В первой половине 90-х годов мне по долгу дипломатической службы довелось несколько раз побывать в бывшей Югославии, объятой пламенем братоубийственной гражданской войны. Все сербы, с кем приходилось встречаться – от представителей политического руководства и военных, до простых людей на улицах Белграда и в тех местах, где дислоцировались российские миротворцы, не сговариваясь, говорили одно и то же: «Югославия – это только начало, цель Запада – Россия».
В течение двух десятилетий после окончания «холодной войны» США и их западные союзники методично, целенаправленно, с упорством, достойным лучшего применения, занимались изменением геополитической карты мира сообразно своим интересам и разноплановым потребностям, прежде всего военно-политическим и экономическим. Даже при очень богатой фантазии тех, кто готов оправдать любые сомнительные шаги и действия Запада, включая откровенно конфронтационные и потенциально крайне опасные, в том числе для самих их инициаторов, представив их как реакцию на происки и козни коварной Москвы, Россия в этот исторический период в силу известных обстоятельств была просто не в состоянии «заказывать музыку» на международной арене, ограничиваясь отдельными выплесками энергии, как правило, на регионально-локальном уровне.
Большое, как справедливо утверждали классики, видится на расстоянии, а в нашем случае – еще и во времени. Те изменения, которые отобразила политическая карта Старого Свете, показывающая динамику расширения НАТО и Евросоюза на восток, не могут не впечатлять. Военно-политически и экономически «старушка» Европа была за эти годы фундаментально переформатирована, причем, что симптоматично, в период мирного затишья, когда заверения о партнерстве и сотрудничестве, образно говоря, лились рекой. Хотя уже тогда трудно было избавиться от назойливого ощущения, что рано или поздно процесс безудержной односторонней экспансии должен будет завершиться каким-то мощным катаклизмом общеевропейского, а то и мирового масштаба. Видимо, сегодня мы переживаем такой момент. Под удар поставлены такие основополагающие принципы глобального сосуществования как стратегическая стабильность, равная безопасность и взаимное доверие.
Трудно поверить в то, что США и их союзники только реагировали на ситуацию, складывавшуюся на ставшем уже пресловутым киевском майдане, и все их действия были мотивированы искренним желанием поддержать простых украинцев, восставших против коррупции и авторитаризма. Хотя подобные сюжеты были неоднократно использованы в художественно-пропагандистских голливудских блокбастерах на тему о смелости и благородстве американских героев, готовых самозабвенно прийти на помощь борцам за свободу в любой точке земного шара. Но одно дело кино, и совсем другое – реальная жизнь, где людская кровь – не краска на одежде актеров.
Если кто-то продолжает сегодня сомневаться в том, что «киевский майдан» долго и тщательно готовился Западом, то остается предположить, что этот кто-то – человек крайне наивный, не желающий снять розовые очки, чтобы увидеть окружающий его мир таким, какой он есть на самом деле. О всех перипетиях киевского хаоса, организаторах, участниках, спонсорах и пиар-сопровождающих майданной демократии уже сказано и написано немало. Уверен, что процесс анализа и осмысления технологии «оранжевых революций» будет продолжен и нас ожидают многие ошеломляющие откровения и интересные обобщения и выводы.
Однако главный смысл этой статьи – в другом. В том, чтобы постараться понять цель или цели, которые преследует Запад, активно, безапелляционно поддержавший путч на Украине и, соответственно, несущий прямую ответственность за все последствия – как непосредственные, так и отдаленные – этой безграничной трагедии.
Со времен перестройки в СССР, то есть на протяжении более четверти века, в массовом сознании, как у нас в стране, так и – как считалось – за рубежом, укоренились следующие основополагающие установки: закончилась «холодная война», а с ней и фронтальное противостояние конкурировавших военно-политических блоков; в результате мир стал более стабильным и безопасным; ядерная угроза отступила; набирает обороты глобализация; растет (хоть и с перебоями) взаимное доверие между Россией и Западом, развивается сотрудничество и взаимодействие между ними по острейшим международным проблемам, в частности в деле противодействия новым угрозам и вызовам, и т.д. Периодически возникавшие сложности и шероховатости во взаимоотношениях воспринимались – во всяком случае в России – без излишнего драматизма, как, возможно, естественные трудности на пути создания и становления многополюсной модели безопасности в мире. Тем более, что «перезагрузка» в российско-американских отношениях, которую многие еще явственно помнят, как будто свидетельствовала о желании США, от которых и последовала эта инициатива, решать возникающие проблемы в духе сотрудничества и конструктивного диалога.
Однако этот позитивный тренд, как оказалось, не стал безальтернативным. В недрах западного, особенно американского, истеблишмента тлели до конца не прогоревшие головешки «холодной войны», которые, мгновенно воспламенившись от украинской искры, буквально на глазах сожгли тонкую и непрочную ткань российско-западного диалога и доверия, которая худо-бедно ткалась последние двадцать лет.
Нет сомнения в том, что в США и на Западе в целом есть силы, заинтересованные в обострении отношений с Россией и возвращении мира в эпоху глобальной конфронтации. Согласно устоявшегося мнения, это, прежде всего, представители военно-промышленного комплекса, для которых стабильность в мире, сопряженная с замедлением темпов гонки вооружений, – прямой путь к потере прибылей, высокопоставленные военные и функционеры разведсообщества, многие из которых по-прежнему видят мир только в черно-белом цвете и для которых конфронтация – это та стихия, где они чувствуют себя как рыба в воде. И, наконец, это политики, чуть ли не на клеточном уровне заряженные антироссийски, которые видят свое историческое предназначение в разрушении России по сценарию, еще несколько десятков лет назад описанному политологом-реакционером Бжезинским.
Но ведь, как казалось, в США и в других ведущих странах Запада есть влиятельные круги, которые в полной мере осознали суть произошедшего в мире поворота и для которых возврат в эпоху глобальной конфронтации невозможен по определению. Представлялось, что эти круги в состоянии контролировать внутренние процессы в своих странах и сдерживать, если это потребуется, доморощенных военно-политических радикалов. Неужели такое впечатление было иллюзией, простым отражением желания увидеть то, что хотелось видеть, искаженной реальностью? Неужели не голуби, а ястребы все это время реально правили бал в кабинетах и коридорах власти на Западе?
К сожалению, видимо, так оно и есть. Рано или поздно все тайное становится явным. И в этом случае четко выстраивается логика (если говорить о западной логике) всех тех процессов, которые разворачиваются на наших глазах в течение двух последних десятилетий, в эпицентре которых так или иначе оказывается Россия, вновь ставшая объектом многоуровневого прессинга – и военно-политического, и экономического, и культурного, и даже религиозного. Становится понятным, что события на Украине, которые из конфликтов в Европе последних десятилетий по количеству жертв и разрушений уступают, пожалуй, только югославской трагедии 90-х годов прошлого века, являются совсем не случайными, а закономерными, долго и тщательно готовившимися яйцеголовыми аналитиками и практиками тайных операций.
Не будем отрицать, что для части украинцев майдан был выражением социального протеста против безграничной коррупции, глубочайшего неравенства в обществе, засилья олигархов, превративших Украину в свою дойную корову. Простой народ просто устал и требовал справедливости. И это понятно и объяснимо. Подавляющее число революций в истории имело социально-экономическую подоплеку, и в этом контексте украинский кризис – не исключение.
Однако необходимо обратить внимание на другое: как социальный – по своей сути - конфликт был опытными кукловодами ловко и умело превращен в мощную антироссийскую кампанию, последствия которой сегодня невозможно в полной мере оценить. Как стремительно и организованно на месте простых протестующих граждан оказались хорошо подготовленные, в том числе и западными инструкторами, боевики из радикально-националистических, профашистских группировок.
В этой связи возникает ряд вполне закономерных вопросов. Ради чего Западу в принципе понадобился столь масштабный кризис в Европе? Зачем потребовалось свергать вооруженным путем законно избранного и международно признанного президента суверенного государства, причем столь проблемного, как Украина, даже если его деятельность не удовлетворяла часть общества? Разве для смены власти, в том числе и досрочной, не существует демократических механизмов, закрепленных в конституции? Массовые волнения во многих европейских странах, прежде всего на волне мирового экономического кризиса, стали в последние годы обычным явлением. Тем не менее ни в одной стране беспорядки не переросли в вооруженные столкновения и, тем более, в гражданскую войну, несмотря на то, что силы правопорядка во многих случаях не слишком церемонились с протестующими. Ни в одной из европейских стран социальные протесты и способы их подавления со стороны властей не стали поводом для звучных протестов на правительственно-парламентском уровне в странах «демократического мира» и тем более для прямого внешнего вмешательства во внутренние дела суверенных государств. Почему на Украине все было не так, как в других случаях? Почему законному руководству на Украине было отказано в праве самому сделать выбор, когда и на каких условиях подписывать пресловутое соглашение об ассоциации с Евросоюзом? Или вообще не подписывать… Разве Украина не суверенное государство, которое само в состоянии определить свою судьбу? По логике Запада получается, что нет. Тогда возникает еще один закономерный вопрос: а действительно ли Запад привержен принципам демократии настолько, насколько стремится всех в этом убедить? Не являются ли все проповеди на сей счет простым прикрытием для достижения им своей главной цели, связанной с сохранением глобальной гегемонии, которая необходима, в том числе, и для экономической экспансии?
Не стоит забывать, что во имя высоких идеалов демократии были разрушены Югославия, Ирак, Афганистан, Ливия, теперь разрушаются Сирия и Украина. Число жертв безудержной борьбы за демократию, развернувшейся в течение пары последних десятилетий, достигает сотен тысяч человек, если вообще не перевалило за миллион. В свое время госсекретарь США показывал на заседании Совета Безопасности ООН пробирку с каким-то веществом, якобы свидетельствовавшим о наличии у режима Саддама Хусейна в Ираке оружия массового уничтожения. Это оказалось циничной ложью, однако стало оправданием для агрессии. Не менее цинично выглядят и обращения к демократии, которая в устах американских политических проповедников становится некоей абсолютной индульгенцией от кровавых преступлений.
Понимая, что в этом пасьянсе что-то не так, что-то не складывается, Запад поспешил назначить виновником украинской трагедии Россию, и последовательно старается убедить в этом весь мир. Выступая 28 мая 2014 года в военной академии «Вест Пойнт», президент США Б. Обама не просто не пытался это скрывать, а преподнес как достижение Америки и ее агитпропа: «Наши возможности по формированию мирового мнения помогли сразу изолировать России». При этом все переворачивается с ног на голову. Правый становится виноватым, и наоборот. В подтверждение этого приведем еще ряд выдержек из упомянутого выступления американского лидера. В одном месте он говорит: «Мы и наши союзники, защищая международное право, дали украинцам шанс выбрать свое будущее». В другом утверждает, что «когда … на Украине люди в масках занимают здание, мир смотрит на Америку и ждет ее помощи». В третьем заявляет, что «региональная агрессия, остающаяся безнаказанной – на юге Украины, в Южно-Китайском море или где-либо еще в мире, в конечном счете повлияет на наших союзников и может втянуть нашу армию».[1] Первые две цитаты выдержаны в духе театра абсурда. Хочется спросить: кто же все-таки нарушил и продолжает нарушать на Украине как национальное, так и международное право? Кто организовал и спонсировал государственный переворот, который привел к гражданской войне? Кто сделал так, чтобы «провернуть» переворот в Киеве в период Олимпиады в Сочи, пока Россия была, образно говоря, связана по рукам и ногам? Неужели сама Россия? Какие люди в масках заняли правительственные здания в центре Киева в разгар майданного путча? Неужели тоже посланные Москвой? В третьем высказывании президента США делается прямой намек на Россию и Китай как на агрессоров и содержится скрытая угроза. Но разве угрозы и запугивание – это приемлемый лексикон для общения между державами, являющимися постоянными членами Совета Безопасности ООН в XXI веке? Разве этого ждет от них весь мир? Разве мало на Земле и за ее пределами проблем, требующих совместных усилий ведущих мировых держав? Те, кто развязывают кризисы, подобные украинскому, должны отдавать себе отчет в том, что, провоцируя международную напряженность, они вполне осознанно уводят мир с магистрального пути развития нашей глобальной цивилизации.
Россия – гигантская страна, способная быть вполне самодостаточной. Режим санкций, применением которого Запад, видимо, стремится наставить Россию на «путь истинный» (естественно, в западном понимании), как ни странно, может оказаться для нее полезным. Осознав реальность угрозы, мы, наконец-то, перейдем от слов к делу и вплотную займемся развитием своей инновационной экономики, приведем в порядок инфраструктуру, выстроим передовую промышленность полного цикла с упором на развитие машиностроения в самом широком диапазоне его направлений, решим проблему продовольственной безопасности и т.д. Мы часто слышим, как в Европе говорят о важности диверсификации каналов получения углеводородов, имея в виду прежде всего уменьшить роль России в таких поставках. Однако нам тоже следует идти этим же путем и не замыкаться на одном преференциальном получателе продукции отечественного нефте-газового сектора, каковым сегодня является Евросоюз. Заключение в ходе майского визита президента России В.В. Путина в Китай исторического, рассчитанного на 30 лет соглашения о поставках российского газа в КНР, открывает для нашей страны новые масштабные перспективы на этом направлении.
России – стране двух континентов – давно следовало в своей внешнеэкономической деятельности уделять больше внимания своим азиатским партнерам, тем более, что Азия будет в XXI веке локомотивом мирового развития на фоне затухающей Европы, которая никак не может преодолеть последствий экономического кризиса и общие ресурсы которой для динамичного развития в дальнейшем объективно весьма ограничены.
Всем должно быть понятно, что кризис на Украине – это не просто очередная конфликтная ситуация, которая останется без последствий. Это – глубокая рана, и даже когда она затянется, от нее останется толстый рубец. Рубец, прежде всего, в сознании россиян, особенно молодежи. В последние годы отношение значительной части российского общества к США и Западу в целом серьезно изменилось в худшую для них сторону. Если этого добивались определенные круги на Западе, то их можно поздравить с успехом. Но здесь напрашивается еще один вопрос: может ли компенсировать для Запада приобретение подобострастно заглядывающей ему в глаза части Украины, которую ему теперь придется и содержать, утрату партнерских отношений с Россией? Является ли, в принципе, оправданной линия, суть которой можно сформулировать следующим образом: делать все в ущерб России? Отвечая на вопросы зарубежных журналистов в ходе экономического форума в Санкт-Петербурге в мае 2014 г., президент России В.В. Путин, заявив, что Москва не будет обслуживать чужие политические интересы, в то же время подчеркнул, что «мы хотим и готовы к равноправному сотрудничеству. И мне кажется, что не только значительная часть общественности европейских стран, да и в самих Соединенных Штатах … но и правящие круги в этих странах, всё прекрасно понимают, и на самом деле на конфронтацию и не настроены. И нет для этого никаких оснований».[2]
Для подтверждения этой оценки сошлемся на мнение г-жи Арасели Мангас, широко известного в Западной Европе специалиста в области международного права, профессора Университета Комплутенсе в Мадриде. Она говорит: «Евросоюз проявил величайшую глупость, превратив переговоры о заключении соглашения (об ассоциации – прим. авт.) в крупномасштабный международный кризис. Все началось в 2007 году, когда НАТО отделила Косово от Сербии и разорвала карту Европы. С этого момента, как костяшки домино, посыпались кризисы в Грузии, а теперь на Украине. Запад должен понять, что страна-мост Украина нуждается в правительстве, где представлены все меньшинства, она должна поддерживать хорошие отношения как с Брюсселем, так и с Москвой. Если Евросоюз и США продолжат дестабилизировать Россию, то мы можем прийти к возникновению обстоятельств, схожих с теми, которые были в 1914 году».[3]
Можно предположить, что в США и Евросоюзе, форсировав смену власти в Киеве, плохо изучили возможные последствия этого шага. Думаю, что им казалось, что, как это было в Грузии в 2003 году и на той же Украине в 2004 году, а еще раньше в Югославии, все опять «проскочит». Но ситуация явно вышла из под контроля и никто не знает, когда и чем всё закончится. Не хотелось бы, как это сделала проф. А. Мангас, проводить параллели между 1914 и 2014 годами, но, объективно говоря, они напрашиваются сами собой. Тогда тоже большинство европейских элит не верило в возможность возникновения мировой войны, но запущенный механизм конфронтации привел к необратимым последствиям.
Итак, подведем итог? Чего добивается Запад и, прежде всего, конечно, США, на Украине? Ответ, в принципе, очевиден: распространения зоны своего влияния на Украину с последующим включением этой страны в НАТО и Евросоюз, а попутно изоляции России, которую к тому же собираются еще и сдерживать, как «сдерживали» Советский Союз в разгар «холодной войны». Правда, кто кого сдерживал в тот исторический период – большой вопрос: мы считаем, что сдерживать приходилось как раз Соединенные Штаты, и надо сказать, что эта задача была успешно решена. Возможные последствия таких действий вряд ли в полной мере просчитаны западными, прежде всего, американскими аналитиками. Приходится констатировать, что Соединенными Штатами и Евросоюзом, который оказался неспособным на собственный «протагонизм» в украинских делах, пройден некий условный Рубикон («красная линия», выражаясь современным языком), за которым открывается полоса неизвестности. Сегодня очень трудно себе представить, что в ближайшем будущем будут восстановлены партнерские отношения между Россией и Западом, а о таком понятии, как взаимное доверие, вероятно, нужно забыть до лучших времен, которые неизвестно когда наступят. Слабость сегодняшней Европы напрямую связана с отсутствием харизматичных лидеров, которые в прежние годы задавали тон не только европейского, но и мирового развития. Де Голль, Аденауэр, Брандт еще остаются в памяти многих как маяки европейской политики и как государственные деятели, имевшие собственный взгляд на происходившие в мире процессы, которые были не менее, а, скорее всего, более сложными, чем нынешние. В наши дни Европа весьма ограничена в собственном выборе и, к сожалению, обречена выть ведомой.
Рукотворный украинский кризис является либо крупной, стратегической, пока не осознанной до конца ошибкой Запада, который за два десятилетия абсолютного доминирования в известном смысле утратил чувство реальности, либо в головах тамошних вершителей судеб, главным образом, конечно, в Вашингтоне, действительно вызревают какие-то еще более далекоидущие планы, а Украина – это только этап в их реализации. В этом случае речь уже может идти о глобальной угрозе. И здесь встает еще один очень важный вопрос: сможет ли та часть западных обществ, те политические силы, которые настроены не на конфронтацию, а на сотрудничество и диалог, вовремя это осознать и блокировать сползание мира к новой «холодной», а при известных обстоятельствах и «горячей» войне. Искренне хотелось бы верить в то, что такое осознание есть и что оно будет только крепнуть.
[1]URL: http://russian.rt.com/article/34016#ixzz335qzgbSW
[2] URL: www.1tv.ru/news/polit/259542
[3] “Quizá fue un error acabar con la Unión Soviética”// El País, 7 de mayo de 2014
Источник: «Международная жизнь», №6, 2014. С. 48-56.
Орлов Александр Арсеньевич, директор Института международных исследований МГИМО (У) МИД России
