Поговорка "один в поле не воин" сплошь и рядом бывает применима к политическим партиям. Подлинная партия - это меньшинство граждан. Чтобы подвигнуть на что-либо большинство, партийцы почти всегда вынуждены объединять свои усилия с другими меньшинствами, образовывать коалиции, или союзы. И тут партстроители сразу сталкиваются с новыми трудностями: надо ведь и поставленных целей добиться, и лицо (точнее - социальную суть) партии не потерять. С кем и как выгоднее союзничать партии - вот две основные проблемы сегодняшнего практикума.
На первый из этих вопросов - с кем - ответить несложно. А именно: по размеру коалиция должна быть ровно такой, чтобы обеспечить достижение конкретной цели.
Несколько проще добиться соблюдения этого принципа на низовом, муниципальном уровне. Скажем, чтобы установить партийный контроль над каким-либо горсоветом, перед выборами иногда достаточно бывает простой устной договоренности между лидерами "первичек" всего двух, максимум трех политических партий, представленных в городе. Ситуация облегчается тем, что, как правило, лидеры и рядовые члены городских "первичек" лично знают друг друга, и такой союз, если уж он заключен, бывает очень эффективен. Искусственно раздувать его, привлекая к сотрудничеству какие-нибудь еще партии и общественные организации, нет никакого резона. Этого, как правило, и не делают. Малая цель - малый союз.
Намного труднее рассчитать размер коалиции для достижения целей общенационального масштаба, например, для воздействия на правительство[1]. Тут уж приходится действовать по пословице "каши маслом не испортишь". В латиноамериканских странах, если надо добиться от правительства повышения уровня минимальной заработной платы, оппозиция пытается сформировать возможно более широкую коалицию. Ее ядро обычно составляют от двух до пяти-семи левых и лево-центристких партий, к которым могут присоединиться десятки профсоюзных, правозащитных и иных общественных организаций. Даже недолго управлять такой махиной сложно, а долго - вообще невозможно. Однако, если лидерам коалиции удается организовать хотя бы одну массовую акцию, например, "всеобщую" (то есть на деле - с участием 15-20 процентов занятого населения) забастовку, экономическая жизнь в стране останавливается и даже такой негибкий переговорщик, как правительство, нередко идет на уступки.
На второй из поставленных нами вопросов - как, на какое время выгоднее заключать межпартийные союзы - ответить потруднее, чем на первый. Общая закономерность тут известна: чем дольше длится наше сотрудничество с союзником, тем глубже, универсальнее оно становится. Но практика показывает, что продолжительное взаимодействие - не всегда благо. Иногда оно приводит к растворению партии внутри коалиции. Поэтому варианты взаимодействия приходится разбирать подробно.
Первый тип - тактические союзы. Их продолжительность исчисляется днями, максимум неделями. Это самые кратковременные и поверхностные контакты между политическими партиями и/или их подразделениями. Они - лучшая форма сотрудничества, когда нужно быстро достичь единичной, притом предельно конкретной цели. Речь тут может идти, например, о проведении единичной массовой акции, скажем, пикетировании районной администрации, об отдельно взятых выборах в областное законодательное собрание или даже о какой-нибудь "всеобщей" забастовке, вроде описанной выше.
Для партстроителя имеет значение не столько масштаб совместной акции, сколько ее длительность. При тактических союзах партнеры оказывают на нашу партию наименьшее влияние и чисто партстроительских проблем возникает меньше всего. В партийном руководстве, скажем, могут обозначиться различные точки зрения на отдельные детали акции, но небольшие расхождения во взглядах среди лидеров - обычное дело, и ситуация, скорее всего, "рассосется" сама собой. На периферии партии кто-то из рядовых ее членов, возможно, даст себя увлечь забастовочной стихии, переметнувшись в ряды наших более радикальных союзников, но это будет скорее эпизод. Массовой "утечки кадров" не произойдет. Она просто не успеет начаться.
Второй тип сотрудничества - "оперативные", среднесрочные союзы. Их обычная продолжительность - до года. К этой категории относится большинство предвыборных коалиций, вроде объединения Партии возрождения России Н. Селезнева и Партии жизни С. Миронова на думских выборах 2003 года в России. Сюда можно также причислить многочисленные эпизоды блокирования партийных фракций при принятии какого-либо одного или нескольких близких по теме законов.
При многомесячном взаимодействии партии, естественно, оказывают друг на друга гораздо большее влияние, чем в "разовых" случаях. Люди срабатываются, интенсивно обмениваются идеями, сравнивают состояние и работоспособность своих партийных организаций. Активные коммуникации происходят как между руководителями, так и между их рядовыми членами партий-союзниц. Кажется, еще полшага и две организации сольются в единое целое. Что делать в такой ситуации партстроителю?
Прежде всего, надо выяснить, что в данных условиях выгоднее партии - отмежеваться от союзника или все-таки слиться с ним. Необходимую для этого информацию может дать лишь комплексный, сценарный социолого-политологический анализ ситуации. Без него не обойтись. Ведь речь идет, по сути, о двух диаметрально противоположных стратегиях.
Стратегия слияния - это сложная "многоходовка". Первый шаг - дальнейшее расширение контактов на периферии, между "первичками". Тут надо учитывать, что рядовые партийцы и так уже многие месяцы рука об руку участвуют в совместных акциях, ведут агитацию и т.д. Но этого мало. Теперь надо добиться, чтобы "периферия" партии-союзника оказала выгодное нам давление на центр, усилила там позиции сторонников сближения, ослабила "изоляционистов".
Второй шаг - поэтапные переговоры с руководством партии-союзника о слиянии. Основная цель таких переговоров - выработка принципиального политического решения об объединении двух партий в одну и оформление этого решения в виде совместной декларации или меморандума. Лишь после этого стоит переходить к техническим вопросам. Их, как правило, очень много, и для их решения стоит создать специальную рабочую группу - с участием юристов, специалистов по партстрительству, пиарщиков и так далее.
Третий шаг - собственно слияние двух партий. Предполагается, что все принципиальные вопросы к этому моменту уже решены, соответствующие решения партсъездами приняты и изменения в документы внесены. Остается... начать да кончить: сыграть свадьбу (то есть реализовать созданный рабочей группой план объединения) и постараться, чтобы брак продержался хотя бы месяц.
Стратегия размежевания совсем иная. Тут, прежде всего, надо выяснить, насколько реально растворение нашей партии внутри сложившейся коалиции. Так, если союз создан специально для участия в выборах, после них его сохранение остается под вопросом[2]. Опасность, следовательно, не очень велика и вряд ли стоит горячиться, бросая на размежевание все имеющиеся ресурсы. Кроме того, если в предвыборных коалициях обычно доминируют радикальные партии, то в послевыборных - умеренные. Поэтому даже если у умеренных до выборов возникает серьезное беспокойство за целостность их организации, это не значит, что они немедленно должны дистанцироваться от своих союзников-радикалов. Возможно, правильнее будет просто дождаться выборов и посмотреть, кто возьмет верх в коалиции, погрузившуюся в будничную политическую рутину.
Основной принцип размежевания - ленинский: "врозь идти - вместе бить". Если становится окончательно ясно, что партия-союзница действительно в состоянии дезорганизовать или, тем более, поглотить нашу собственную партию, надо действовать очень жестко. Прежде всего необходимо до минимума сократить количество совместных акций: именно согласованные действия в наибольшей мере сближают людей. Затем полезно провести негласную разъяснительную работу среди лидеров "первичек", районных и региональных организаций. В определенный момент можно вступить в переговоры по "организационным вопросам" и с лидерами партии-союзницы. Вряд ли они сознаются в "экспансионистских" намерениях, но во всяком случае будут вынуждены действовать с оглядкой. Наконец, если все эти меры не помогут, надо решительно разорвать союз. Конечно, потери от резких шагов в политике бывают очень велики. Но еще хуже потерять саму партию, заигравшись в альянсы.
Третий тип межпартийного сотрудничества - долгосрочные, стратегические коалиции. Они существуют много лет, иногда десятилетий. Союзники при этом нередко взаимодействуют как в законодательной, так и в исполнительной власти. Примеры таких коалиций хорошо известны: народные фронты во Франции в 1930-е годы или в Чили - в 1970-е, блок всегерманского Христианско-демократического союза и баварского Христианско-социального союза (ХДС-ХСС) или Социал-демократической партии Германии и Партии зеленых, "Демократическая Россия" или левый Народно-патриотический союз России (НПСР) в 1990-е годы.
Многолетнее взаимодействие партий без слияния - очень интересный феномен. Обычно он обусловливается глубокими причинами социально-географического и/или политико-культурного характера, например, жесткой привязкой каждой из партий-союзниц к определенной части территории страны, как в случае ХДС-ХСС. Но не менее важную роль могут играть и субъективные факторы: скажем, наличие в каждой из партий-союзниц сильных лидеров, не склонных уступать позицию No 1, даже если это принесло бы явные выгоды партии в целом.
С чисто партстроительской точки зрения стабильные долговременные союзы - самая лучшая форма межпартийного сотрудничества. Она, с одной стороны, позволяет в случае надобности использовать ресурсы союзников, а с другой - не таит в себе угрозы размывания границ партии внутри коалиции. Но тут необходимо отметить два момента.
Во-первых, по-настоящему стабильными бывают лишь коалиции с участием внутренне прочных партий-союзниц. Неустойчивые, слишком централизованные или, наоборот, чрезмерно расплывчатые политические организации - плохие партнеры. В истории было много примеров, когда жестко иерархичные коммунистические партии, идя на сотрудничество, вели себя крайне агрессивно, стараясь подчинить себе союзников, что нередко способствовало разрушению левых и лево-центристких коалиций. Однако слабые, рыхлые партнеры - тоже не подарок. Вы ждете от них практической помощи, а получаете, в лучшем, случае роль третейского судьи в бесконечных конфликтах между их фракциями.
Во-вторых, какой стабильной ни была бы стратегическая коалиция, а рано или поздно партии-союзницы либо сольются в единую организацию, либо разойдутся врозь. Это закономерно. Нельзя забывать, что сама среда, в которой существуют политические коалиции - общество - крайне нестабильна. Очертания и интересы социальных групп постоянно трансформируются, и поколения политиков очень быстро сменяют друг друга. Тут остается лишь припомнить старое правило: если нельзя противодействовать какому-то движению, надо его возглавить. Иными словами, если социолого-политологический анализ показывает, что слияние или, наоборот, "развод" союзников нельзя предотвратить, надо смело выступить с соответствующей инициативой, удержать "авторское право" на соответствующую идею за собственной партией и сорвать для нее репутационные дивиденды хотя бы на излете коалиционного "проекта"...
Новейшая история российских политических партий дает многочисленные примеры коалиций всех трех основных типов.
Один из ярких примеров кратковременной тактической коалиции - союз "Единства" и КПРФ при распределении ключевых постов в Государственной Думе после парламентских выборов 1999 года. Многие тогда обратили внимание на то, что это был сильнейший удар по позициям правых - СПС и "Яблока". Некоторые даже стали пугать мирного обывателя страшным призраком всемогущего лево-центристкого монстра (то бишь долговременным союза центристов с коммунистами). И очень мало кто задумался о том, насколько сложившаяся тогда коалиция была в реальности выгодна каждому из ее участников.
Со временем выяснилось, что в тактическом отношении выиграли скорее центристы: для них это был первый - и, соответственно, очень важный - шаг к объединению, к созданию "Единой России". Коммунисты ничего не выиграли. Получив на два-три думских комитета больше, они практически не увеличили свои возможности влиять на принятие важных политических решений, а лишь ограничили себе поле критики "антинародного режима". По сути, тогда "зюгановцы" еще на вершок приблизились к кризису.
История среднесрочных коалиций в России весьма драматична. Характерный пример - траектория возникновения и распада избирательного блока "Родина".
Блок был создан в сентябре 2003 года в преддверии декабрьских думских выборов небольшими Партией российских регионов (лидеры - Д. Рогозин и С. Глазьев), Социалистической единой партией России (лидер - А. Ватагин) и партией "Народная воля" (лидер - С. Бабурин). На выборах за список коалиции проголосовали более 9 процентов, или 5,5 миллиона избирателей, и на ее базе была сформирована третья по величине думская фракция. Сразу после выборов, в соответствии с законодательством, избирательный блок "Родина" формально был распущен. Однако на деле коалиция продолжала существовать. Органом, уполномоченным принимать решения от имени бывшего блока, оставался Высший Совет.
Фатальными для "Родины" оказались не положения российских законов, а различия в позициях ее лидеров по отношению к действующей власти. На президентские выборы 2004 года от рогозинской Партии российских регионов пошел "технический" кандидат - В. Геращенко, который даже не был допущен к участию в гонке, а от бабуринской "Народной воли" - С. Глазьев, считавшийся едва ли не сильнейшим из оппозиционных кандидатов. 15 февраля 2004 года на третьем, внеочередном, съезде Партия российских регионов была переименована в "Родину", "рогозинцы" приняли решение поддержать в качества кандидата в президенты В. Путина. Одновременно С. Глазьев был отстранен от должности сопредседателя партии "в связи с неоднократным нарушением Устава", а С.Бабурин исключен из фракции "Родины" в Государственной Думе.
Так коалиция фактически распалась. Владельцем брэнда "Родина" сегодня является Д. Рогозин. Однако только половина думцев-"родинцев" числится членами его партии.
Крайняя нестабильность, незрелость большинства политических партий делает особо проблематичным существование долговременных коалиций в России. Показательна в этом смысле судьба левого Народно-патриотического союза России (НПСР).
Коалиция была создана десять лет назад для поддержки на президентских выборах 1996 года единого "лево-патриотического" кандидата - Г. Зюганова. Помимо зюгановской КПРФ, она объединяла имевшую тогда собственную думскую фракцию - Аграрную партию России (АПР) и еще полсотни политических и общественных организаций левого толка. Несмотря на серьезные электоральные неудачи, НПСР все последние годы являлся главным объединением оппозиционных политических сил.
Роковую роль для левой коалиции сыграли, с одной стороны, глубинные процессы деидеологизации миллионов россиян, а с другой - серия расколов основных создавших ее партий - КПРФ и АПР. На этом фоне вполне логичными - и даже закономерными - стали казаться действия основного спонсора коалиционных структур - Г. Семигина. В 2004 году он и его сторонники создали на базе НПСР, по сути, новую коалицию - "Патриоты России", в которую вошли отколовшаяся от КПРФ Всероссийская коммунистическая партия большинства (ВКПБ, лидер - губернатор Ивановской области В. Тихонов), еще 8 политических и более 30 общественных организаций. Теперь можно уверенно сказать, что НПСР в ее прежнем коалиционном качестве больше не существует.
Видимо, пройдет еще немало времени, прежде чем в России возникнут устойчивые и эффективные союзы политических партий. Вначале здесь будут достроены основы гражданского общества, "средние русские" превратятся из "класса в себе" в "класс для себя", возникнут две-три современные партии российского среднего класса... И только потом, возможно, они объединятся в мощную коалицию, способную развернуть страну на путь постиндустриального, либерального капитализма.
Станислав РАДКЕВИЧ
Руководитель департамента аналитики
Центра политического консультирования
"НИККОЛО М"
--------------------------------------------------------------------------------
[1] Воздействовать на исполнительную власть политической партии всегда труднее, чем на законодательную. Подробнее об этом см.: Радкевич С. Кому сидеть на мешке с шерстью. // Стратегия России, 2004, No 7. Радкевич С. Что делать с Башмачкиным? // Стратегия России, 2004, No 8.
[2] В классической литературе об этом можно прочесть следующее: "куда легче объединиться для завоевания мест, чем для отправления власти: первый союз предполагает лишь негативное согласие против соперника, второй - позитивное согласие по программе, требующее более глубокого совпадения позиций" (Дюверже М. Политические партии. М., 2002. С. 403-404).
http://www.fondedin.ru/
