Начало СВО в феврале 2022 года высветило недостатки государственном управлении и СП страны[1]. Период 2014–2022 годов в развитии СП, промышленности, ВС и ОПК России отличается двумя важными особенностями.
Во-первых, в политическом руководстве РФ, во многом в связи с событиями на Украине и развитием кризисных отношений с Западом, ускорилось понимание необходимости ускоренного развития методов государственного управления, в т.ч. стратегического планирования, который некоторыми экспертами был преждевременно оценен как «переход к долгосрочной стратегии созидательной деятельности государства с помощью воссоздания стратегического планирования…, сопрягая его с задачами обеспечения национальной безопасности»[2].
Чего, однако, в полной мере не произошло. Только в ноябре 2021 года был принят (с большим трудом) указ Президента РФ об основах стратегического планирования[3] фактически в условиях начавшейся СВО на Украине. Это, естественно, отразилось на инструментах стратегического планирования, в частности, на подготовке Государственного оборонного заказа (ГОЗ), который был принят в 2018 году, и Государственной программе вооружений (ГПВ).
Во-вторых, процесс обострения МО, в том числе ускорение развитие военно-силового сценария ВПО, в эти годы потребовал от российского руководства чрезвычайных дополнительных политических, организационных и финансовых мер[4].
Развитие ОПК в России было связано самым прямым образом с этапами Военной реформы 2008–2020 годов[5]. Особенно важное военно-политическое значение имел конфликт на Украине и последовавшие за ним санкции западных стран, направленные на ограничение промышленного развития России, причем не только ОПК, но и других отраслей[6]. Это потребовало немедленной реакции правительства, которая выразилась в том числе в мерах по ускорению промышленного и технологического развития, в частности, принятия специальной программы (которая позже многократно корректировалась и развивалась)[7]. К концу 2014 года был разработан и принят ФЗ №488 «О промышленной политике», в котором сконцентрировалась на то время вся деятельность исполнительной и законодательной власти, где главными целями, в частности, (Ст. № 4) заявлялись[8]:
1) формирование высокотехнологичной, конкурентоспособной промышленности, обеспечивающей переход экономики государства от экспортно-сырьевого типа развития к инновационному типу развития;
2) обеспечение обороны страны и безопасности государства;
3) обеспечение занятости населения и повышение уровня жизни граждан Российской Федерации.
В целом период 2014–2022 годов можно назвать периодом, когда, последовательно противодействуя санкциям с помощью запретительных мер, Россия взяла курс на импортозамещение и самообеспеченность, постепенно и достаточно медленно возрождая разрушенную промышленность[9]. «Доля» собственной промышленности росла в разных отраслях, естественно, по-разному, но наибольший акцент по понятным причинам был сделан на ОПК и перевооружении ВС на новые виды и системы ВВСТ[10].
Начиная с 2014 года обозначен быстрый рост военных расходов, который в высшей точке 2016 года составил более 60 млрд. долл. (4,5% ВВП)[11]. Однако, этот рост остановился в 2018 году и даже пошел на некоторое снижение (с 4% в 2016 году до 3% в 2021 году). По своему удельному весу в ВВП страны ОПК занимал до начала СВО десятое место (3%) – также как растениеводство, страховая и финансовая деятельность (по 3,4%)[12].
Попытки создать систему управления ВС и ОПК, вытекающую из реального состояния МО-ВПО, начавшейся формироваться после 2012 года, связана с личными представлениями В.В. Путина и С. К. Шойгу[13]. В частности, происходила замена не реализованной полностью ГПВ.
Государственная программа развития вооружений на 2011–2020 годы – программа госзакупок на нужды обороны в соответствующий период, утверждённая Президентом России Медведевым Д.А. 31 декабря 2010 года и заменившая собой частично реализованную ГПВ–2015. В результате программы предполагалось повысить уровень оснащённости армии новой техникой с 10% до 70-80%, в том числе зенитных ракетных войск до 100%. Объём финансирования по новой программе составил 19 трлн руб. (для сравнения объём по ГПВ–2015 составлял 5 трлн руб.).
Однако, основной объём финансирования, как и в предыдущей программе, был сдвинут на вторую половину срока. Четверть средств должно было быть выделено на ВМФ РФ, четверть на ВВС РФ. В 2018 году была принята следующая программа ГПВ–2027 на 20 трлн. руб., ориентированная в первую очередь на развитие ядерного оружия (межконтинентальные баллистические ракеты «Сармат» и «Рубеж»).
Основные направления Госпрограммы:
– Строительство 100 надводных и подводных кораблей, в т.ч.:
– 8 стратегических атомных подводных лодок проекта 955 «Борей» (увеличено до 10)
– 20 нестратегических подводных лодок (увеличено на 10 многоцелевых подводных лодок проекта 885 «Ясень»)
– 35 корветов, в т.ч. 30 проекта 20380
– 15 фрегатов (сокращено до 14), в том числе 6 проекта 11356 и 9 проекта 22350
– 6 малых ракетных кораблей проекта 21630 «Буян»
– 6 больших десантных кораблей проекта 11711 «Янтарь»
– 4 вертолётоносных корабля-дока «Мистраль» (2 планировалось закупить во Франции, но в рамках санкций в отношении России в связи с событиями на Украине контракт был разорван в 2015 году, аванс возвращён, корабли проданы Францией Египту)
– 600 самолётов (истребители Т-50 (ПАК ФА) 52 шт, Су-35С, МиГ-35 37 шт, фронтовые бомбардировщики Су-34 и штурмовики Су-25СМ, а также транспортники Ил-76 и Ан-70).
– 1100 вертолётов (Ми-28Н и Ми-28НМ «Ночной охотник» и Ка-52 «Аллигатор», транспортно-боевые Ми-8АМТШ, транспортные Ми-8-МТВ-5, Ми-26, «Ансат»)
– 10 дивизионов ЗРК С-500
– 56 дивизионов ЗРК С-400
– 2300 танков
– 2 тыс артиллерийских систем
– 10 бригад «Искандер-М»
– 270-280 межконтинентальных баллистических ракет «Ярс»
К 2018 году, как известно, частично не были выполнены планы постройки крупных надводных кораблей основных классов (8 фрегатов проекта 22350 и до 20 корветов семейства 20380/20385), 2 вертолётоносца с морскими вертолетами Ка-52 «Катран» ожидаются к 2025 году. Подводная часть кораблестроения и другие неисполненные пункты (единая система ПВО/ПРО С-500, которую планировалось сдать заказчику к 2015 году и до 2020-го поставить на боевое дежурство 10 дивизионов; бронетехника нового поколения: платформы «Армата», «Курганец-25», «Бумеранг») были переведены в ГПВ–2027.
Основной упор, как и в прежней ГОВ, делается на импортозамещении в критически важных, системообразующих областях, прежде всего, программном обеспечение и элементной базе. Как заявил осенью 2021 года заместитель председателя коллегии ВПК О. Бочкарев, «Важно, чтобы все технологические, технически емкие проекты в сфере ОПК реализовывались на базе отечественных программных инструментов и аппаратных средств»[14]. К сожалению, в полной мере эту идею реализовать не удалось и СВО на Украине (и санкции Запада) это показала в 2022 году.
Естественно, что основные положения военного бюджета России засекречены в специальном приложении, однако самое общее представление о его характере получить можно из агрегированных данных [15].
Создание госкорпораций и крупных отраслевых корпораций
как способ повышения эффективности управления современным ОПК
Для решения поставленной Президентом России в 2007 г. задачи собирания ресурсов государства для реализации единой стратегии развития страны потребовалось упорядочить и скоординировать процессы стратегирования, проектирования и программирования как по вертикали власти, так и по отношению к прогнозным горизонтам.
Решение этой задачи потребовало, в частности, активного продолжения реформирования структуры ОПК, основным направлением развития которого в рассматриваемый период стало создание госкорпораций и отраслевых корпораций.
К началу 2011 г. были достигнуты значительные результаты. Министерство промышленности и торговли РФ завершило структурную реформу ОПК. Об этом сообщил директор Департамента развития оборонно-промышленного комплекса Министерства промышленности и торговли РФ И.Е. Караваев 16 марта на пресс-конференции на тему: «Оборонно-промышленный комплекс России: итоги и перспективы развития».
«Наше министерство к началу этого года в основном завершило формирование новой структуры оборонных предприятий и организаций, – сказал И.Е. Караваев. – В нее вошли 50 интегрированных структур, которые выпускают 60% продукции ОПК. Эти структуры включают в основном предприятия и организации авиационной, судостроительной и радиоэлектронной промышленности».
Таким образом, было заявлено о завершении очередного этапа реформирования ОПК, основным характеризующим признаком которого было создание госкорпораций и крупных отраслевых корпораций[16].
Рассмотрим подробнее, как происходил процесс создания и развития этих структур на примере структуры ОАО «Объединенная авиастроительная корпорация».
Необходимо отметить, что государственные корпорации и крупные отраслевые корпорации, несмотря на различие правового статуса, сходны в том, что фактически представляют собой наиболее сложную форму корпоративной интеграции, характеризующуюся высокой степенью вложенности управляющих структур.
Так, например, в государственную корпорацию «Российские технологии» входит Корпорация «Оборонпром», которая, в свою очередь, включает в себя холдинг «Вертолеты России», куда входят предприятия вертолетостроительной отрасли, например ОАО «Камов». Согласно концепции реструктуризации, планируется формирование трех специализированных бизнес-единиц в сегментах боевой, коммерческой и специальной авиации.
Бизнес-единица «ОАК – Боевые самолеты». Областью деятельности бизнес-единицы «ОАК – Боевые самолеты» являются проекты, связанные с разработкой, постановкой на производство, серийным производством и послепродажным обслуживанием военной техники в сегменте фронтовой авиации.
Включению в бизнес-единицу «ОАК – Боевые самолеты» подлежат 7 основных акционерных обществ: ОАО «Компания "Сухой"», ОАО «ОКБ Сухого», ОАО «КнААПО», ОАО «НАПО им. В.П. Чкалова», ОАО «РСК "МиГ"», ОАО «НАЗ "Сокол"», их дочерние общества (более 40), а также ЗАО «ГСС», реализующее проект SSJ-100. Решение о передаче проекта SSJ-100 под управление бизнес-единицы «ОАК – Коммерческие самолеты» и изменение структуры акционерного капитала ЗАО «ГСС» будет принято отдельным решением после 2012 г.
На данном шаге планируется создание бизнес-единицы в виде двух самостоятельных интегрированных структур филиального типа и ЗАО «ГСС», подчиненных управляющей (головной) компании. Указанные интегрированные структуры:
– образуются на базе ОАО «Компании "Сухой"» и ОАО «РСК "МиГ"» путем присоединения к ним ОКБ и серийных заводов, традиционно работающих по тематике «Су» и «МиГ» соответственно;
– обеспечивают полный цикл разработки, производства и послепродажного обслуживания военной AT;
– располагают индивидуальным продуктовым рядом и являются самодостаточными с позиций обеспеченности инженерно-техническими и производственными ресурсами.
Ответственным за формирование бизнес-единицы «ОАК – Боевые самолеты» назначен Первый Вице-президент по боевой авиации и координации программ ОАО «ОАК» Михаил Асланович Погосян.
Бизнес-единица «ОАК – Коммерческие самолеты». Целью деятельности бизнес-единицы «ОАК – Коммерческие самолеты» является коммерциализация существующих продуктов и вывод на рынок новых образцов гражданской и транспортной авиации.
Периметр консолидации бизнес-единицы составляют: ОАО «Корпорация "Иркут"», ОАО «ОКБ им. А.С. Яковлева», ОАО «Ил», ОАО «ВАСО», ЗАО «Авиастар-СП», ОАО «ОАК-ТС» и ООО «УК "ОАК- ГС"», а также более 30 их дочерних зависимых обществ (ДЗО).
В качестве головной компании выступает корпорация «Иркут», выбор которой предопределяется ее финансовой устойчивостью, наличием положительного опыта реструктуризации авиастроительных предприятий, развития производственных мощностей, управления издержками и выстраивания эффективного бизнеса.
Стратегическое планирование производства ВВСТ имеет исключительно важное значение потому, что в ходе войны государству приходится почти всегда переходить не просто к мобилизации всех мощностей, но к максимальному (тотальному) напряжению всех имеющихся сил. В годы Второй Мировой войны, например, Германии пришлось увеличить производство самолетов в 3 раза, танков – в 10 раз, «надорвав» к 1944 году экономику страны настолько, что уже в 1942 году министр вооружений Ф. Тодт предупредил Гитлера, что в экономическом смысле Германия «проиграла войну»[17].
Так, современная война ведет к еще более значительным потерям в ВВСТ и расходам боеприпасов. Во время войны в Корее США израсходовали больше бомб, чем в ходе Второй мировой войны, а во время войны во Вьетнаме – в 3–4 раз больше боеприпасов. Создание и массовое производство ВТО, как оказалось, не привело к «экономии» боеприпасов. Анализируя результаты войны в Карабахе, эксперты пришли к выводу, что «Недостаток использования высокоточного оружия – его быстрое исчерпание. Такое имело место в Ираке и Ливии во время проводившихся там кампаний западных стран. Здесь встает вопрос об обеспечении соответствующих производственных мощностей ВПК, экспортозамещении, соотношение цены и массовости. Это же относится к соответствующим образом подготовленному личному составу – специальным силам, операторам БПЛА и прочим, – утрата которого как расходного материала, неспособность своевременно замещать урон способны привести к лишению ряда технических преимуществ перед противником и к скатыванию в войну обычными, стандартными средствами»[18].
Причиной господства БПЛА азербайджанцев в воздухе также стал разгром ПВО: армянские комплексы противовоздушной обороны стали приоритетной мишенью в начале войны. В дальнейшем полученный дисбаланс так и не удалось выровнять. К тому же армянская система ПВО размещалась и использовалась не лучшим образом и в итоге имела невысокий коэффициент полезного действия. Беспилотная авиация Азербайджана, по сути, господствовала в небе большую часть конфликта, при том что официальный Баку почти не применял или ограниченно применял свою пилотируемую авиацию (самолеты и вертолеты). Вопрос использования артиллерии в вооруженных конфликтам будущего как ключевого средства достижения победы, способного нанести до 80–90% всех потерь в боях, является ключевым[19]. На примере карабахской войны 2020 года он может означать постепенный отход от буксируемой артиллерии в пользу самоходной, большого калибра (150–210 мм), применяемой с большой дистанции и часто меняющей свои позиции, то есть действующей максимально вне радиуса средств поражения противника[20].
В любом случае конфликт в Карабахе подтвердил тенденцию роста расходования боеприпасов, единиц бронетехники и военнослужащих, которая обозначилось прежде в других войнах и конфликтах. Например, только в период активной фазы военных действий в 2014–2015 годах (т.е. 6 месяцев локальной войны) ВС Украины потеряли более 300 танков и 400 получили существенные повреждения. КСА в боях против племен в Йемене потеряла более 40 танков, 100 БМП и БТР. За время конфликта в Сирии его участниками было израсходовано более 11 тыс. выстрелов ПЗРК[21].
В настоящее время ситуация с боеприпасами и ВВСТ выглядит еще сложнее. Так, 21 октября Центр военно-политических исследований провел в онлайн-режиме очередную сессию ситуационного анализ-совещания, посвященную перспективам развития исследований современной военно-политической обстановки. Кроме экспертов МГИМО в мероприятии приняли участие представители Концерна ВКО “Алмаз-Антей” и Концерна “Калашников”[22]. Главной темой обсуждения в этот раз стала роль производства и накопления боеприпасов, а также готовность предприятий российского ВПК соответствовать современным производственным требованиям, связанным с эскалацией напряженности в мире и развитием потенциальных конфликтов.
Предположительно в крупном военном конфликте страны НАТО задействуют 200 дивизий, то для их обеспечения понадобится, по меньшей мере 10 млн т. артиллерийских и ракетных боеприпасов в год. Так же в связи с тем, что существенно возросла роль тактической авиации в поддержке сухопутных войск, по представлениям специалистов НАТО, одну дивизию на европейском ТВД должны поддерживать до 80 самолетов тактической авиации. По статистике, один самолет в год совершает примерно 120 боевых вылетов (такой показатель фиксировался и во второй мировой войне, и во вьетнамскую кампанию). Примерно 40% всех боевых вылетов совершается в интересах непосредственной поддержки войск. Это означает, что в год на поддержку одной дивизии придется до 30 тыс. т. авиационных боеприпасов, а всего около 6 млн т.
Расчет по нормативам расхода боеприпасов для крупномасштабной войны, по опыту вьетнамской войны, по мобилизационным мощностям дает примерно близкие показатели для максимальной годовой производительности боеприпасной промышленности США: 15–16 млн т. или вдвое больше, чем во вторую мировую войну[23].
В последние годы много говорилось о том, что высокоточное оружие должно обеспечить сокращение потребностей в обычных боеприпасах. Тем не менее, пока не получается. Есть даже подозрение, что для борьбы с высокоточными боеприпасами понадобится очень много обычных. Как отметил А.И. Подберезкин, “я оцениваю риски зависимости по боеприпасам как очень высокие. Ситуация в мире постепенно накаляется, и многое говорит в пользу того, что потенциальные боевые действия будут вестись с помощью обычного оружия, так же, как это было в Афганистане, Ираке и Сирии[24].
Пример потребности наших ВКС в Сирии. 40 самолетов, находящихся на боевом дежурстве, делают по 2–3 вылета в день – условно говоря, 100 самолетовылетов. На один Су-34 приходится 15 тонн “горючки”, 15 тонн боеприпасов. То есть, получается, что за один день “улетает” целый железнодорожный эшелон. И это учитывая то, что конфликт, прямо скажем, не очень крупный”[25].
В целом, участники мероприятия отметили, что снабжение армии боеприпасами – сложный непрерывный процесс, включающий производство, хранение, ремонт и своевременную поставку их в войска. Уже в мирное время создаются запасы боеприпасов, необходимые для использования в начальный период войны, во время которого разворачиваются мобилизационные мощности для расширенного производства.
В Советском Союзе на случай уничтожения заводов по производству и снаряжению боеприпасов предусматривалось создание их неприкосновенного запаса, который хранился на арсеналах и складах, расположенных на наиболее опасных стратегических направлениях[26]. Не стоит также забывать, что производство, например, артиллерийских снарядов уже оказывалось в печальном положении. Так, в результате реформ Никиты Хрущева, страдавшего ракетоманией в тяжелой форме, практически “под ноль” была разгромлена как отечественная артиллерия, так и боеприпасная отрасль. После этого в Туле в 1966 году был создан снарядный институт, и работу приходилось начинать буквально с нуля. Поэтому, “пренебрежение этой отраслью может привести к прямому несоответствию имеющихся мобилизационных запасов реальным нуждам, особенно в случае развития потенциального конфликта. У украинской армии, например, эта проблема возникла – они стали скупать боеприпасы по всей Восточной Европе, прежде всего у чехов и поляков, а также болгар и немцев[27].
Результаты деятельности российского ОПК были продемонстрированы в ходе военной Специальной операции на Украине в феврале-марте 2022 года. В частности, была продемонстрирована возможность военной промышленности страны производить в массовом порядке ВТО, прежде всего, разные типы ракет. В США ежедневно отслеживают количество ракетных пусков, которые были произведены российскими войсками в ходе проведения спецоперации на Украине. Как отмечается, данный показатель давно достиг «невероятных значений» и продолжает расти, побив все рекорды военных кампаний США, – и это притом, что американская армия традиционно руководствуется при проведении масштабных боевых действий доктриной массированного ракетного удара.
Данная информация публикуется ежедневно по нарастающей на двух ресурсах – на твиттер-аккаунте исследовательской организации CSIS и ре-портёра издания CNBC Аманды Масиас, которые ссылаются на данные Пентагона. Их показатели применения ракет не особо разнятся: свыше 1300 и 1200 пусков соответственно по состоянию на 28 и 24 марта.
Речь идёт о нанесении ударов крылатыми, баллистическими и с недавнего времени гиперзвуковыми ракетами: «Калибр» с морских носителей, Х-101 и «Кинжал» воздушного базирования, 9М723 и 9М728 с ОТРК «Искандер-М», «Оникс» или «Яхонт» с берегового самоходного комплекса «Бастион-П».
Как указывается на ЖЖ-ресурсе Altyn73, применение Россией ракет в ходе украинского кризиса давно побило все рекорды США: при проведении операции «Буря в пустыне» 1991 года (Ирак) американская коалиция использовала 297 крылатых ракет морского и воздушного базирования, «Лис пустыни» 1998 года (Ирак) – свыше 400, «Союзная сила» 1999 года (Югославия) – более 300, «Рассвет Одиссея» 2011 года (Ливия) – свыше 400[28].
Модернизация основных типов истребителей-бомбардировщиков СУ-35 дала свои результаты. На счету Су-35 уже десятки воздушных побед в рамках СВО, в том числе ~20 Миг-29 и ~10 Су-27,которые являются не такими, уж, слабыми противниками , особенно на малых дистанциях и под управлением опытных лётчиков. Так же нашим героем были сбиты более 10 Су-25, более 6 Су-24, неизвестное количество вертолетов Ми-8/24/14.
На сегодня в ВКС находятся порядка 100 Су-35, были выполнены контракты на 48 и 50 машин, так же в прошлом году был подписан третий контракт на 30 машин. По первому контракту цена была 1,4 млрд ₽ за самолёт, по второму уже 2 млрд ₽.За все время потери Су-35 составили:
– 1 машина на Дальнем Востоке в прошлом году, по ошибке наземного персонала и лётчика, последний произвёл катапультирование, предполагая неисправность, а самолёт продолжил полет и разбился.
– пара машин в СВО, все лётчики катапультировались и остались живы.
___________________________________________
[1] Подберезкин А.И. Национальная стратегия в 20-е годы XXI столетия: возможные и вероятные варианты (сс. 365-376). В кн.: Тенденции развития системы международных отношений и их влияние на управление национальной обороной Российской Федерации: сборник материалов круглого стола (19 августа 2022 г.) / под общ. ред. А.С. Коржевского; ВАГШ ВС РФ. М.: Издательский дом «УМЦ», 2022. 544 с.
[2] Афиногенов Д.А., Грибин Н.П., Назаров В.П., Плетнёв В.Я., Смульский С.В. Основы стратегического планирования в Российской Федерации: Учебное пособие / под общ. ред. В.П. Назарова, Д.А. Афиногенова, Грибин Н.П., Плетнёв В.Я., Смульский С.В. Основы. М.: Проспект, 2015, с. 73.
[3] Путин В.В. Указ Президента Российской Федерации от 8 ноября 2021 №633 «Основы государственной политики в сфере стратегического планирования в Российской Федерации» / http://www.kremlin.ru/acts/bank/47244
[4] См. подробнее: Подберезкин А.И. Оценка и прогноз развития военно-политической обстановки. М.: Юстицинформ, 2021. 1080 с.
[5] Военная история. Учебник для военных вузов. СПб.: Питер, 2018, сс. 389–399.
[6] Байгузин Р.Н., Подберёзкин А.И. Политика и стратегия. Оценка и прогноз развития стратегической обстановки и военной политики России. М.: Юстицинформ, 2021. 768 с.
[7] См., например: Правительство Российской Федерации. Постановление от 15 апреля 2014 года N 328 «Об утверждении государственной программы Российской Федерации "Развитие промышленности и повышение ее конкурентоспособности"(с изменениями на 31 марта 2021 года) / https://docs.cntd.ru/document/499091753
[8] ФЗ № 488 «О промышленной политике России»// Российская газета, 12 января 2015 / https://rg.ru/2015/01/12/promyshlennost-dok.html
[9] См., например: Военно-экономическая безопасность и военно-техническая политика государства: изменение диалектики взаимосвязи в современных условиях. Монография. Под общ. ред. проф. С.Ф.Викулова. М.: АПВЭиФ, ООО «Канцлер». 2020. 438 с.
[10] Подберёзкин А.И. Оценка и прогноз развития сценария военно-политической обстановки и его конкретных вариантов в третьем десятилетии нового века, сс. 22–36 / Сборник материалов круглого стола. Кафедра военной стратегии Военной академии Генерального штаба ВС РФ Угрозы национальной безопасности Российской Федерации на период до 2030 года: направления и пути их нейтрализации. ВАГШ ВС РФ, 2022. 152 с.
[11] Военно-технические и военно-экономические аспекты итогов и уроков Второй мировой войны / кол. авт. под ред. проф. Викулова С.Ф. М.: АПВЭ и Ф, «Канцлер», 2020, с. 109.
[12] См.: Подберёзкин А.И. Современная военно-промышленная политика в условиях четвертой промышленной революции. / В кн.: Промышленная политика: монография / кол. авт.: под ред. А.С. Булатов. М.: КНОРУС, 2020, сс. 151–176.
[13] См. подробнее: Подберёзкин А.И. Современная военная политика России. В 2 ч., Т. 2. Обзор современного этапа военной политики России. М.: МГИМО-Университет, 2017, сс. 15–249.
[14] Шилова О. Российский ОПК сдает «цифровое ГТО» // Национальная оборона, 2021, октябрь, сс. 46–47.
[15] О федеральном бюджете на 2022 год и на плановый период 2023–2024 годов, 24 ноября 2021г. / http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202112070016?index= 4694&rangeSize
[16] Новиков Я.В. Движение вверх. Сайт ЦВПИ, 28.08.2021 / http://eurasian-defence.ru/?q=analitika/dvizhenie-vverh
[17] Военно-технические и военно-экономические аспекты итогов и уроков Второй мировой войны / кол. авт. под ред. проф. Викулова С.Ф. М.: АПВЭ и Ф, «Канцлер», 2020, с. 22.
[18] Карабах-2020. Военно-аналитический разбор / Пульс, 29.11.2020 / https://pulse.mail.ru/article/karabah–2020-voenno-analiticheskij-razbor-9206026869246829957-7514466294926913924/
[19] Карабах-2020. Военно-аналитический разбор / Пульс, 29.11.2020 / https://pulse.mail.ru/article/karabah–2020-voenno-analiticheskij-razbor-9206026869246829957-7514466294926913924/
[20] См. подробнее: Байгузин Р.Н., Подберёзкин А.И. Политика и стратегия. Оценка и прогноз развития стратегической обстановки и военной политики России. М.: Юстицинформ, 2021. 768 с.
[21] Военно-технические и военно-экономические аспекты итогов и уроков Второй мировой войны / кол. авт. под ред. проф. Викулова С.Ф. М.: АПВЭ и Ф, «Канцлер», 2020, 145 с.
[22] «Боеприпасная независимость» как современный фактор сдерживания // Сайт ЦВПИ, 21 октября 2021 г. / http://eurasian-defence.ru/?q=eksklyuziv/boepripasnaya-nezavisimost-kak
[23] См. подробнее: Подберёзкин А.И. Современная военная политика России. В 2 ч., Т. 2. Обзор современного этапа военной политики России. М.: МГИМО-Университет, 2017, сс. 15–249.
[24] См. подробнее: Подберезкин А.И. Современная военно-промышленная политика в условиях четвертой промышленной революции, сс. 153–155. В кн.: Промышленная политика: монография / кол. авт.: под ред. А.С. Булатова. М.: КНОРУС, 2020. 496 с.
[25] См. подробнее: Байгузин Р.Н., Подберёзкин А.И. Политика и стратегия. Оценка и прогноз развития стратегической обстановки и военной политики России. М.: Юстицинформ, 2021. 768 с.
[26] См., например: Военно-экономическая безопасность и военно-техническая политика государства: изменение диалектики взаимосвязи в современных условиях. Монография. Под общ. ред. проф. С.Ф.Викулова. М.: АПВЭиФ, ООО «Канцлер». 2020. 438 с.
[27] Прогнозируемые вызовы и угрозы национальной безопасности Российской Федерации и направления их нейтрализации / Под общ. ред. А.С. Коржевского; редкол. В.В. Толстых, И.А. Копылов. М.: РГГУ, 2021. 604 с.
[28] Люшилин Е. Американская пресса со ссылкой на Пентагон: Применение ракет РФ на Украине побило рекорды США / Военное обозрение, 30.03.2022 / https://topwar.ru/194135-amerikanskaja-pressa-so-ssylkoj-na-pentagon-primenenie-raket-vs-rf-na-ukraine-pobilo-rekordy-ssha.html?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop.
