ВАЛЕРИЙ БОГОМОЛОВ: "ЛЮБАЯ ПАРТИЯ МОЖЕТ БЫТЬ СОЗДАНА, ЕСЛИ К ЕЕ СОЗДАНИЮ ПРИВЛЕЧЕНА ВЛАСТЬ".
- О своих взглядах на партию и власть, экономику и традиционные ценности, а также о берлинских феминистках и своем прошлом БОГОМОЛОВ рассказывает в интервью "Известиям". Вы возглавляете партию, которую называют партийным сегментом исполнительной власти. Как думаете, когда на политическом партийном рынке появится что-нибудь новое?
- Не согласен с таким утверждением. Партия, если она не в оппозиции, всегда взаимодействует с властью, но это или партийная власть, или партнерские отношения. Теперь ответ. Появятся, конечно. Будут в России и другие жизнеспособные демократические партии. Однако я убежден: в России любая политическая партия может быть создана и оказаться жизнеспособной, если к ее созданию привлечена власть, легитимная и авторитетнейшая ее часть. В настоящее время это президент. Если власть не примет участие в создании какой-либо партии, то эта партия канет в никуда. Но не обязательно, если власть создает партию, она выиграет выборы. Вспомним НДР.
- В Европе и США существует устоявшаяся схема, консерваторы и социал-либералы меняют друг друга у власти. Возможно ли это в России?
- Я доживу, уверен, до того времени, когда в России смена партий у власти не будет рассматриваться как смена формаций. Есть такое политологическое понятие - "смена циклов". Обычно в Европе (вне кризисной ситуации) консерваторы или правые центристы находятся у власти 8-12 лет. Это, как правило, время реформ, создания условий для эффективного функционирования бизнеса, наращивания экономической мощи. Для населения время достаточно сложное. Следствием накопления у населения усталости от реформ является приход к власти социал-демократов. Их цикл - 4, максимум 8 лет. В шутку можно сказать так: консерваторы создают продукт, приходят социалисты - все проедается. Потом народ понимает, что надо вновь копить запасы и голосует за свою Тэтчер. Считаю, что такая цикличность появится и в России. Но придется еще много поработать.
- В вашей схеме есть место только этим политическим течениям?
- Мы ведь не можем отпочковывать себе конкурентов. Однако скажу и как секретарь генсовета "Единой России", и как политолог, догадывающийся об идеях высшего руководства страны: многопартийная система будет. Основными составляющими ее должны стать правоцентристская и левоцентристская партии. Кроме того, я убежден, что будет в стране и "чистая" либеральная партия, своеобразные "креативщики" рыночной экономики. Думаю, либеральная идея в чистом виде уже никогда не будет правящей. В коалиции с кем-то, безусловно, да. Креативные идеи России нужны, но в практической жизни, политике они обязательно должны сочетаться с традиционными российскими ценностями.
- Подождите, то есть и вы пророчите крах КПРФ?
- Я считаю, что она еще долго будет существовать. И пусть вас не смущает то, что ряды КПРФ будут пополняться и молодыми людьми. Для определенной части молодежи идея "поделить все поровну", идея такой райской справедливости привлекательна. Обостренное чувство справедливости присуще примерно 5% людей от 18 до 29 лет. Я могу ошибаться, но, к сожалению, КПРФ в настоящий момент, по моему мнению, прекратила эволюционировать в сторону социалистической партии и превращается все дальше и дальше в маргинальную.
- То есть схема получается в три партии?
- По-моему, я назвал уже 4. Могу продолжить: нам необходимы "зеленые". Я с удовольствием создал бы сам такую партию, если бы мне поручили. Шучу, конечно. Немецкие "зеленые" - это не только люди, которые любят кедры и икебану, это люди, которые ищут третий путь. Социалистический пройден, постиндустриальный все остальные поддерживают, а третий - путь гармоничного развития гражданского общества. Когда работал в Германии, я ходил к зеленым. Даже приходилось мимикрировать самому. Если бы я приезжал одетый как дипломат, в белой рубашке с галстуком, со мной никто бы даже рядом не сел. Я имею в виду простых членов партии. Руководство, активисты знали меня хорошо. Я рассказывал им о перестройке. Подъезжал, ставил машину, снимал пиджак, галстук, надевал свитер и заходил.
- Значит, любовь к зеленым у вас привита службой. Кого еще вы "опекали" на дипработе в Германии?
- Я работал в отделе внутренней политики посольства. Мой тогдашний шеф Владимир Гринин поручил поддерживать контакты с так называемыми малыми партиями - СвДП (либералы) и "зелеными". Кстати, многие "зеленые" оттуда. Когда меня избрали депутатом, позвонили, прислали поздравления. "Зеленые" в Западном Берлине назывались "Альтернативный список". Одной из активнейших составляющих в нем были феминистки. Тогда я был еще достаточно молодой, более блондинистый, более голубоглазый, тоньше примерно наполовину и считал, что познакомиться с женщиной для меня не составляет труда. Обольщался, как оказалось... Первый раз приехал во фракцию Законодательного собрания "Альтернативный список", смотрю и прихожу в ужас: вижу в глазах женщин холодную ненависть. Причем понимаю: это не политическая, а биологическая ненависть. Они не любят меня не как представителя СССР или советской дипломатии, а как вид - представителя мужской половины человечества. Я долго думал. На мое счастье, 8 Марта подошло. Купил огромную охапку роз. Пришел и говорю: девочки, вам каждой - по розе. Во-первых, 8 Марта придумала феминистка Клара Цеткин, во-вторых, что делать, мы, русские, народ традиционный, дайте мне возможность вас поздравить. В конце концов уговорил, каждой дал по розе. Второй раз - на 1 Мая - все уже нормально прошло. Руку для поцелуя стали протягивать, подружились...
- Говорят, ЕР по сути не изменилась под вашим руководством. Это так? Какое хозяйство вы получили в "наследство" от прежнего начальника партии власти?
- Январь-март были для "Единой России" сменой лиц. Председателем высшего совета стал Борис Грызлов. В конце марта избрали меня секретарем генсовета, руководителем ЦИКа назначили Юрия Волкова. Когда мы пришли в партию, она представляла собой достаточно печальное зрелище. Официальный рейтинг был 13%, неофициальный оказался еще меньше. Честно скажу: он был ниже 10%. Мы решили вначале определиться - что такое партия "Единая Россия", как она идеологически себя ощущает. Поэтому мы сразу же определили, кто мы такие, и выработали двухстолповую идеологическую концепцию. Первый столп: умеренный либерализм, то есть признание того, что рынок является экономической моделью существования государства. Необходимы дальнейшие реформы, в первую очередь структурные, в экономике, налоговой, пенсионной сферах, реформы управления и т.д. Второй столп: традиционные российские ценности. Кстати, суть спора Столыпина и Толстого (обращу ваше внимание на их переписку) была в следующем: либеральная идея в России в чистом виде без учета традиционных ценностей не приживется. Силовая попытка ее прививки приведет к катастрофе.
- Эти столпы, вы считаете, хороши только для ЕР?
- Левая социалистическая партия, если она намерена серьезно и ответственно участвовать в политике, тоже должна базироваться на двух столпах. Обязательно - на традиционных ценностях, на признании рыночного производства, развития экономики в качестве приоритета, только с большей социальной детерминацией. И тогда, когда она придет к власти, не будет смены формации, передела и т.д. Только Богомолова поменяют на какого-нибудь Иванова как секретаря новой партии. Жизнь конечно же изменится, социальная детерминация будет преобладать. Но банки никто национализировать не станет, мосты останутся под присмотром муниципалитетов. Не будет матроса-железняка.
- Считается, что ЕР победила только при помощи административного ресурса. Что скажете как политолог?
- Определившись с идеологией, мы стали думать. Надо было понять, кто за нас может голосовать при таком идейном раскладе. Определить для каждого слоя избирателей свой "месседж", чтобы они нас поняли и почувствовали совпадение взглядов. Людям, которые уже научились жить в сложных условиях, на встречах нам говорили: "Самое главное, вы нам не мешайте, мы уже привыкли, не меняйте сильно правила игры, а мы уж как-нибудь в нее выиграем". Для них было важно услышать от нас, как дальше пойдут реформы. Вторая часть нашего послания им касалась идеи ответственности бизнеса. Не в "Челси" деньги надо вкладывать, а в здравоохранение. При хороших инвестициях и продуманной организации оно может также приносить доход.
- Что такое в вашем понимании умеренный либерализм? До какой степени умеренный?
- Это значит, мы должны соизмерять трудности, которые нас ожидают в ходе проведения реформы, с конкретными результатами этих реформ. Чтобы были реформы не ради реформ. Надо объяснять людям, ради чего это делается, и использовать обратную связь.
- Но ваше послание было адресовано не только бизнесу?
- Я же сказал: каждой группе избирателей - свой "месседж". Для провинции - а большинство избирателей живет не в больших городах - традиционные российские ценности. Это - как бы пафосно ни звучало - патриотизм, любовь к Родине, к своей культуре. Идея державности, патриотизма в 90-е годы была приватизирована КПРФ. На то были объективные причины. Но сейчас все больше и больше становится людей, которые разделяют идеи демократии, умеренного либерализма, обеспокоены состоянием нашего государства, нашей культуры, морали. Появился и укрепляется патриотичный бизнес. Что еще? Отношение к государству. За последние 10-15 лет западническое понимание государства лишь как аппарата закрепилось лишь в либеральной среде. В провинции по-прежнему государство во многом отождествляется с понятием "держава". А держава интерпретируется как одна из составляющих элементов общества. Вспомните: даже казаки, по сути своей гиперсвободные люди, когда завоевывали Сибирь, каждый раз направляли послание царю: прими новые земли в державу. А могли бы образовать свои государства...
- Ваша биография богата поворотами: вы были дипломатом, журналистом, политологом, теперь вот депутат. В каком качестве вы лучше себя ощущаете?
- Честно говоря, если бы лет 15-20 скинуть, я бы лучше вернулся в свое прошлое, потому что там я был счастлив. Активная политика - дело, конечно, интересное, для меня во многом патриотичное. Но скажу откровенно: наблюдать со стороны, создавать глубокомысленные прогнозы намного легче, чем практическая партийная работа. Некоторые мои коллеги воспринимают мой конформизм, дипломатичность (как следствие работы дипломатом, а еще ранее - преподавателем) не совсем верно. Но демократичность и упорство в достижении цели - не антагонистические черты характера. А ощущения свободы у меня было больше тогда. Я тогда был свободный человек, хоть и несвободного государства... Валерий Богомолов родился в 1951 году в Архангельске. Окончил Вологодский педагогический университет по специальности "история и обществоведение". Работу начал с учителя истории в сельской школе, затем стал завучем, затем перешел преподавать на кафедру всеобщей истории в Череповецкий пединститут. Затем - работа в Академии наук СССР. В конце 80-х - начале 90-х работал третьим, затем вторым секретарем посольства СССР в Берлине. Приехав на родину, вновь стал преподавать (кафедра теории и практики госрегулирования рыночной экономикой Академии госслужбы при президенте). В 1996 году уехал собкором газеты "Трибуна" в Венгрию. Вернулся - стал советником спикера сената, затем возглавлял в Совете федерации управление кадрами. В марте 2003 года на съезде "Единой России" Богомолов был избран секретарем генсовета партии. Депутат, первый замруководителя фракции "Единая Россия" в Госдуме. Владеет немецким и венгерским языками.
21.04.2004
http://www.severinform.ru/?page=interview&interid=22
