Социолог Энвер Кисриев - признанный эксперт по этнокультурным и социально-политическим проблемам Кавказа, однако в сфере его интересов лежат и общие вопросы миграционной политики. Более того, Кисриев - активный участник многих программ, нацеленных на адаптацию мигрантов и нивелирование межэтнических конфликтов. Поэтому "Москве наций" был очень интересен взгляд Энвера Фридовича на ситуацию с положением этносов в Москве.
- Любой исследователь проблемы межэтнических взаимодействий начинает с количественных характеристик. В нашем случае - сколько всего в Москве на данный момент находится приезжих, и в какие структуры они группируются. На первый вопрос, думаю, точного ответа не существует. Я полагаю, их, по меньшей мере, около миллиона. Хотя, конечно, для того чтобы определить точно, нужны специальные исследования. Есть какие-то методики подсчёта, но я не знаю, кому они нужны, в общем-то. Я не думаю, что государство, власти заинтересованы в прояснении подобного рода, в объективной информации. Потому что за этим всем стоит характеристика их работы, начиная от мэрии и кончая правоохранительной системой, спецслужбами. Если мигрантов, скажем, в два или в два с половиной раза больше, чем официально зарегистрировано, сразу встаёт вопрос: как это могло случиться, и какие должностные лица за этим стоят? Это очень неудобные вопросы, поэтому лучше всегда оставлять цифру в подвешенном, неопределённом состоянии.
Я знаю, что есть структуры, которые хотели бы, чтобы мигрантов было как можно больше, причём именно незарегистрированных, потому что они, собственно говоря, оказываются в крепостной зависимости. Это крепостные, рабы. Они получают зарплату намного меньше, чем положено, они покладистые, они никогда не сдадут своё начальство, то есть, их очень легко обдирать. А ведь это порядка миллиона человек, это огромные финансовые возможности. Поэтому я уверен, что в объективной информации заинтересованы только подлинно гражданские организации, которые брали бы на себя гуманитарную защиту этой категории людей. Но, похоже, что у нас не получается ничего с гражданским обществом.
По роду своей деятельности я, в основном, общаюсь с приезжими из мусульманских стран. У нас есть общественный центр, в котором можно получить и поддержку, и совет, и консультацию, и познакомиться с представителями своей национальности поближе. Потому что мечеть - это лишь то место, где люди молятся, а реализовать остальные связи между собой и миром они должны в светских структурах. Кстати. Я был удивлён, узнав недавно, что православная церковь берёт на себя функции обучения русскому языку мигрантов. Это похоже на прозелитизм. Я не думаю, что это правильное решение. Мигранты сами заинтересованы в изучении русского языка, не надо было делать это обязанностью. Если вы можете бесплатно предоставить возможность обучения, он придёт сам и будет обучаться, потому что больше всего в этом заинтересован именно он. И когда за это вдруг берётся негосударственная структура, очень авторитетная, очень значимая в России, но структура религиозная - это настораживает, откровенно говоря. Но это не самая большая проблема у нас, поэтому посмотрим, как это всё будет выглядеть дальше.
Главная проблема - это институционализация мигранта. Она исходит не из каких-то учебников, научных трудов. Институты образуются в системе обыденного знания. Вот в этой системе обыденного сознания что чеченец, что узбек, что дагестанец - для коренного москвича разница небольшая. И это внедрилось, естественно, в общественно-политический дискурс. Конечно, очень печально, когда официальные структуры всё-таки не противостоят этому дискурсу, но подчиняются ему, и он входит как бы в антураж серьёзных, часто государственных решений в отношении людей.
Кавказофобия, мигрантофобия в России сейчас достигла просто невиданных масштабов. Социологические опросы дают страшные результаты, но и они ещё не совсем точны. Я думаю, подлинная картина ещё страшнее. Конечно, это очень опасно, но похоже, что многих из власть имущих устраивает эта ситуация, потому что она отвлекает население, людей от подлинных проблем.
Чудовищная коррупция чиновничьего аппарата, всех этих правящих корпораций, правоохранительной системы, беззаконие, произвол - вот системообразующие проблемы. А микрофон что называется, подносят людям, которые говорят об этих проклятых мигрантах, которые не дают жить. Уже есть реальная фобия, массовая фобия. Они имеет свои основания. Я думаю, это связано с чеченской войной, которой не удалось придумать никакого идеологического оправдания, а когда нет оправдания войне, а люди убивают друг друга, они сами придумывают идеологию этих убийств. И если это происходит, это должно получить какую-то рационализацию в сознании, идеологическое объяснение.
Я не могу найти другого объяснения, кроме того, что это делается сознательно. Ну вот, скажем, как кавказец, я знаю, что действительно существует кавказофобия, и она имеет под собой основания. Многие даже признаются, что когда мимо просто идёт кавказец, они испытывают страх. Они боятся, что подвергнутся какой-то агрессии. Это - свидетельство, это может быть проанализировано, за этим стоят серьёзные вопросы. Думаю, самым главным из них является тот, что простой человек, законопослушный гражданин России не ощущает защиту государства. Он понимает, что просто развязный, недисциплинированный, не уважающий закон человек может совершить акт агрессии и не пострадать из-за этого.
К сожалению, повторяюсь, есть люди и силы, которым выгодно обострение проблем и отсутствие методики их решения. Сейчас многие хорошо знают приёмы социальной инженерии. Их очень легко освоить, применить в деле, и они очень эффективны. Но это очень опасно. Опасно потому, что это как рычаг. Рычаг даёт огромные возможности изменить ситуацию, поднять огромные тяжести. Но для этого нужна точка опоры. Вот этой точкой опоры в социальной политике является объективный взгляд на мир. Надо сначала узнать, что именно происходит в обществе, а потом использовать социальную инженерию, то есть приёмы воздействия. Когда же нет реального понимания, рычаг опирается не туда куда надо, и он может не передвинуть тяжесть, а сам опрокинуться и опрокинуть всю систему. К сожалению, многие манипуляторы общественным сознанием играют с чудовищной силой, которая потом легко выйдет из-под контроля и обрушится на них же.
