Она мечтала, что после окончания нархоза вернется в родной Усть-Илимск на ЛПК. Холдинг обещал молодым специалистам рабочие места, маячила карьера экономиста, но пока Татьяна училась, российская экономика стремительно разваливалась, и ЛПК, как и многие другие крупные предприятия, прекратил существование, сняв с себя тем самым любые обязательства и перед студентами тоже. Так волею судьбы она осталась в Иркутске. Год отработала по специальности, занимаясь инвестиционной политикой и бизнес-планированием, а потом жизнь сделала крутой поворот.
Ничего случайного
Но если разобраться, важные события в нашей жизни происходят не случайно. Татьяна еще в школе определилась как человек, не мыслящий себя без общественной работы. Поэтому она и пришла в организацию "Молодежный бизнес-центр", существовавшую тогда при институте. Напросилась, как она сама говорит. Это была команда ребят, которая помогала студентам адаптировать полученные знания к практике. Экономика в вузе преподавалась в тот нелегкий период 90-х годов по западным теориям, сложно применимым к российской действительности.
Татьяна работала, а вечерами читала лекции по социальному и бизнес-проектированию. По сути это была социальная работа в чистом виде: все получали практические навыки и адаптировались в жизни. Проект получился и требовал расширения, и стало понятно, что в рамках института ситуацию не осилить, нужно обратиться к политической силе. Пришли в "Единство", изложили идеи молодого сообщества, готового заниматься реальными делами. В "Единстве" их поддержали, и со временем Татьяна и ее команда стали обустраивать молодежное движение в партии.
- Значит, в политику вы попали через экономику?
- Выходит, так. Молодежным "Единством" я занималась 6 лет.
Со временем стала руководителем организации. Многие говорят, что я быстро сделала карьеру в партии. Но я не ставила такой задачи. Я считаю себя ее частью, и работаю независимо от должности, какую бы я ни занимала.
- Как возникла идея прихода в законодательную ветвь власти?
- Это было, с одной стороны, неожиданно, а с другой - закономерно. Я человек, верящий в идеалы, поэтому партии своей доверяю. Когда ЕР встала на ноги, деятельность и молодежной организации стала более политизированной. Нужно было политическую работу делать основной, открытой. Тогда ребята на отчетно-выборной конференции "Молодежного Единства" в июне, в преддверии выборов в Законодательное собрание, предложили внести в списки партии представителей молодежного крыла. В президиуме политсовета с нами согласились, понимая, что пришел момент, когда уже нельзя молодежи не доверять. И в этом своем решении Иркутск предвосхитил ту квоту на молодежь в партийных списках, которая сейчас работает по стране. Тем не менее для меня это решение было неожиданным. Я руководитель, но никогда не ставила целью добиться публичного признания. Борьба за места в Законодательном собрании была сложной. С моей стороны это не было личной целью, я с таким же упорством вела бы любого другого человека, по которому было принято решение партии. Так я и стала председателем комитета по социально-культурному законодательству.
- Во что вы верите, и во что, на ваш взгляд, верит молодежь?
- Молодежь больше верит в хорошее и в то же время быстрее отчаивается. Но, на мой взгляд, сейчас она готова верить в "светлое" больше, чем два года назад. Мы, к счастью, отходим от полосы неверия и нигилизма.
- И с чем это связано?
- В стране идет полоса стабилизации, а внутренняя готовность к лучшему позволяет не отрицать изменений к лучшему. Если с этой стороны говорить об идеалах, то у молодежи они есть, и наша задача - помочь им не потерять эту веру. Что касается меня, то я всегда верю в хорошее, ценю позитивные качества в людях, вообще людей, с которыми рядом работаю.
В прошлом году наша организация претерпела некоторые изменения, мы поменяли кое-что в структуре, изменили название на "Молодая гвардия".
Когда мы работали над структурой организации, формировали новый состав руководителей, меня спросили, зачем мне все это надо - заниматься общественной деятельностью, не приносящей очевидных выгод и занимающей все свободное и несвободное время. Я ответила, что для меня в организации главное - это люди, с которыми мы вместе пытаемся менять жизнь к лучшему. Жизнь в маленьком городке, регионе, стране.
- Если это перевести в качественные показатели, то вы цените в людях ответственность, способность принимать решения, умение оценивать ситуацию. А что может вас в человеке разочаровать? Настолько, что вы просто вычеркнете его из своей жизни.
- Предательство. Если человек взял на себя обязательства и тем не менее людей подвел, не обязательно меня. И если он делает это сознательно, мне сложно после этого выстраивать взаимоотношения. Все остальное можно забыть, простить, отстроиться. Но предательство - нет.
- Вы работаете в ЗС уже два года, чувствуете ли вы какие-то изменения в себе, опыте, характере? Вы больше приобрели или потеряли?
- У меня совсем не осталось свободного времени на простое человеческое общение. Вот это, пожалуй, потеря. Очень мало времени я уделяю своей организации, хорошо, что ребята смогли перестроиться. Пострадала, в первую очередь, организация.
О личном
- А семья?
- И семья. Хотя я всегда много времени уделяла работе, но сейчас на близких времени остается еще меньше. Стараюсь бывать вместе как можно больше и все свободное время отдавать им. У нас большая семья с давними традициями. Если у кого-то что-то не получается - помогаем всем миром, вместе радуемся успехам.
У меня очень теплые, доверительные отношения с братом, хотя в детстве мы часто не понимали друг друга. А вот сейчас в трудных ситуациях он мой главный советчик. Очень меня выручают мама с папой, которые всегда готовы все бросить и приехать к нам в Иркутск, хотя живут в Усть-Илимске.
- На ваш взгляд, почему чаще всего успешная женщина остается одна? Проблема в мужчине, который не вытягивает ситуацию, или все-таки в женщине?
- Я склонна считать, что если общаются двое, то и вина двоих, а не одного. Когда женщина приходит во власть или бизнес, дело ее поглощает полностью, и кризис семьи неизбежен. Но кризис не обязательно завершается развалом семьи, резко меняется система приоритетов: и временных, и энергетических. То есть человек весь перестраивается, а если второй перестроиться не может, не принимает этих изменений в другом, то вместе они жить уже не смогут. С той нагрузкой, которая у меня, вести патриархальный уклад жизни невозможно.
- Есть женщины, которым кроме очага ничего и не надо, они этим счастливы. Они реализуются так. У вас энергетическая организация другая. Что с вами произойдет, если у вас отнять этот бешеный ритм жизни?
- Я, конечно, найду, куда себя применить, но мне, честно говоря, этот ритм нравится. Однажды меня спросили о самом счастливом времени жизни, я ответила: беременность и первый год жизни ребенка. Всю свою энергию я тратила на дочь и была совершенно счастлива. Но сейчас меня, несмотря на все трудности, устраивает то, что я двигаюсь не то что в одном, а в нескольких направлениях сразу (смеется). Когда ты движешься вперед, ты эффективен, и если от этого есть польза людям (а это главный критерий эффективности), то очень сложно ничего не делать. И вернемся к вопросу, что я здесь обрела: безусловно, мне пришлось очень быстро вырасти. Это не мои слова. Мне никто не делал скидки на то, что я молодая, неопытная. Меня сразу поставили на социальный комитет, я училась на ходу. Сейчас я себя чувствую здесь органично, и практически не осталось вопросов, которые ставят меня в тупик.
- У вас есть друзья в депутатском корпусе? Или это только партнерские отношения, а человеческих привязок нет?
-Дружба все-таки выстраивается долго, надо пройти через какие-то общие испытания, многолетние отношения. Но взаимоотношения с депутатским корпусом у меня хорошие. Никогда я не чувствовала агрессивности по отношению к себе, или даже снисходительности. Уже после первой сессии я почувствовала поддержку, и очень благодарна своим коллегам за это. У меня на сегодняшний день выстроены теплые, товарищеские отношения со многими людьми. Если мне нужен совет, я иду и прошу его. Мы снимаем противоречия еще до сессии, независимо от политической составляющей. Простое человеческое общение дорогого стоит.
- Вы чувствуете в себе какие-либо дипломатические способности: умение слушать, отступить, если нужно? Или вы стараетесь убедить, проявляя при этом волю или агрессивность в хорошем смысле слова?
- Оценку этому надо, наверное, просить со стороны, и мне было бы интересно ее услышать. Но я кое-чему научилась: больше молчать и слушать людей. Причем слышать не только то, что говорят, но и чего не договаривают. А не научилась я пока выходить в авангард. Правда, когда я понимаю, что отступать некуда, то тут меня держите. Могу проявить и напор, и агрессию. В своей сфере я сейчас разбираюсь достаточно свободно и чувствую в себе уверенность.
- Татьяна, а что есть кроме политики? Друзья, увлечения - что?
- Все свободное время, конечно, стараюсь отдать дочери. Ей восемь лет, это совершенно удивительное существо, абсолютно не похожее на меня. Она у меня очень женственная - отрастила волосы и меня корит, зачем свои обрезала: в волосах женская красота, заявила она мне в четыре года. Последнее время ей, конечно, не хватает моего внимания.
- Обижается на вас?
- Выговаривает. Говорит: когда же закончится эта твоя работа? Друзья у меня, конечно, есть. Настоящие, понимающие меня, прощающие мне то, что иногда по полгода не звоню из-за занятости. Я благодарна политике и работе за то, что у меня в жизни появилось много интереснейших людей. И это не только известные люди. Я знакома с ребятами-инвалидами. Они как никто другой понимают и ценят жизнь, деятельно хотят в ней участвовать, потому что прошли через страдание. Так что отдыхаю я порой, общаясь. Очень люблю ездить на природу. Этим летом я об этом вспомнила! (смеется) Давно не была в отпуске. Нынче я поехала по СФО, меня потрясла Тыва, там такая красота! Но у меня совершенно особое отношение к Байкалу. Это не громкие слова. Я бываю там редко, в основном когда вожу делегации. И посидеть на берегу для меня просто бесценно, очень чувствую его энергетику. На берегу Байкала ощущаю, что я дома.
- А на чтение остается время? Помимо законодательной литературы?
- Раньше читала запоем, это было болезнью. Я выпадаю из жизни, если в руки попадается художественная литература. Поэтому борюсь сама с собой. В основном я читаю книги по философии, политическую публицистику, чаще всего читаю в самолете.
- Кого из философов читаете?
- Сейчас Ильина. Его часто цитируют в последнее время, наш президент его цитирует, и мне нужно было понять, что это за труды. Много приходится читать политической литературы, о деятелях политики, например. Через их позицию учишься понимать какие-то вещи в политике, это очень интересно.
- Себе, любимой, время уделяете?
- Я стараюсь заниматься тем, что мне интересно. Это и есть забота о себе. Хотя, конечно, надо поддерживать физическую форму, мне не хватает движения. Вот вчера гоняла на карте, мне очень понравилось! Я очень люблю машины, с удовольствием смотрю "Формулу-1". Однажды в поездке по Америке мы были на пресс-конференции в газете одного из штатов. В анкете в качестве хобби я указала "Формулу-1". И вот один из американцев и говорит: я хочу познакомиться с пилотом, присутствующим среди русских. Вы сами водите болид? Пришлось объяснять, что я не гонщик. Вот так буквально меня поняли.
Депутаты - мужчины галантные
- Вы работаете в основном в мужской среде. Как вы оцениваете мужчин, вас окружающих?
- Мужчины в депутатском корпусе очень галантные! Всегда отмечают, как выглядишь, говорят приятные слова. Надеюсь, что это искренне! Это очень поддерживает. Я не умела раньше принимать комплименты, считая это кокетством. Теперь я понимаю, что всегда должна выглядеть на все сто.
- Искусству принимать комплименты надо учиться у француженок, наши женщины ведь, как правило, начинают оправдываться, когда им говорят комплименты.
- Да, я согласна, что комплименты поднимают самооценку. В мужской среде вообще сложно. Я понимаю, что от твоего настроения зависит и настроение окружающих тебя людей, и успех дела, в конце концов. Когда женщина выглядит плохо, мужчина себя нормально с ней рядом не чувствует, он с ней странно общается. Конечно, быть женщиной - это преимущество, но я еще не научилась этим пользоваться, хотя понимаю, что нужно всегда помнить, что ты женщина. Опять же коллеги-мужчины чаще считают, что женщина отыгрывает ситуацию по-женски, а я веду себя как деловой партнер, и это иногда их сбивает с толку. У меня правило: я на работе - не женщина, потому что как только начинаешь себя жалеть, ожидая преференций, сразу начинает страдать работа. Так что в мужской среде я чувствую себя комфортно.
Мария Богданова, "Областная газета", 01.09.06
