Изменение МО и ВПО в мире происходят преимущественно как стихийный процесс, в котором все ярче выражена тенденция хаоса, нарастающей мировой энтропии[1], связанной в том числе с отмиранием прежнего миропорядка, но это отнюдь не исключает (на самом деле, предполагает) намерений и действий субъектов и отдельных акторов участвовать в этом процессе и влиять на него своими стратегиями и ресурсами[2]. Более того, процесс деглобализации и автаркии стимулирует развитие национальной политики, что очень хорошо видно на примере социальных изменений в Европе в 2024 году, где в целом ряде стран – от Грузии и Азербайджана до Франции, Венгрии, Великобритании и Германии обозначились тенденции автаркии. Они совпадают как с нарастающей энтропией в МО, так и формированием нового миропорядка.
«Только энтропия дается легко», – говорил Чехов, и это действительно так: все в мире естественным образом стремится к хаосу. И очень быстро его достигает, только дай волю. Песочный замок смывает волна, заброшенный город зарастает деревьями, а если смахнуть собранный пазл со стола, его частицы рассыпятся в произвольном порядке. Мы переживаем энтропию в каждый момент времени, не отдавая себе в этом отчета: клетки человеческого тела разрушаются, в углах скапливается пыль, идеальные кубики сахара тают в чае. Происходят революции и государственные перевороты – и сама Вселенная неумолимо мчится навстречу коллапсу. Одним словом, как справедливо подметил ученый Стивен Хокинг в «Краткой истории времени»: «Энтропия увеличивается со временем, и это похоже на закон Мерфи: все всегда идет не так!»[3].
Но кроме объективных процессов энтропии, нарастающих в МО и ВПО по мере развития новых центров силы, существует и политика отдельных государств, стимулирующая энтропию. Всё говорит в пользу того, что США и их союзники сознательно дестабилизируют МО и ВПО для того, чтобы им было легче сохранить контроль над существующим миропорядком. Это и понятно, ведь объективное сокращение доли Запада в мировой экономике и политике относительно других центров силы (что наглядно демонстрирует рост влияния, например, стран-членов ШОС) требует не только нарастание силовых возможностей для контроля, но и откровенную дезинтеграцию этих центров силы. Так, Запад открыто и даже демонстративно игнорирует любые альтернативные интеграционные политические и экономические, а, тем более, военные объединения[4] других центров силы, а также дестабилизирует вполне успешные (но не подконтрольные ему) режимы в Ираке, Ливии, Сирии, Афганистане и других странах.
Это создаёт крайне опасную тенденцию нарастание мировой энтропии в будущем, которая проявилась уже в 90-е годы, когда США сознательно дестабилизировали обстановку в Ираке и Югославии. Вероятность того, что энтропия будет нарастать ближайшие годы прямо пропорциональна намерениям США и их союзников сохранить силовыми способами контроль над глобальными процессами, организованными в их интересами в мире, и, наоборот, попытаться сдержать нарастающую повсеместно автаркию.
Иногда эти стратегии оказываются эффективны и совпадают с некоторыми более глобальными мировыми тенденциями, предполагая, что такое влияние государств и их коалиций становится сильным, даже решающим, а позиции их лидеров – определяющими, – при формировании всей МО. Так было, например в 30-е годы прошлого века с политикой Германии и ролью Гитлера, Великобритании и ролью Черчилля, Франции и личностью де Голля[5].
В целом же, когда происходит, – как это происходит сейчас, в XXI веке, – радикальное изменение в соотношении сил, оно оказывает решительное внешнее влияние на формирование стратегий субъектов МО-ВПО[6]. Внешняя политика того или иного субъекта, основанная на интересах (потребностях), так или иначе учитывает при формировании стратегии наличие тех или иных возможностей, прежде всего, национальных ресурсов и других инструментов влияния относительно возможностей других субъектов ВПО. Именно так происходит сегодня, когда меняется МО, как система[7], меняя одновременно как подчиненную ей систему ВПО, так и более частные системы – СО, стратегии безопасности государств и акторов.
Изменения в этих системах и подсистемах непосредственно отражаются на субъектах МО-ВПО и их стратегиях, которые во втором десятилетии нового века вступила в стадию своего радикального пересмотра. Внешняя политика пока что очень осторожно, на ощупь, пытается противостоять нарастающей энтропии в мире, что возможно только при максимуме усилий по поддержке автаркии в стране и за рубежом. Любых усилий и в любых странах, не надеясь на взятые под контроль США международные институты. Пока что, к сожалению, не наступившую в России[8]. Мы даже в собственной стране всё еще надеемся на «трезвомыслящих» западных политиков, упорно разыскивая их с 80-х годов прошлого века. Это объективно сдерживает наши усилия по поддержке автаркии в других странах, прежде всего, тех акторов, которые способны противостоять подконтрольной глобализации со стороны США.
Усилия Запада и глобалистов сосредоточены на хаотизации и максимальной энтропии в МО и ВПО посредством вмешательства силовым (но не всегда военным) способом в ход мировых процессов по всему спектру отношений. Напомню, что МО и ВПО – это, прежде всего, отношения между субъектами и акторами в мире. Именно максимальное осложнение этих отношений – от финансов до спорта и дипломатии – стало целью США. Это стало совершенно новым и сознательным акцентом в силовой политике США, озвученной во время вывода войск из Афганистан Дж. Байденом в сентябре 2021 года. Речь идет о приоритете силовых, но не военных средств, которые составляют широкий спектр институтов развития человеческого капитала (ИР НЧК)[9] – как международных, так и национальных, направленных на дестабилизацию МО и ВПО в мире[10].
Соответственно, стратегия стран, противостоящих США и их коалиции, должна быть направлена на максимальное упорядочение отношений в МО и ВПО. Но эти страны фактически не контролируют международные институты, в частности ООН. В настоящее время это означает, что они должны создавать новые институты, такие, как ШОС и БРИКС. Но не только. Нужны финансовые, политические и военные институты, противостоящие энтропии и хаосу. Также нужна поддержка любых национальных институтов в любых странах. Развитие таких институтов автаркии в Европе, например, привело к победе правых партий и лейбористов, появлению относительно независимых политиков в Венгрии и Словакии, Франции и Сербии.
Эта политика должна однозначно быть доминирующей в России, где сохраняется возможность глобалистского либерально-западнического реванша.
________________________________________
[1] Мировая энтропия – зд.: мера беспорядка и неизвестности, используемая в разных науках, от химии до психологии и социальных науку, свидетельствующая о нарастающем стремлении к хаосу.
[2] Подберезкин А.И. Состояние и долгосрочные военно-политические перспективы развития России в ХХI веке. – М.: Издательский дом «Международные отношения», 2018. – 1596 с.
[3] Цит. по: Иншакова Н. Безупречность хаоса: что такое энтропия и как жить в полной неопределенности. Форбс, 14 декабря 2022 г. / https://www.forbes.ru/forbeslife/482498-bezuprecnost-haosa-cto-takoe-entropia-i-kak-zit-v-polnoj-neopredelennosti
[4] Странным образом мы содействуем этому, сохраняя свои представительства в ЕС и (до недавнего времени) в НАТО, но не имея аналогичных представительств при ШОС, ЕвРаЗес или ОДКБ, тем более, БРИКС.
[5] Роль этих личностей в формировании МО того времени, на мой взгляд, до сих пор недооценивается. Де Голль (Шарль Андре́ Жозе́ф Мари́ де Голль), например, взял на себя 18 июня 1940 года инициативу по созданию французского Сопротивления, которое позже сохранило Францию в числе великих держав-победителей в войне.
[6] См. подробнее: Подберёзкин А.И., Тупик Г.В. Современные средства и меры военной политики и их влияние на развитие государственной и военной стратегии. В сб.: Развитие теории и практики военной стратегии. – М.: ВАГШ, 2024, – сс. 20–59.
[7] Можно в этой связи напомнить меткое высказывание бывшего аналитика ЦРУ Э. Сноудена о том, что «Система – просто набор частей, которые функционируют как единое целое, о чем большинство людей вынуждено вспоминать, когда что-то ломается». См.: Сноуден Э. Личное дело. – М.: Эксмо, 2020, – с. 144.
[8] Подберёзкин А.И. «Риск начала Третьей мировой войны не просто сохраняется, он стремительно усиливается» // Национальная оборона, 2021, № 4 (181), – сс. 9–18.
[9] См. подробнее: Подберёзкин А., Родионов О. Институты развития человеческого капитала – альтернатива силовым средствам политики // Обозреватель, 2021, № 7, – сс. 33–48.
[10] См. подробнее: Подберёзкин А.И. Современная стратегия США и НАТО на Украине // Обозреватель, 2024, май-июнь, №3 (404), – сс. 28-46.
