного назначения на Федеральном уровне не ориентируют напрямую местные органы управления на обеспечение условий достаточного жизнеобеспечения населения муниципальных образований. К сожалению, Федеральное законодательство ориентировано на интересы крупных корпораций (в том числе международных) практически в ущерб интересам населения дальневосточных окраин и труднодоступной местности.
Достаточно убедительный пример беспрецедентного монополизма демонстрирует деятельность управляющих компаний ЖКХ, топливно-энергетического комплекса, информационного. Стоимость лицензионных информационных ресурсов (например, программ «Microsoft Word») около пяти тысяч рублей. Рыночная стоимость соответствующей нелицензионной продукции – от двух до трех сотен рублей, (т.е. в 17 – 25 раз ниже!) Это и есть нормальная рыночная цена лицензионной продукции, обеспечивающая нормальный уровень прибыли. Все, что сверх этого – монопольная сверхприбыль. Однако власти проще организовать дорогостоящие облавы на свободном рынке, чем принять меры к ограничению безмерных аппетитов монополистов. Разглагольствования в защиту монополистов и паразитирующих владельцев патентов не выдерживают никакой критики, это сродни мошенничеству.
Подобные явления происходят и в сфере природопользования населения для нужд личного жизнеобеспечения, в чем легко убедиться, открыв, например, «Правила рыболовства для дальневосточного рыбохозяйственного бассейна» 2009 года. Указанные в Правилах запретительные сроки исключают саму идею рыболовства на реках как жизнеобеспечивающую. Требования экологов по многим направлениям вступают в противоречие с нуждами населения, тем самым, извращая понятие о браконьерстве, включая в него и жизненно необходимые виды природопользования для личных нужд в природных условиях и в условиях отдаленности, исключающих иное их восполнение или замену.
В то же время необходимо отметить в целом объективность процессов в экономике, политике и культуре, приводящих к деградации окраин и концентрации населения в крупных индустриальных центрах. Развитие городской инфраструктуры, зрелищного и информационного секторов, сферы управления и контроля в различных секторах экономики и т.д. и т.п., расширяет возможности для трудовой занятости населения в непроизводительном секторе. В этот сектор устремляются наиболее агрессивно активные этнические силы. Усиливающийся конкурентный отбор в государственной управленческой сфере, однако, не влечет напрямую повышение ее эффективности (что отмечено еще Людвигом фон Мизесом), но усугубляет процесс бюрократизации. Одновременно личность гражданина освобождается от традиционно тесных отношений патриархального быта, в силу чего нарастает тенденция к сдерживанию рождаемости. Такое явление наблюдается повсеместно. В России этот процесс совпал с периодом индустриализации, что общеизвестно (например: А.М.Мурашев. Марковка и марковцы. К истории одного поселения. – Материалы второй международной научной конференции 6-10 сентября 1999 г. «Старообрядчество Сибири и Дальнего Востока». – Владивосток, 2000. – С.260. А.М. Мурашев. Навязчивая идея российского менталитаризма. – Ж. «Дальний Восток», № 9-10, 2001. С.245). Современность лишь обострила демографическую ситуацию на Дальнем Востоке.
Требуется более глубокое изучение процессов социальной трансформации в условиях рыночной культуры и принятие более гибкого законодательства на основе полученной достоверной информации.
Вместе с тем, особенности простого сельского быта людей в населенных пунктах по следованию туристических маршрутов, могут стать дополнительным привлекательным (познавательным) фактором туристического бизнеса в районе. Серьезные решения на региональном уровне с привлечением заинтересованных инвесторов и местных предпринимателей могут оказать существенное влияние на изменение социальной обстановки в регионе в лучшую сторону. Бесспорно, потребуются небольшие усилия и небольшие средства, чтобы привести в надлежащий вид существующие магистральные транспортные пути и создать надлежащий сервис. Прокладка современной автодорожной линии от Хабаровска по левобережью Амура через Победу и Иванковцы, истоки Уги по северо-восточным склонам Вандана, ж.д. ст. Литовко к Комсомольску-на-Амуре позволит в кратчайшие сроки освоить прилегающую, во многих аспектах интересную территорию.
Вопросы демографии в дальневосточном регионе составляли заботу государственной власти с начала колонизации Приморья и Приамурья наряду с иными практическими вопросами освоения территории. Об этом свидетельствуют материалы Амурской экспедиции 1910 г., которые сведены в научное издание Института экономических исследований ДВО РАН «Антология экономической жизни на Дальнем Востоке», выпуск 3.
Следует отдать должное образованности, профессионализму и глубокой личной заинтересованности чиновничества – сотрудников экспедиции. Спустя век весьма актуальными остаются предложения С.П. Шликевича1 и других авторов.
В «Трудах командированной по высочайшему повелению Амурской экспедиции» (Вып. V. СПб., 1911.) Начальник отряда земледельческой колонизации С.П. Шликевич в статье «Колонизационное значение земледелия в Приамурье» пишет: «Вопрос о малом притоке переселенцев давно уже беспокоит всех заинтересованных судьбой Приамурья. …всегда оказывается одна беда – отсутствие надлежащего количества населения, и одно средство поправить эту беду – привлечь многочисленное земледельческое русское население. …Приамурью необходимо столько русских людей, сколько нужно, чтобы дать колонии все недостающее количество труда, хлеба и мяса».
Вместе с тем, С.П. Шликевич, обобщая экспедиционные материалы, отмечает недостаточность благоприятствующих мер. – «Нельзя упускать из вида ничего, что, в соединении с благоприятными условиями земледелия, могло бы привлечь в край русскую крестьянскую семью». Принимая во внимание (в русле преобладающего на тот период опасения) возможность экономического и политического захвата «желтой» волной миграции, Шликевич как ответственный государственный служащий осознает неизбежность использования на Дальнем Востоке труда мигрантов: «Надо сделать, чтобы «дом» у этих работников находился на нашей территории и тогда все вопросы о невыгодности отпадают…» Сделать «чужой труд» своим - вот, по справедливому мнению исследователя, предмет заботы власти.
«Наряду с мерами к ускорению хода заселения… нельзя не прийти на помощь лицам, избирающим для своего водворения, на свой страх и риск, местности вне этого района. С этой целью требуется скорейшее распространение на край правил вольного заселения, на общих … основаниях». Иначе …«край потеряет исключительно по формальным причинам часть предприимчивого населения, ценную для пустующих районов, как бы ни был сравнительно незначителен его численный состав».
Современный уровень производства и социокультурной сферы требует принципиально иного содержания управленческих решений, однако тактика и стратегия решений, не учитывающих и не опирающихся на самодеятельность населения («вольное заселение» или свободный выбор места заселения), каким бы незначительным ни был его состав, не создаст прочной основы для устойчивого демографического роста. Решение вопросов по обустройству территории районов, прокладке и ремонту дорог и т.д., и т.п. должны взять на себя районные администрации. Но обеспечение безопасности фермерских хозяйств и вообще граждан – это вопрос к «президентской власти». Финансирование также должно осуществляться из федерального бюджета.
Однако с горечью приходится признать, какими бы здравомысленными не были выводы и предложения в области социально-экономической тематики, цена их невелика, если они напрямую не согласуются с интересами бизнеса, с интересами нынешнего российского олигархического режима, действующего в России в собственных политических и экономических интересах.
1 Шликевич Сергей Поликарпович – чиновник особых поручений при Главноуправляющем Землеустройством и Земледелием. В 1908 г. руководил работами по оценке возможностей земледельческой колонизации Сахалина. Начальник отряда земледельческой колонизации Амурской экспедиции. Автор ряда работ по проблемам колонизации в Азиатской России. (Антология экономической мысли на Дальнем Вастоке», - Вып. 3.: Амурская экспедиция 1910 года. - Хабаровск: ДВО РАН, 2010 г.)
