Деловая Россия
Комитет по денежно-кредитной политике
1. Влияние политики Банка России на кредитование реального сектора (взгляд со стороны бизнеса)
Для стабилизации ситуации на валютном рынке ЦБ РФ 17 декабря 2014 г. поднял ключевую ставку до 17.0%, что крайне негативно отразилось на стоимости и доступности кредита для реального сектора, который и без этого попал в очень сложную ситуацию из-за двукратной девальвации рубля и падения цен на нефть на мировых рынках. Несмотря на последующее снижение ключевой ставки в совокупности на 4.5 п.п. до 12.5%, уровень ставок в экономике остался чрезмерно высоким. Так, по итогам марта (последние данные Банка России) средневзвешенная процентная ставка по кредитам в рублях, предоставленным кредитными организациями на срок более 1 года, составила 16.45% для нефинансовых организаций в целом и 17.38% для субъектов МСП в частности. Годом ранее эти показатели составляли 11.11% и 13.15% соответственно. Опросные данные «Деловой России» свидетельствуют о том, что медианные ставки кредитования, под которые банки готовы предоставлять финансовые ресурсы средним и малым предприятиям, в реальности еще выше, чем это отражено в статистике Банка России, т.к. многие заемщики не готовы брать кредиты под такой высокий процент. Другими словами, реальный сектор, и в особенности МСП, по крайней мере, на протяжении I квартала 2015 г. имели доступ к кредитным ресурсам по ставкам ближе к 20% годовых в рублях, что почти вдвое превышает ожидания Банка России по инфляции на годовом горизонте. В апреле-мае (данных пока нет) ситуация со стоимостью кредита в российской экономике, скорее всего, несколько улучшилась вместе с ослаблением рисков системного банковского кризиса в результате роста цен на нефть и предшествующих усилий Банка России. Тем не менее, стоимость кредитных ресурсов для реального сектора даже после последнего снижения ключевой ставки до 12.5% остается заметно выше, чем она была до кризиса.
Помимо стоимости кредита, на доступность кредитных ресурсов для предприятий сильное негативное влияние оказало и ужесточение прочих условий кредитования. Согласно последнему опубликованному обзору изменения условий банковского кредитования, по итогам IV квартала 2014 г. индекс условий банковского кредитования для реального сектора превысил 65 пунктов (максимум за всю история расчета с 2009 г.). Как следствие этого, портфель рублевых кредитов, выданных реальному сектору, по итогам I квартал 2015 г. сократился на 1.77% или на 410 млрд. руб., а доля просроченной задолженности по рублевым кредитам реальному сектору по состоянию на 1 мая 2015 г. выросла по сравнению с началом 2014 г. на более чем на 60% (в т.ч. на 27% с начала 2015 г.) и достигла почти 7.0% от данного сегмента кредитного портфеля.
Отсутствие длинных денег => недостаток инвестиционных кредитов
В кредитном обороте российских банков доминируют краткосрочные кредиты сроком до 1 года, на долю которых приходится порядка 75-80% выдаваемых кредитов, тогда как на долю инвестиционных кредитов, выдаваемых на срок более 3-х лет, приходится около 10%. С одной стороны, это объясняется более быстрой оборачиваемостью краткосрочных кредитов по сравнению с инвестиционными долгосрочными кредитами. С другой стороны, это отражает нежелание банков брать на себя риски, связанные с инвестиционными проектами, в условиях отсутствия «длинных» денег в собственной ресурсной базе. Так, только порядка 7.5% привлеченных от физических лиц депозитов представляют собой депозиты, размещенные на срок более 3-х лет. Ситуация по депозитам от нефинансового сектора, скорее всего, выглядит аналогичным образом. Наиболее популярным и у населения, и у компаний инструментом размещения средств во всей банковской линейке является годовой депозит.
2. Макроэкономическая ситуация и действия ЦБ
По оценкам самого ЦБ, ВВП России в 2015 г. может сократиться на 3.5-4.0%. В целом этот прогноз соответствует мнению других экспертов – в среднем аналитики инвестиционных банков, рейтинговых агентств и независимых аналитических компаний ожидают сокращения ВВП России по итогам 2015 г. на 4.2%.
Инфляционный всплеск в к. 2014 – н. 2015 года вызван внешним шоком – резкой девальвацией рубля в свете падения цен на нефть и финансовых санкций, а также запретом на импорт части продовольственных товаров. По всей видимости, пик инфляции в годовом выражении пришелся на март, когда рост цен составил 16.9% г/г (в месячном выражении максимум был зафиксирован в январе – 3.9% м/м).
Экономический спад, особенно в части экономики, связанной с потребителем, только набирает обороты: по предварительным данным сокращение реальной заработной платы по итогам апреля 2015 г. может оказаться даже большим, чем в марте (-9.3% yoy). В таких условиях ожидания Банка России относительно того, что замедление потребительской активности вкупе с укреплением рубля окажут сдерживающее влияние на темпы инфляции во 2-м полугодии 2015 г. до «менее чем 10% к январю 2016 г.», имеют под собой достаточные основания. Другое дело, что ожидания ЦБ относительно сокращения темпов инфляции в 2016-2017 гг. до целевого уровня в 4% представляются излишне оптимистичными по целому ряду причин в рамках существующей государственной парадигмы.
«Немонетарная» инфляция, источником которой является постоянное повышение тарифов на услуги естественных монополий (Газпром, РЖД и т.д.) и индексация социальных обязательств (почти замороженных в моменте, но не в будущем в свете предстоящих парламентских и президентских выборов), делает будущие планы ЦБ мало реалистичными. Хотя источники «немонетарной инфляции» находятся вне поля действий Банка России, ЦБ должен более активно вести диалог с Правительством и Администрацией Президента, чтобы обеспечить проведение согласованной антиинфляционной политики всем государственными органами.
«Таргетирование инфляции» в таких условиях будет происходить без результата для роста ВВП, что возрождает дискуссию о возможной смене мандата ЦБ в сторону добавления требования обеспечить «полную занятость экономике» (повторить опыт ФРС). Мы считаем, что в развивающихся экономиках добавление такого мандата опасно выходом на монетизацию госдолга и гиперинфляцию. Однако ЦБ обязан активнее участвовать в создании единой государственной политики стимулирования роста российской экономики, в том числе через программы количественного смягчения и адресного стимулирования кредитования.
Центробанк же увлекся борьбой со слабеющим рублем, что в итоге вылилось в его сильном укрепление в феврале-мае. ЦБ стимулировал это движения за счет низкой ставки по долларовым РЕПО (выдал на более $30 млрд.), что привело к росту спекулятивных операций («carry-trade»): банки занимали у ЦБ доллары под 2% и ниже и покупали рублевые облигации, особенно ОФЗ под 10-12% . В итоге избыток спекулятивного спроса создал колоссальное давление на рубль, чье укрепление стимулировало еще больший спрос на такую операцию и так по кругу (на Западе это называется «vicious cycle»). В итоге большинство игроков имеют значительный дисбаланс по валюте и дюрации своих активов и обязательств: короткие долларовые обязательства против длинных рублевых активов.
Более того, чрезмерное укрепление рубля создает ощущение полной неопределенности для экспортеров и импортеров, которые никак не успевают приспособиться, и вместо ведения своей хозяйственной деятельности вынуждено становятся спекулянтами на валютном рынке. Но хуже всего то, что 33%ое укрепление рубля с начала февраля не было подкреплено существенным улучшением внешнеэкономических торговых условий, что создает риск быстрого ухудшения счета текущих операций и даже ухода его в отрицательную зону, что весьма опасно в условиях сохраняющихся санкций и отрицательного счета финансовых операций (отток капитала).
В результате действий ЦБ по стабилизации ситуации на валютном рынке в российской банковской системе сохраняется дефицит ликвидности. Согласно самому ЦБ: «на фоне увеличения структурного дефицита ликвидности банковского сектора, обусловленного динамикой факторов ее формирования, продолжился рост спроса кредитных организаций на операции рефинансирования Банка России» [стр. 64, Годовой отчет ЦБ РФ]. При этом в 2015 г. денежная база рубля за 4 месяца сократилась на 16%, а денежная масса (М2) за 3 месяца сократилась на 1,5%. Очевидно, указанное денежное сжатие лишь обострит упомянутую проблему дефицита ликвидности.
3. Задачи, стоящие перед Банком России
ЦБ является Мегарегулятором российского финансового рынка и банковского сектора, и поэтому в дополнении к макроэкономической политике он должен еще обеспечить реализацию следующих направлений улучшения финансовой инфраструктуры:
- Развитие рынка производных ценных бумаг (фьючерсы, форварды, свопы, опционы) на процентные ставки и валютные курсы, что позволит сгладить волатильность в условиях постепенно ухода ЦБ с рынка
- Активизировать процесс развития секьюритизации кредитов (ипотечных – увеличить роль АИЖК, авто и потребительских – создать аналогичные АИЖК госкорпорации), чтобы нерыночные активы банков «перекочевывали» не только на баланс ЦБ и но и на руки инвесторов, в том числе иностранных. Банкам же это поможет увеличить кредитование в условиях отсутствия роста капитала
- Продумать реформу АСВ с целью обеспечения вкладчиков большей уверенностью в сохранности их вкладов:
- дифференцировать отчисляемые резервы по валюте вклада – за вклады в иностранной валюте требовать более высокого отчисления в резервы, причем отчисления проводить в валюте счета. В случае наступление страхового случая вкладчику бы возвращались средства не в рублях, а в исходной валюте вклада
- расширить инструментарий и увеличить лимиты для рефинансирования АСВ в ЦБ РФ под нерыночные активы, полученные при банкротстве банков
- Один из недостатков ЦБ состоит в том, что у него не получается обеспечить стабильную работу мелких и средних банков, без которых многим бизнесам (малому и среднему, особенно в регионах) некуда будет деваться. Очистка системы от неблагонадежных банков и общая концепция на укрупнение банков должны сочетаться с более активными мерами по стимулированию развития банков «второй сотни» - облегчить им доступ к ресурсам ЦБ по рефинансированию нерыночных активов, в т.ч. через запуск программы аналогичной программе Банка Англии «Credit for Lending»; смягчить регулятивные требования по созданию резервов
- Решить проблему накопления просроченной задолженности банков. Ключевым в борьбе с проблемной задолженностью должно стать сокращение срока нахождения задолженности в статусе «foreclosure». То есть, когда задолженность безнадежная, то нужно ускорить процесс реализации залогов, сделать конечное решение судов быстрым, и т.д. Чем меньше NPLs будут находиться на балансе банков, тем меньше разрыв в оценках стоимости реализации залогов между банками и потенциальными покупателями данных залогов и быстрее происходит очистка банковского сектора.
- Докапитализация банков за счет государственных средств следует осуществлять под очень тщательным контролем ЦБ, чтобы избежать, так называемой, проблемы «moral hazard». Для этих целей подойдет создание государственного фонда аналогичного греческому. По примеру США создать условия для поглощения проблемных банков, с использованием средств АСВ (в США это делается за счет средств FDIC), когда финансово здоровый банк поглощает проблемный, с условием, что определенную часть списаний проблемной задолженности будет компенсировать АСВ (FDIC в США)
- Стимулирование кредитования за счет банков, докапитализированных через АСВ, не выглядит целесообразным. Стимулировать кредитование инновационных проектов лучше путем разделения рисков с частными банками. Государственный фонд, который будет заходить в кредитные проекты банка, предоставляя гарантии банку компенсировать часть потерь в случае наступление дефолта заемщика, и/или субсидирует процентной ставки для конечного заемщика, но с банка не снимается обязанность детально оценивать кредитный риск конечного заемщика. Роль ЦБ в этом процессе регуляторная и источника средств для рефинансирования
- Преобладающая доля резервных валютных активов ЦБ (более 90%) хранится в странах, которые ввели санкции против России [стр. 78, Годовой отчет ЦБ РФ]. При этом такого важного стратегического партнера, как Китай, в списке стран нет. В этой связи необходима диверсификация резервных активов путем расширения валют и инструментов других стран, а также покупки золота.
- Согласно данным годового отчета (стр. 271), доля долговых обязательств Мифина РФ в денежной базе рубля составляет всего 3.8% (по состоянию на начало 2015 г.). Отметим, что в США на казначейские облигации приходится 93% всей денежной базы доллара, а в Японии на гособлигации приходится 83% всей денежной базы японской иены[1]. Для обеспечения необходимого объема финансирования российской экономики в условиях ограниченного доступа на внешние рынки следует рассмотреть механизмы целевого формирования финансовых потоков на основе внутренних источников (в т.ч. покупки государственных бумаг Центральным банком) и направления их на первоочередные бюджетные и иные приоритеты. Такой подход успешно применяется развитыми странами в течение нескольких десятилетий.
Годовой Отчет Банка России за 2014 год смотреть по ссылке:
http://www.cbr.ru/publ/God/ar_2014.pdf
[1] Согласно данным ФРС США и Банка Японии.
