Интервью с председателем Подкомиссии по национальным вопросам Общественной палаты Российской Федерации Камилжаном Каландаровым.
Вопрос: Камилжан Хамутович, после кончины президента Туркменистана Сапармурата Туркменбаши (Ниязова) и в преддверии грядущих в стране президентских выборов нет недостатка в прогнозах относительно будущего этой страны. Некоторые из прогнозистов говорят, в частности об усилении исламского фактора, и даже об установлении исламистского политического режима, под влиянием соседнего Ирана?
Каландаров К X. Действительно, абсолютное большинство населения страны - мусульмане суннитского толка. Это-государствообразующая нация туркмены, а также проживающие в стране казахи и узбеки. Очень небольшое количество мусульман -шииты, это в основном небольшие группы азербайджанцев, а также этнических персов. В то же время Туркменистан относится к тюркскому ареалу распространения ислама, для которого свойственна неортодоксальность, достаточно широкая свобода в соблюдении догматов религии, и, главное, четкое разделение общественной жизни на светскую и религиозную сферу и невмешательство религии в политику.
После обретения Туркменистаном независимости его лидер Сапармурат Ниязов, получивший в дальнейшем титул Туркменбаши ( отец всех туркмен) сделал ставку на развитие страны по образцам кемалистской Турецкой Республики. В том числе и в сфере религии. Ислам определяется в первую очередь как составляющая национальной и культурной идентичности, его атрибутика присутствует в государственной символике и общественном быту. При этом на уровне конституции провозглашается светский характер государства и равенство всех исповеданий. Ислам, таким образом, сведен исключительно в личную сферу и это, надо сказать, прекрасно сочетается с основополагающими принципами этой религии, в которой изначально отсутствуют общественные институты наподобие церкви. Заметим, что сегодня абсолютно светскими по конституции из стран с преобладающим мусульманским населением являются только Турция и бывшие советские республики Средней Азии. Все остальные мусульманские государства обычно четко провозглашают ислам официальной или государственной религией, а их законодательство в большей, или меньшей степени основывается на принципах мусульманского права-фикха.
К этому следует добавить и сугубо спецефические черты мусульманской культуры в Туркмении. В постсоветское время многие надеялись на резкий всплеск религиозных настроений. В Ашхабаде и некоторых других городах страны построены огромные и роскошные мечети. И что же? Они стоят полупустые, если не пустые вообще. Дело в том, что для туркмен, народа кочевого совершенно не свойственна активная ритуальная религиозность, такая, какая бытует среди наших соседей узбеков и таджиков, народов традиционно оседлых. Туркмен- носитель внутренней индивидуальной религиозности. Подобно как его кочевой предок в одиночестве общался со Всевышним Аллахом среди бескрайних песков пустыни, так и современному туркмену для общения с Богом достаточно уединения.
В свете всего этого исламистская экспансия из соседнего Ирана представляется маловероятной по следующим причинам. Во-первых в силу того, что большинство туркменских мусульман исповедует суннитское направление этой религии, модель политического устройства шиитского Ирана здесь очевидно не сработает и поэтому Тегеран вряд ли предпримет ее экспорт у северу от своих границ. Во-вторых, у Ирана сегодня нет достаточных ресурсов для самостоятельной религиозной экспансии, его внешнеполитический приоритет сегодня - "борьба с сионизмом и мировым империализмом", а не внутримусульманская миссия. Исламский Иран вполне устраивает тот статус-кво, который у него сложился за годы независимости Туркменистана, имея в виду взаимовыгодное развитие связей в области экономики.
Так же, в отличие от соседей, Туркменистан избежал появления на своей территории "ваххабитских" группировок и их агентов влияния. Это произошло, конечно, и благодаря политическому режиму, тотально контролировавшему ситуацию в стране, но и не в меньшей степени то, что туркменская религиозная среда, ментальность народа органически не приемлет религиозного фундаментализма. Мало того, совершенно естественно для туркмен будет дать отпор в том числе и силовой даже и своим братьям-мусульманам припопытках импортировать в их страну подобные идеи.
Вопрос : В СМИ, а также экспертами-политологами порой много говорится о нарушениях прав религиозных групп во время правления Туркменбаши. Как бы Вы прокомментировали эту проблему?
Каландаров К X. При анализе этого вопроса следует исходить из данности ситуации сложившейся в стране. Около 85% населения страны -мусульмане и православные, этим конфессиям оказывается преимущественная поддержка. Для мусульман строятся мечети, организуется обучение исламу в специальной школе и отделении теологии в университете, мусульманские праздники Ураза-байрам и Курбан байрам объявлены государственными, имамы мечетей получают зарплату из бюджета страны. В Туркмении существует 133 православных прихода, хотя нет не одной семинарии, причем исключительно по причине того, что просьбы об открытии таковой к властям не поступало. Что касается так называемых нетрадиционных исповеданий 9групп баптистов пятидесятников, а также адвентистов, иеговистов, кришнаитов и бахаитов), то собственно по религиозным мотивам они не преследовались, просто эти общины не могли осуществлять свою деятельность как религиозные объединения из-за малой численности. Но в 2004 году в законодательство о религии были внесены изменения, в частности снижен порог численности, необходимой для регистрации новых общин. Это позволило многим из таких " новых религий" начать действовать легально. Да, в Туркмении пока существует жесткий государственный контроль над религиозной деятельностью (хотя в государственный совет по религиозным делам по должности входит мусульманский муфтий и православный епископ), но это практика всех центральноазиатских стран. Надо учитывать также и такое объективное обстоятельство: мусульманское общество в любой стране крайне болезненно относится к проявлениям любого миссионерства в своей среде, что основывается на общемусульманском представлении о том, что ислам-это последнее и самое совершенное откровение. Таким. Образом, политика туркменских, равно как и властей других мусульманских стран- всего лишь выражение объективно сложившейся ситуации.
Вопрос: Много говорят и о том, что в период правления Сапармурата Туркменбаши практически была создана на основе пресловутой книги "Рухнама" некая новая религия, в значительной мере в пику исламу?
Каландаров К X. "Рухнама" это прежде всего культурно-политический манифест, укладывающийся целиком в рамки исламского миропонимания, что очевидно уже после прочтения первых страниц этой книги. Да в последние годы Рухнаму читали в мечетях, а в родовом селе Туркменбаши -Кипчак в местной мечети на стенах вырезаны цитаты из книги отца всех туркмен. Но эта практика основывается на том, что мечеть по определению- это место не только религиозного поклонения, но и общественных собраний, выражаясь современной терминологией, политинформаций.
Вопрос : Какова на Ваш взгляд, роль религиозного фактора, во внутри- и международно-политической перспективе Туркменистана?
Каландаров К X. Очевидно, что предстоящие стране перемены, будут в первую очередь касаться сугубо земных, геополитических и геоэкономических аспектов, связанных в частности с проблемой сырьевых ресурсов и их транспортировкой. И от того какой позиции будет придерживаться Туркменистан в международно-политическом раскладе зависит и развитие религиозного фактора в стране. Либо сохранится изоляционистский нейтралитет, что предусматроивает опору на традиционные духовные ценности, либо ставка будет сделана на большую политическую и экономическую и, значит, на духовную открытость.
Справка: Каландаров Камилжан Хамутович
Председатель Подкомиссии по национальным вопросам Общественной палаты РФ.
Родился 8 мая 1957 г. в с. Битик Фарабского района Чарджоуской области Туркменской ССР.
Закончил факультет журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова, Дипломатическую академию МИД РФ. Академию Государственной службы при Президенте РФ. Доктор философских наук.
Член-корреспондент Российской академии естественных наук, член-корреспондент Российской экологической академии, академик Академии ноосферы.
1997-1998 гг. - советник министра Российской Федерации по сотрудничеству со странами-участниками СНГ.
С 1999 по 2001 гг. - начальник Международного отдела Аппарата Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации. В октябре 2002 г. включен в состав Комиссии по правам человека при Президенте Российской Федерации.
В сентябре 2003 г. баллотировался на пост Уполномоченного по правам
человека в Российской Федерации.
С 2005 г. - лидер Общероссийской общественной организации "Аль -Хак"
(Справедливость).
С 2006 г. -лидер общероссийского движения представителей национальной
элиты против экстремизма и терроризма "НАША РОССИЯ".
Автор книг : "Управление общественным сознанием" (1998 г.), "Экополитика и
коммуникативные процессы" (1998 г.), "Экологическое сознание. Сущность и
способы формирования" (1999 г.), "Общественное сознание в условиях новой
коммуникативной среды" (1999 г.); "Информационная безопасность и права
человека" (2002 г.).
Постоянный адрес статьи:
http://www.easttime.ru/analitic/1/2/136.html
