Во время войны политика продолжает свою работу, не затрагивая военных замыслов…. Стратегии нужны секрет и единогласие. Обсуждение с политиками ведет к анемии, утрате воли и энергии. Политика – опиум для стратегии; она ведет к бессилию[1]
А. Свечин, военный теоретик
Очевидно, что начавшаяся в феврале 2022 года специальная военная операция (СВО) на Украине сильнейшим образом повлияла не только на состояние МО-ВПО, но и стратегию и стратегическое планирование (СП) в России. В первый же день её начала В.В. Путин продемонстрировал коллективное решение постоянных членов Совета безопасности РФ, который стал фактически органом не только координации, но и управления политикой страны в условиях СВО. При том, что формально в управлении государством и СП страны всё осталось по-прежнему, подчёркнуто, «без чрезвычайщины», о чём свидетельствовало много концептуальных социально-экономических и нормативно-правовых решений. Роль В.В. Путина резко возросла[2].
Например, принятие 31 июля 2022 года Морской доктрины России, которая вытекала из других документов СП, прежде всего, СНБ РФ от 2 июля 2021 года. В указе прямо перечислялись важнейшие нормативно-правовые документы СП РФ и подчеркивалось, что «Настоящая Доктрина учитывает направления и целевые ориентиры, предусмотренные Стратегией научно-технологического развития Российской Федерации, указами Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 г. № 204 "О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года", от 21 июля 2020 г. № 474 "О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года", прогнозом научно-технологического развития Российской Федерации на период до 2030 года, конкретизирует и развивает основные положения Стратегии национальной безопасности Российской Федерации, Военной доктрины Российской Федерации и других документов стратегического планирования, связанных с морской деятельностью»[3] (подч. А.П.).
При этом роль личности В. В. Путина, которая и до начала СВО была исключительно высока в формировании стратегии России и её СП, превратилась в абсолютную. Было очевидным, что дистанцируясь от непосредственного принятия военных решений, он усилил свой личный контроль не только над политическими и экономическими, но и собственно военными процессами планирования.
Этому есть несколько объяснений. Окончательный переход к новому миропорядку[4], о котором заявил В.В. Путин на Санкт-Петербургском экономическом форуме летом 2022 года, означает не только объективную смену оценки реальности, в которой находится современная МО и ВПО, но и субъективно возросшее значение личности политических лидеров, признающих или отрицающих такую реальность, в зависимости от их личных качеств.
В 2022 году большинство этих лидеров разделилось в своих оценках по политическим и иным мотивам на два лагеря: первый лагерь состоял из фактически зависимых и подконтрольных Вашингтону, лишенных (или ограниченных), как правило, суверенитета руководителей государств и правительств, входящих в западную военно-политическую коалицию[5].
Второй лагерь состоял из самого широкого набора руководителей, лидеров и вождей, пытающихся сформировать независимую (полузависимую) политику своих государств – от Венгрии, Сербии и КНДР до Китая и Индии. В определенном смысле (открыто не претендуя на это) В.В. Путин стал лидером антизападной коалиции, чей авторитет стремительно стал набирать силу и непосредственно угрожать США[6].
Позиция В.В. Путина по вопросу о коренном изменении миропорядка принципиальна и не раз озвучивалась в предыдущие годы. В этом смысле заявление В. В. Путина на СПЭФ о том, что «Изменения носят фундаментальный, поворотный и неумолимый характер,… ошибочно полагать, что время бурных перемен можно, что называется, пересидеть, переждать, что якобы всё вернётся на круги своя, всё будет, как и прежде. Не будет»[7] отражают очень важную, во многом личную, субъективную, особенность оценки В.В. Путиным состояния МО и ВПО в мире, которая, безусловно, имела последовательный, принципиальный и долгосрочный характер. Было ясно, что В.В. Путин не будет, как М. Горбачев или Б. Ельцин, шарахаться и пересматривать свои принципиальные подходы, что имело принципиальное значение не только для Запада, но и антизападных членов коалиции, среди которых, как всегда, имеются колеблющиеся и стремящиеся «сбалансировать» свою позицию.
Ясно, что этот переход будет происходить при радикальных изменениях в расстановке экономических и демографических сил в мире уже в 2023–2024 годах (о которых я предупреждал в предыдущих работах, обозначив его как «переходный период» еще в 2017 году).
Согласно прогнозу выдающегося российского исследователя заведующего отделом Института мировой экономики и международных отношений РАН В. И. Пантина, на которого ссылается С.Ю. Глазьев, пик геоэкономического противостояния с коллективным Западом прогнозируется на 2023–2024 годы с постепенным окончательным затуханием в 2025 году, что соответствует структуре понижательных волн длинных циклов экономической конъюнктуры Кондратьева. Ситуация стабилизируется после того, как обесценивающийся в рамках прежней американоцентричной парадигмы капитал найдет свое окончательное приложение в технологических совокупностях ядра нового технологического уклада и соответствующей ему системе регулирующих экономическое воспроизводство институтов.
На этом фоне неопределенным остается прогноз развития России и ЕАЭС. Международные организации и вторящие им органы госуправления и экспертные центры рисуют крайне негативные прогнозы падения экономики от 6,5 до 10,5% в зависимости от набора факторов рецессии, влияющих на прогноз при объективных возможностях (исходя из факторов производства) роста экономики ЕАЭС на 4,5–5,5%. Именно такой целевой показатель предусмотрен Основными ориентирами макроэкономической политики ЕАЭС до 2023 года, утвержденными главами государств Союза 27 мая этого года».
Проблема в том, кто и как сменит экономический курс и перспективу развития России и стран ЕАЭС?
Прежняя политики неизбежно будет продолжением падения ВВП, но если она будет сменена, то, как считает С.Ю. Глазьев, «Один только факт наполовину высвободившегося от иностранной продукции российского рынка предоставляет огромное пространство для приложения научно-технологических, производственных заделов и компетенций, а также финансовых ресурсов. Экономическая победа, та самая ориентация на рывок в экономическом развитии России и ее партнеров по ЕАЭС, которую никто не отменял, предполагает совершенно другую философию управления развитием. Не набившую оскомину «пляску» с планированием от достигнутого с экстраполяцией подверженных еженедельной волатильности тенденций в будущее, а осознание перехода народно-хозяйственной системы из одного динамического состояния в другое с регулярным возникновением новых «переменных» неопределенности».
Главными особенностями стратегического планирования (СП) в условиях вооруженного конфликта является секретность и приоритетность решения военных задач. Вооруженный конфликт, названный «Специальной военной операцией» России на Украине, по масштабам и интенсивности, масштабам расходованию ВВСТ и боеприпасов и вовлеченности других государств мог быть назван с полным основанием войной России с западной военно-политической коалицией, если бы стороны-участники не стремились избежать этого определения, сохранив некоторые атрибуты политико-дипломатических отношений и немногие торгово-экономические контакты. Иными словами, гибридная война (ГВ) между Россией и Западом не называлась войной, но фактически таковой ею была.
Это противоречивое обстоятельство неизбежно вело к тому, что в целом ряде случаев существовало одновременно состояние, которое я назвал «Ни мира, ни войны» (или «И мир, и война»)[8], что полностью отразилось на стратегическом планировании в России и исключительной роли В.В.Путина..
С одной стороны, СВО требовала секретности в военно-политической и военно-технической области, – неизбежной в тех условиях, которая достигла высочайшего уровня в 2022 году, когда даже между собой военные и сотрудники ОПК были строго ограничены в использовании информации. Эта секретность, оперативность и централизация принятия решений была аналогична такому же периоду управления во времена существования ГКО в СССР, но отсутствие официально объявленного состояния вой и сохранение институтов управления государством мирного времени, вносило свою неформальную специфику в систему военно-политического управления.
С другой стороны, ГВ и специальные информационные операции требовали от России максимально полного и честно освещения хода СВО, который тотально извращался в СМИ Запада и на Украине.
Можно с уверенностью сказать, что по меньшей мере по целому ряду особенностей стратегическое планирование и стратегия В.В. Путина последнего десятилетия отличалась от предыдущих периодов[9]. Некоторые из них очевидны, другие – требуют более пристального внимания в связи с принятием новых документов[10], но после февраля 2022 года Стратегия и СП России неизбежно претерпели внешне не очень заметные изменения, в том числе под личным влиянием В.В. Путина (начиная с известного заседания Совета безопасности 24 февраля)[11].
Так, на мой взгляд, можно вычленить следующие особенности в государственном управлении, стратегии и СП последнего десятилетия, которые несли на себе сильный личностный отпечаток В.В. Путина, получившие развитие после февраля 2022 года:
Первое. Переход в России фактически к мобилизационно-предвоенной политике в условиях эскалации развития военно-силового сценария ВПО, которое с полной уверенностью можно отнести к периоду военного конфликта с Грузией 08.08.2008 и интервенцией западных стран в Ливию[12]. Исторически, можно увидеть аналог с политикой предвоенной мобилизации СССР в 30-е годы, накануне войны на Халкинг-Голе, которая не стала тотальной мобилизацией, сохранив свои гражданские характеристики, но уже и не была абсолютно гражданской. Рост военных расходов остановился га границе, когда их дальнейшее увеличение означало бы переход к военной экономике, сто и произошло в СССР в 1939–1941 годах, но не произошло в России после 2014 года.
Этот переход сопровождается рядом важных особенностей, которые выдвигают новые требования к ВВСТ и ВС[13].
По сути дела, начиная с 2008 года ускоренными темпами развивалась военно-политическая эскалация сценария ВПО, ориентированного на военно-силовое противоборство с Россией, которое в полной мере реализовалось в 2014 году в ходе вооруженного конфликта на Украине. Это означает, что программы развития ВС и ОПК в России планировались в условиях фактически вооруженного противоборства с Западом, т.е. решения принимались исходя из опасностей возникновения уже не просто силовой, но и вооруженной борьбы[14]. Этим объясняется, например, резкий рост военных расходов с началом второго десятилетия[15].
Второе. Ускоренное развитие ВС и ОПК в условиях ограничения роста финансирования с 2018 года. Как минимум, выделяется этап ГОЗ 10 лет 2010–2020. . Общий порядок госзакупок предусмотрен законом № 44-ФЗ. Федеральный закон от 29.12.2012 № 275-ФЗ является по отношению к нему специальным нормативным правовым актом, который вводит условия для ГОЗ, в том числе описывает особенности Одно из значимых отличий гособоронзаказа – ограничения по участникам закупок. Ими могут быть только юридические лица. Индивидуальные предприниматели, иностранные компании, физические лица не будут допущены к участию, даже если подадут заявку, оформленную по всем правилам. Предметом закупок могут быть самые обычные товары/работы/услуги, как по 44-ФЗ или 223-ФЗ, то есть ГОЗ – это не только про вооружение. Но в зависимости от объекта и условий проведения закупки в рамках гособоронзаказа (ГОЗ) делятся на две группы:
Закрытые. Их организуют, когда закупка содержит гостайну или предмет закупки связан с разработкой и производством военной техники и оружия. В этом случае поставщика можно выбрать только из числа специально приглашенных участников. В числе одного из условий может стать наличие лицензии ФСБ на выполнение работ, связанных с гостайной. Информация о закрытых закупках не размещается в ЕИС. Доступ к документации предоставляется по запросу потенциальных исполнителей и размещается на АСТ ГОЗ. Для участия в закрытых закупках необходимо не менее чем за 10 дней зарегистрироваться на электронной площадке.
Открытые. Проходят в формате обычной закупки (например, электронного аукциона), которая размещается в ЕИС с уточнением, что это процедура определения поставщика в рамках ГОЗ. Предметом контракта могут быть те же товары/работы/услуги, что и по 44-ФЗ, например, поставка продуктов или строительство хозяйственного здания[16].
Третье. Совершенствование стратегического планирования, которое проявилось в принятии ФЗ «О стратегическом планировании в РФ», новых редакций Стратегии национальной безопасности РФ 2015 и 2021 годов и принятия «Основ стратегического планирования» в ноябре 2021 года, которые говорят в пользу стремления создать научно-обоснованную и прогнозируемую военную политику на долгосрочную перспективу..
В.В. Путин в последние годы стал, безусловно, больше внимания уделять концептуальному обоснованию своей политики и стратегии развития государства, что вылилось, в частности, в признании в новой редакции СНБ РФ единства задач развития и обеспечения безопасности, а также приоритета развития НЧК и его институтов. Последующие после утверждения Стратегии шаги показывают, что он выдерживает стратегический курс, который в период пандемии неизбежно приобретает социальный характер.
Четвертое. Усилении акцента на развитии НЧК и его институтов и мерах по противодействию политике зарубежных ИР, прежде всего, НКО и СМИ в военной политике России, что пока что не вполне отразилось на военном бюджете страны и характере структуры ОПК. Надо понимать, что институты развития (ИР) в ОПК – НИИ, КБ, предприятия и пр. – имеют исключительно важное значение не только собственно для безопасности, но и развития страны. Именно там, прежде всего, появляются передовые технологии и кадры. И именно там концентрируется качественный НЧК[17].
Эти же ИР НЧК становятся важнейшими инструментами силового влияния в политике (пока что в меньшей степени собственно в военной, но уже в интересах политики безопасности). Эту структуру инструментов влияния внешней политики субъекта МО-ВПО, состоящих из государственных и негосударственных ИР НЧК, можно условно изобразить следующим образом[18]:
Как видно из рисунка, существует два наиболее общих комплекса внешнеполитического влияния, которые относятся в целом к категории политики «силового принуждения» – в явной, открытой силовой форме (вооруженного и не вооруженного насилия) и в форме «агитационной», примера, получившей название «мягкой силы»[19]. Им соответствуют ИР НЧК субъекта МО-ВПО[20].
Так, например, Зб. Бжезинский очень точно описал влияние ИР НЧК «мягкой силы» США, относя её к части «американской глобальной системы управления» в мире: «Всё вышеупомянутое (влияние на правящие элиты, «притягательность американских принципов и институтов» – А.П.) подкрепляется широким, но неосязаемым влиянием американского господства в области глобальных коммуникаций, народных развлечений и массовой культуры, а также потенциально весьма ощутимым влиянием американского технологического превосходства….»[21].
На рисунке это влияние показано левым верхним блоком. При этом важно подчеркнуть, что культурно-идеологическое влияние этих ИР НЧК США превратилось в откровенное господство американской продукции и рекламу «образа жизни»[22], которым необходимо противодействовать, как минимум, создавая и поддерживая национальные ИР НЧК – театр, кинематограф, СМИ и т.д., включая творческие союзы, спортивные и иные ИР НЧК.
Таким образом, идеи и концепции, как форма ИР НЧК, насаждаемые в этих странах, – пример эффективного внешнеполитического средства, которое зарекомендовало себя еще на этапе превращения восточноевропейских социалистических стран в антироссийские субъекты ВПО[23].
К сожалению, противодействие этим ИР НЧК, как средствам политики «мягкой силы», в России уделялось длительное время мало внимания. За короткий период времени в 30 лет страны Восточной и Центральной Европы (прежде всего, их правящие элиты) удалось переформатировать таким образом, что они из бывших союзников СССР-России превратились в непримиримых её врагов: Польша, Чехия, прибалтийские государства стали в новой Европе самыми ярыми противниками России, также, впрочем, как на территории СССР это произошло не только с Украиной и Грузией, но и в той или иной степени с другими государствами.
Пятое. Осторожном возвращении к идеологии, основанной на национальных интересах и системе национальных ценностей[24].
«Деидеологизация идеологии» – термин, придуманный А.Н. Яковлевым, означал на деле отказ от государственнической идеологии (идеологии в интересах государства), обеспечивая господство западно-либеральной идеологии и других ИР Запада как силовых инструментов политики по отношению к России.
Постепенный и осторожный отход В.В. Путина начался еще (как признала А. Меркель) в 2001 году, видно, под влиянием поддержки Западом террористов на Северном Кавказе[25]. В 2020–2021 году политико-идеологический ревизионизм В.В. Путина принял черты конкретных мер в этой области в отношении Конституции, законов против иногентов и НКО.
Шестое. Возрастание личного участия В.В. Путина в стратегическом планировании, которое нормативно, политически и де-факто не просто координируется, но и направляется им. В ряде случаев очень конкретно.
Стратегическое планирование в ВС и ОПК при В.В. Путине в 2000–2021 годы прошло несколько этапов, сохранив при этом некоторые особенности, которые присущи субъективному подходу президента России. На последнем этапе (2014–2021 гг.) особенно важное значение приобрели систематические встречи, проходившие весной и осенью каждого года, на которых системно и обстоятельно (как правило, более недели) вопросы планирования обсуждались с руководством ВС (включая командующих видами и родами войск), промышленности и руководителями (нередко генеральными конструкторами) ведущих корпораций и предприятий ОПК[26].
На ежегодных совещаниях у президента В.В. Путина, которые, как правило, проходят «на удалении» в Сочи в течение недели дважды в год, руководство страны, ВС и ОПК тщательно анализирует и обсуждает содержание военного строительства, исходя из современных стратегических, экономических и военно-технических реалий. Так, например, на совещаниях в мае 2021 года обсуждались средства поддержания стратегической стабильности (гиперзвуковые и аэробаллистические ракеты), но особенное внимание было уделено системам боевого управления и связи.
С 25 по 27 мая Путин 2021 года провел традиционную серию совещаний по оборонно-промышленной тематике. По словам собеседников «Известий», глава государства заострил внимание на разработке гиперзвуковых систем вооружений, военных лазеров и роботизированной техники с элементами искусственного интеллекта. Заключительное из серии совещаний с участием представителей оборонной промышленности 27 мая посвятили высокоточному оружию, развитию военно-транспортной авиации (ВТА) и вертолетов[27].
В частности, осенью 2021 года, на совещании, которое состоялось 11 ноября, российский лидер сообщил о создании нового пункта управления ядерными силами, запас прочности которого будет исключительно высоким. Кроме того, Путин отметил расширение аналитических и оперативных возможностей систем управления стратегическими ядерными силами РФ. Как подчеркивал президент России, за последние годы многое было сделано для того, чтобы все элементы управления стратегическими ядерными силами поддерживались на самом высоком уровне.
Кроме того, 1–7 ноября 2021 года в Сочи был рассмотрен конкретный план создания и развертывания средств ВКС и ВМФ, а также перспективных систем С-500[28].
Таким образом, В.В. Путин, как показывает практика, занимается непосредственными вопросами совершенствования управления ВС и ОПК, включая частные вопросы, которые, как правило, не относятся к компетенции высших политических руководителей.
___________________________________________
[1] Свечин А.А. Стратегия. М.: Кучково поле, 2003, с. 84.
[2] Встреча Президента России с руководителями предприятий оборонно-промышленного комплекса./ ВПК, 23.09.2022 / https://vpk.name/news/633534_vstrecha_prezidenta_rossii_s_rukovoditelyami_predpriyatii_oboronno-promyshlennogo_kompleksa.html
[3] Путин В.В. Указ президента № 512 от 31 июля 2022 «Об утверждении Морской доктрины Российской Федерации» / http://actual.pravo.gov.ru/text.html#pnum= 0001202207310001
[4] Стенограмма пленарного заседания Петербургского экономического форума. Сайт «Президент России». 17.06.2022 / http://prezident.org/tekst/stenogramma-plenarnogo-zasedanija-peterburgskogo-mezhdunarodnogo-ekonomicheskogo-foruma-17-06-2022.html
[5] Так как коалиция Запада насчитывает более 60 государств, проводящих до определенной степени собственную внешнюю политику, то следует признать, что в среде членов этой коалиции существуют порой существенные внутренние различия и особенности – от фактически реваншистской Германии и откровенно антироссийской Великобритании до полностью зависимых финансово-экономически и политически от Запада лимитрофов Прибалтики.
[6] National Security Strategy.- The White House, Oct., 2022, р. 48 / https://www.whitehouse.gov/wp-content/uploads/2022/10/Biden-Harris-Administrations-National-Security-Strategy-10.2022.pdf
[7] Стенограмма пленарного заседания Петербургского экономического форума. Сайт «Президент России». 17.06.2022 / http://prezident.org/tekst/stenogramma-plenarnogo-zasedanija-peterburgskogo-mezhdunarodnogo-ekonomicheskogo-foruma-17-06-2022.html
[8] См.: Подберезкин А.И. Мир или война? Ни мир и ни война // Обозреватель, №1, 2022, cc. 15–37.
[9] Прогнозирование, стратегическое планирование и национальное программирование: учебник / Б.Н. Кузык, В.И. Кушлин, Ю.В. Яковец. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Экономика, 2011, cc. 300–344.
[10] Путин В.В. Указ Президента Российской Федерации № 633 от 8 ноября 2021 года «Основы государственной политики в сфере стратегического планирования в Российской Федерации». Ст. 2. Указа / http://www.kremlin.ru/acts/news/67074
[11] Подберезкин А.И. Государственная Стратегия безопасности России после февраля 2022 года // Обозреватель, 2022, № 5–6, cc. 5–27.
[12] Интервенция в Ливии – военное вмешательство сил международной коалиции 18 государств (в основном стран блока НАТО) в гражданскую войну в Ливии, санкционированное Резолюцией Совета Безопасности ООН 1973, принятой 17 марта 2011 года, декларирующей защиту мирных жителей как цель вооружённого вмешательства. Решение ООН об военной интервенции в Ливии основано на статье 42 главы 7 Устава организации о поддержания или восстановления международного мира и безопасности силовым путём, когда это невозможно сделать иначе. Американская часть операции имела название «Odyssey Dawn». Другие государства на фоне операции коалиционных сил проводили свои собственные (национальные) операции. Основные боевые действия закончились в октябре 2011 года, но гражданская война продолжалась после этого более 10 лет.
[13] Карабах–2020. Военно-аналитический разбор // Пульс, 29.11.2020 / https://pulse.mail.ru/article/karabah–2020-voenno-analiticheskij-razbor-9206026869246829957-7514466294926913924/
[14] Военно-экономическая безопасность и военно-техническая политика государства: изменение диалектики взаимосвязи в современных условиях. Монография. Под общ. ред. проф, С. Ф. Викулова. М.: АПВЭиФ, ООО «Канлер». 2020, с. 271
[15] Назаров В.П. Развитие теоретических и методологических основ стратегического планирования: монография / В.П. Назаров; под общ. ред. Т.А. Алексеевой. М.: КНОРУС, 2022. 332 с.
[16] Военно-технические и военно-экономические аспекты итогов и уроков Второй мировой войны / кол. авт. под ред. проф. Викулова С.Ф. М.: АПВЭ и Ф, «Канцлер», 2020, сс. 134–135.
[17] Боброва О.В., Подберёзкин А.И. Политико-правовое противодействие подрыву основ государственности России // Обозреватель, 2021, № 10, сс. 15–25.
[18] См., например: Боброва О., Подберёзкин А., Подберёзкина О. Специфика НКО и правовые основы их деятельности // Обозреватель, 2021, № 8, сс. 17–48.
[19] Нередко к средствам и мерам «мягкой силы» ошибочно относят и некоторые средства и меры силового принуждения, например, навязывания форм образования или чуждых культурно-религиозных форм, например, системы финансирования или организации образования, оценки научных трудов по западным критериям, контролируемыми западными ИР НЧК, например, системами «СКОПУС».
[20] См. последние работы: Подберёзкин А.И. Оценка и прогноз военно-политической обстановки. М.: Юстицинформ, 2021. 1080 с.; Байгузин Р.Н., Подберёзкин А.И. Политика и стратегия. М.: Юстицинформ, 2021. 768 с.; Боброва О., Подберёзкин А., Подберёзкина О.А. Специфика НКО и правовые основы их деятельности // Обозреватель, 2021, № 8, сс. 17–48; Подберёзкин А., Родионов О. Институты развития человеческого капитала – альтернатива силовым средствам политики // Обозреватель, 2021, № 7, cc. 33–48; Боброва О.В., Подберёзкин А.И., Подберёзкина О.А. Негосударственные институты развития – силовые средства политики // Обозреватель, 2021, № 9, сс. 17–38.
[21] Бжезинский Зб. Великая шахматная доска. М.: АСТ, 2020, с. 50.
[22] По некоторым оценкам, до 80% кинопродукции и СМИ контролируется ИР НЧК США.
[23] См. подробнее: Подберёзкин А.И. Современная военная политика России. В 2 ч., Т. 2. Обзор современного этапа военной политики России. М.: МГИМО-Университет, 2017, сс. 15–249.
[24] Публичное признание приоритета национальных традиционных ценностей и их противоречию западной системе произошло поэтапно, отчетливо только на Валдайском форуме 22 октября 2021 года, хотя первые сигналы можно отнести к известной Мюнхенской речи 2007 года.
[25] Война неизбежно заставляет проводить тотальную идеологическую мобилизации. «Первая» чеченская война показала, например, что власть полностью проиграла медийную поддержку, которой пользовались либеральные сторонники чеченских бандитов. См.: Подберёзкин А.И. Современная военно-промышленная политика в условиях четвертой промышленной революции. / В кн.: Промышленная политика: монография / кол. авт. под ред. А.С. Булатов. М.: КНОРУС, 2020, сс. 151–176.
[26] Подберёзкин А.И. Роль США в формировании современной и будущей военно-политической обстановки. М.: ИД «Международные отношения», 2019, сс. 189–196.
[27] Песков рассказал о планах Путина провести в Сочи серию военных совещаний // Известия, 29.10.2021 / https://iz.ru/1243028/2021-10-29/peskov-rasskazal-o-planakh-putina-provesti-v-sochi-seriiu-voennykh-soveshchanii?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop
[28] Совещание с руководством ВС и предприятий ОПК в Сочи. 1 ноября 2021 г. / http://www.kremlin.ru/events/president/news/67051
