«Целью государства не может быть только лишь оборонительная война, так как в таком случае не будет обеспечена та сущность государства, которую Аристотель определил словом самодостаточность (Avtarkia)».
А.Е Снесарев, выдающийся русский военачальник и теоретик
17 мая 2025 года президент России Владимир Путин заявил, что ведомство совместно с госзаказчиками и заинтересованными органами исполнительной власти уже формируют новую госпрограмму вооружений. Госпрограмма вооружений, как сказал Владимир Путин, является ключевым документом стратегического планирования, а не только ОПК. Российский президент также поручил уточнить объемы госпрограммы, так как ее создают с учетом спецоперации. Очевидно, что ресурсы прежней стратегии исчерпаны. Не только финансовые, материальные и демографические, но и кадровые. Вопрос заключается в масштабах развития ГОЗ и всей промышленности России, её мобилизационных возможностях, организации финансирования, а, в итоге, - новой стратегии военно-силового противоборства, отражающей новые условия, формируемые США. Иначе говоря, выборе между национальной мобилизацией и продолжением стратегии «одного флакона» - обеспечения безопасности и развития.
Подготовка ГПВ России в 2025 году в решающей степени будет предопределяться тремя основными группами факторов:
- развитием МО-ВПО в мире по одному из наиболее вероятных вариантов сценария, а именно – усилению военно-силовой эскалации;
- избранной Россией Стратегией национальной безопасности (СНБ РФ) на ближнесрочную перспективу и будущей военной стратегией;
- материально-техническими, финансовыми и иными возможностями страны, в частности, ОПК.
Таким образом, ГПВ – производная от изменений в ВПО в мире, национальной стратегией и военной стратегией, реализация которых должна быть обеспечена национальными ресурсами. Рассмотрим эти факторы подробнее.
Первая группа факторов – развитие МО-ВПО в мире. Процесс начала подготовки ГПВ был объявлен В.В.Путиным в июне 2025 года на специальном совещании. Этот процесс будет происходить до конца 2025 года в условиях, когда:
- вероятно нарастающее противоборство России с западной коалицией во главе с США, которое перешло в силовую эскалацию, итогом которой, по оценке многих западных политиков и военачальников может стать война России со странами НАТО в 2027-2029 годах, т.е. в среднесрочной перспективе;
- продолжение войны с Украиной, которая стала реальным ТВД Запада против России, как минимум, на ближайшие годы. Вероятность прекравщения этого военного конфликта маловероятна в связи с намерениями НАТО перевести его в полномасштабную фазу.
Таким образом, ГПВ станет не просто крупной программой перевооружения, но и программой, которая должна будет, с одной стороны, обеспечить ВВСТ и боеприпасами ВС РФ в ходе СВО, а, с другой стороны, обеспечить ВВСТ Россию в случае вероятного перерастания военного конфликта в масштабную войну с НАТО в мире и в Европе. Маловероятно, что военные действия сохранятся только на европейском ТВД. Вероятнее, что они будут распространены на Молдавию, Закавказье и Среднюю Азию.
Иными словами, России предстоит разработать программу подготовки запасов ВВСТ и боеприпасов и военных действий ВС РФ как в условиях продолжающегося регионального конфликта, так и в условиях его перерастания в мировую войну.
Вторая группа факторов – выбор СНБ РФ и военной стратегии России: Подготовка ГПВ пока что происходит в рамках существующей СНБ РФ, утвержденной президентом в июле 2021 года. Если существующая СНБ будет сохранена в основных своих чертах, то это будет означать, что ГПВ будет готовиться в условиях сохранения принципиального курса на одновременное обеспечение военной безопасности и сохранении темпов социально-экономического развития, что становится с каждым месяцем труднее и станет, вероятно, невозможным к концу 2025 года, если масштабы военных действий увеличатся. Тем более, если ТВД расширится за счет Молдавии, Прибалтики, Закавказья или Средней Азии.
В то же самое время, можно допустить, что сохранение нынешнего производства ОПК и численности ВС РФ при нераспространения войны на другие ТВД, т.е. ситуации 2022-2025 годов, может позволить России сохранить и существующую парадигму СНБ, сочетания задач безопасности и развития. Это означает, что успех политико-дипломатических усилий России вполне вероятно обеспечит нынешнее состояние на 2025-2026 годы, т.е. до начала масштабирования военного конфликта странами НАТО.
В противном случае России предстоит неизбежный выбор в 2026 году: либо отказ отзначительной части социально-экономических и иных программ развития, либо их сохранение за счет сокращения расходов на обеспечение военной безопасности.
Иными словами, основные параметры будущей ГПВ будут прежде всего зависеть от принципиального выбора конкретного варианта СНБ РФ, который должен быть сделан до конца 2025 года. Из этого конкретного варианта СНБ (политического решения) будет закономерно вытекать и военная стратегия ВС России, а также непосредственные конкретные задачи, стоящие перед ОПК страны. Вероятнее всего это будет расширение масштабов военных действий на суше и воздушно-космическом пространстве. Учитывая, что непосредственное участие стран-членов НАТО неизбежно приведет к резкому усилению роли авиации и ВТО всех типов базирования, например, следует сделать вывод о резко возросшей роли средств ПВО – ПРО. Более того, можно допустить, что военные действия НАТО ограничатся только массированными авиационно-ракетными ударами. Такое развитие эскалации потребует от ОПК России резкого увеличения производства средств ПВО-ПРО, прежде всего, количества ракет ПВО-ПРО.
Это находит понимание руководства страны. В частности 12 июня 2025 года, Владимир Путин заявил, что новая государственная программа вооружений будет направлена на формирование универсальной системы противовоздушной обороны, способной эффективно реагировать на любые угрозы – вне зависимости от типа воздушных целей. «Новая госпрограмма вооружения должна обеспечить формирование универсальной системы противовоздушной обороны, которая способна работать в любых условиях и обстановке и эффективно поражать средства воздушного нападения, независимо от их вида», – сказал он в ходе совещания по вопросам государственной программы вооружения. С начала специальной военной операции российские системы ПВО по словам главы государства уничтожили свыше 80 тысяч объектов. Из них порядка 7,5 тысяч – это современные оперативно-тактические и крылатые ракеты, а также реактивные снаряды, практически все из которых произведены в западных странах.
Однако, массированная воздушно-космическая война стран НАТО против России, очевидно, потребует совершенно иных возможностей от российских средств ПВО-ПРО, как минимум, их увеличения возможностей в 5-7 раз. Это – практически не решаемая задача при нынешних объемах выпуска компонентов ПВО-ПРО масштабирования промышленностью России. Причем, в самые короткие сроки 1-2 лет. Не секрет, что срок изготовления комплекса ПВО-ПРО – не менее 1 года. Поэтому нужны не только новые объекты, но и станки и оборудование, и главное, - люди.
Таким образом, при разработке ГПВ с высокой степенью вероятности можно предположить, что развитие военной эскалации приведет к масштабированию военных действий, прежде всего, массированных воздушно-космических операций с применением самолетов Ф-16, Ф-15 и Ф-35 и ВТО – наземных армейских комплексов на суше, хотя их активизация возможна и на Балтике и на Черном море. Самым опасным может стать переход эскалации на стадию массированного применения странами НАТО ракет «Томагавк» морского базирования большой дальности, которых (по некоторым подсчетам) может быть использовано до 8 тысяч единиц.
С точки зрения военно-технической, например, опыт СВО стал радикальным инструментом повышения боевой эффективности, как ВВСТ, так и эффективности ВС РФ. В частности, с точки зрения развития войск и ВВСТ ПВО, производства вооружения и военной техники для Войск ПВО. Ежедневно в мае-июне 2025 года мы слышали об уничтожении в среднем почти сотни беспилотников. Считая, что 80% их уничтожается ЗРК, получим примерный расход до 150 зенитных ракет в день и это уже на протяжении не одного года. И наша оборонная промышленность справляется с такими потребностями.
Такое стало возможным благодаря модернизации старых и строительству новых заводов. По оценкам западных экспертов в России ежегодно выпускается несколько полковых комплектов С-400. В 2024 году начали поступать в войска ЗРК С-500. Часто можно слышать, что «эффективность ПВО составляет 70%», а наиболее щедрый эксперт может дать и 80%. Они путают. Нет термина «эффективность ПВО», есть термин «вероятность поражения одиночной ракетой» или «очередью из «n» ракет». Наши современные ЗРК обеспечивают такие вероятности для одиночной ракеты по сложной цели (маневрирующей или в помехах) до 0,8-0,95, что для очереди из двух даёт 0,96-0,998. Да, не 100%, но природу не обманешь. А вот по беспилотникам вероятность поражения даже одиночной ракетой будет 0.99. Но если РЭБ не нейтрализовала автономный БПЛА, то ЗРК свою работу сделает.
В научных и проектных организациях уже происходит переосмысление многих технических и тактических концепций. «Беспилотная воздушная война» в Сирии, а также боевые действия с использованием авиации, беспилотников и ПВО на Украине, наглядно демонстрируют, что будущие конфликты между равноправными противниками в любом уголке мира станут беспилотными и ракетными. Пилотируемая авиация, скорее всего, будет лишь средством доставки ракет к передовой и пусковой платформой. В то же время, ЗРК, РЛС и системы РЭБ будут играть ключевую роль в будущих войнах, что делает необходимым применение нестандартных подходов к их разработке. Необходимо отметить, что существует значительный запас идей и предложений, которые ранее казались абсурдными или нереальными для стратегов всего мира, но теперь требуют активного внедрения.
Неизбежно следует сделать ещё один важный вывод: состав сил ПВО необходимо существенно увеличивать. Это высокотехнологичный род вооружённых сил, и подготовка квалифицированных специалистов занимает много времени. Как и в авиации, желательно иметь по два, как минимум, «экипажа» или сокращённых боевых расчётов (СБР) на каждый ЗРК, что в мирное время становится серьёзной нагрузкой на бюджет. Но без этого вряд ли удастся обеспечить эффективную защиту. Опыт СВО показал, что есть две трудные проблемы этого рода войск: количество ракет и качество и численность личного состава.
Третья группа факторов, определяющих ГПВ, – национальные ресурсы и масштабирование ОПК: Опыт СВО, как и любая война, дает свои, порой принципиальные, коррективы в военно-техническую и военно-промышленную политику, намеченную и проводившуюся до начала боевых действий. Это – общее положение, которое, естественно, адаптируется к ситуации в случае каждого военного конфликта, а, тем более, полномасштабных военных действий. До настоящего времени ОПК России в целом развивался за счет имевшихся ресурсов – НИИ, КБ и производств,- которые стали работать максимально интенсивно, и лишь в некоторых случаях создавались новые промышленные объекты и дополнительные мощности. В целом последняя ГПВ оказалась во многом «прозорливой»: еще задолго до СВО она предугадала, какие вооружения потребуются нашей армии. Прежде всего, это касается дальнобойных гиперзвуковых ракет «Кинжал», «Калибр», «Циркон». Успешно была испытана и новейшая ракета средней дальности «Орешник».Был взят курс на оперативную модернизацию танков Т-90М и Т-72БМВ. Было радикально пересмотрено и отношение к боевой машине поддержки танков (БМПТ) "Терминатор" (которая шла в основном на экспорт). «Пророчески необходимы» нашим войскам оказались самоходная артиллерийская установка «Коалиция» и тяжелая огнеметная система «Тосочка». Благодаря ныне действующей ГПВ, были очень успешно модернизированы зенитные ракетные комплексы «Бук-М3», «Панцирь», «Тор»…
К сожалению, разработчики ныне действующей ГПВ допустили крупные проколы. Нередко очень существенные. В полной мере не были заблаговременно созданы запасы боеприпасов, ремонтных бригад и техники, полевого обмундирования для войск. В начальный период СВО особенно обнаружилась нехватка ударных беспилотников, средств связи и артиллерийской разведки. Учитываем негативный опыт ГПВ. К сожалению, прежний опыт реализации ГОВ в России преимущественно негативный. Практически все программы, заложенные в ГОВ, были не выполнены.«Прошлая» программа действует до сих пор. Ее срок - 2027 год. В России формируется новая государственная программа вооружений совместно с Минобороны,
Интенсификация работы ОПК позволила увеличить производство некоторых видов ВВСТ и боеприпасов в 2-10 раз. При том, что фактически все НИОКР осуществлялись за счет предприятий без государственных инвестиций. Представляется, что как первый, так и второй ресурс используются максимально. Это означает, что при любом варианте развития МО-ВПО России предстоит пересмотреть в сторону увеличения свои издержки на безопасность. Причем, преимущественно за счет собственных, национальных ресурсов – финансовых, экономических и демографических,- т.е. пойти по пути дальнейшего развития автаркии во всех областях жизнедеятельности. Это – исторический выбор, который, во-первых, неизбежен, а, во-вторых, скажется положительно на общем развитии страны.: СВО, как известно, стало крупнейшей по свои масштабам и использованию ВВСТ и ВС военным конфликтом после 2-ой Мировой войны.
Эта правильная констатация, однако, она не должна затенять главного, а именно того, что сказал 2 тысячи лет назад Аристотель, но что актуально стало в современный период развития МО и ВПО, который характеризуется исключительно напряженной борьбой двух ведущих тенденций, - глобализации и автаркии.Выбор разумного приоритета автаркии для России в нынешних условиях неизбежен. СВО и всё, что связано с этой войной, следует рассматривать именно и прежде всего под углом зрения военно-силового противоборства сил глобализации (которые представляет Запад) и автаркии (которые представлены Россией, а также Китаем, Ираном, КНДР и отчасти другими странами). Это означает, что выбор СНБ и последующих стратегий должен основываться на принципиальном выборе в пользу автаркии – в экономике, политическом устройстве, образовании и т.д. В этом смысле новая ГПВ – часть такого выбора, когда сомнительная концепция «импортозамещения» должна быть заменена на доминирующую автаркию во всех областях – от образования до производства ПО, микрочипов, ИИ и пр.
Научно-методическое и информационно-аналитическое обеспечение разработки ГПВ осуществляется в рамках научно-исследовательских работ с участием научно-исследовательских организаций Министерства обороны, других силовых структур и промышленности» . Средства, выделяемые в рамках государственной программы вооружения, учитываются в ежегодном бюджете. Эти средства состоят из расходов на НИОКР, ремонт имеющейся и закупки новой техники. Методология программно-целевого планирования развития системы вооружения Вооруженных Сил Российской Федерации начала формироваться в конце 1950-х – начале 1960-х годов. Этот период можно охарактеризовать как период развития. Научные школы по оперативному программному планированию разработки вооружения и военной техники, в том числе НИИ Минобороны России.
Обращает на себя выниман6ие тот факт, что новая госпрограмма должна задавать ориентиры для формирования долгосрочных производственных планов ОПК. Кроме того, Госпрограмму нужно увязать по срокам и мероприятиям с программой развития всего оборонно-промышленного комплекса. Военный конфликт с Украиной показал потенциальные возможности российских ученых, которые изобрели новые материалы. Это очевидно отразится на создании перспективных образцов вооружения, которых нет ни у стран НАТО, ни у других потенциальных противников России. При условии мобилизации промышленности. Что стало осознаваться с опозданием в России. Причем развитие происходит не с чистого листа – восстанавливается старая советская научно-техническая школа, при этом производства опираются на новое поколение ученых».
