- Михаил Владимирович, как себя чувствуете?
- Наверное, если бы я не занимался спортом, то было бы совсем плохо. Представьте: без кислорода шесть месяцев. В ходатайстве о прогулках в сопровождении охраны нам было отказано.
- Чем занимались дома?
- Вообще, у человека в жизни должен настать такой момент, когда нужно остановиться и посмотреть: правильно ты живешь или нет. А то живешь, живешь, и потом оказывается, что ты жил неправильно. Я бы никогда столько не прочитал и не просмотрел столько фильмов. Попугая даже говорить научил. И спортом занимался - велотренажер, беговая дорожка.
- Тяжело жить в присутствии круглосуточной охраны?
- Мой случай применения домашнего ареста - второй подобный прецедент в ЮФО. Поэтому механизм его реализации просто не отработан. Суд определил домашний арест, но не определял мне круглосуточную охрану. Несмотря на это, двое человек постоянно жили в моей квартире. Кстати, когда в июне эпизоды, из-за которых я был арестован, отпали, в изменении меры пресечения мне всё равно отказали.
- С семьёй была возможность общаться?
- Да, по специальному разрешению на посещение ко мне приезжала и жена с дочкой, и другие родственники.
- Вы ожидали ареста?
- Да. Но была наивная вера в разум... Когда Генпрокуратура забрала дело, из шести вменяемых мне эпизодов отпало пять. Сейчас меня обвиняют в нарушениях при ремонте госпиталя и покупке иномарок. За 30 лет существования госпиталя его ни разу не ремонтировали, потому что ни один генерал там не лечился. Они же великие, а великие предпочитают лечиться в известных клиниках. Я сказал, что мы будем лечиться с личным составом. На бюджетные деньги провели капитальный ремонт, остался косметический: я обратился к начальникам РОВД: "Мужики, я приказать не имею права, могу только попросить: давайте поможем госпиталю". Кто-то обратился к главам администраций, руководителям предприятий, и те помогли без вопросов. Другие пошли по пути наименьшего сопротивления и собрали деньги с сотрудников. Если бы узнал об этом, сразу же пресёк. Что касается машин - при покупке все документы прошли проверку во многих ведомствах, и вдруг, через год после сделки, в нужный момент все увидели нарушения. Но я понимаю, что если мои подчинённые при покупке машин допустили какие-то нарушения - отвечаю за это я.
- Почему у вас тогда возникли такие проблемы?
- В конце прошлого года мне поступил ультиматум от представителей преступного сообщества. Меня предупреждали, что если я не изменю отношение к тем, кто контролирует практически всю экономику области, то у меня будут очень большие проблемы... Я считаю, что мне удалось из милиции сделать силу, которая своей работой по закону, а не по понятиям начала раздражать. Мы провели большую работу по спирту, по угнанным машинам, по наркотикам. А ведь это чей-то источник доходов - может, мы на чью-то грядку зашли, чей-то огородик вытоптали.
- Когда вы узнали о смерти руководителя облГАИБДД Салимьянова?
- Я был как раз в суде. Флорид был мой друг и мой подчинённый. Хотел проститься с ним - прождал разрешения четыре часа, но мне отказали. Всегда считал и буду считать его порядочным человеком и офицером.
- Что планируете делать после суда?
- Во-первых, зависит от решения суда, во-вторых, моей судьбой распоряжаются президент и министр. Если мне скажут, что я недостоин звания российского генерала, - тут же сниму погоны и буду искать себя в жизни. В самом начале работы здесь я сказал, что работа генерала - тяжкий крест. Так оно и получилось. Но я могу и сейчас, и после суда сказать - "честь имею".
http://np.aif.ru/issues/703/20_01
