Идеологи глобализма утверждают сегодня, что глобализация - это объективно обусловленный процесс мирового развития, высший этап существования человеческой цивилизации. Явившись следствием технического прогресса, особенно в сфере информационных технологий и коммуникаций, он позволил по существу стереть государственные границы и предоставил неограниченные возможности, прежде всего для экономических и финансовых процессов мирового развития. Но, как и следовало ожидать, очень быстро процессы глобализации показали свой комплексный характер, охватив сферу политики, культуру и другие области человеческого бытия, унифицируя социальный уклад и сглаживая национальные особенности стран и народов.
К сожалению, в этих процессах разным государствам мира отводится далеко не равная роль. Для сильнейших глобализация открыла серьезные возможности воздействовать на другие страны, как, впрочем, и на весь ход мировых событий, не прибегая к традиционным силовым методам. Возрастает и роль транснациональных корпораций, особенно тех, которые связаны с энергоресурсами, информационной и коммуникационной сферами. Но странам, в силу объективных причин отставшим в своем развитии от передовых, уготована, похоже, пассивная роль в общемировых политических, экономических и других процессах. Государства-лидеры, стремящиеся утвердить новый мировой порядок, исходят в основном из собственной выгоды и из своего понимания демократических ценностей. Мнения, национальные интересы и особенности других государств зачастую просто игнорируются.
Страны Центральной Азии - бывшие союзные республики, переживающие переходной период и уступающие мировым лидерам в экономическом и технологическом развитии, в этом отношении не являются исключением. Вместе с тем, думается, было бы неправильным относить их лишь к объектам воздействия, которым в процессах глобализации отводится исключительно пассивная роль. Эти страны, вступающие в эпоху глобализации сразу же из эпохи развитого социализма и административно-командной, жестко централизованной системы, предстают тем исключительно сложным регионом мира, в котором наиболее ярко проявляются плюсы и минусы наступающей эпохи, истинные цели стран-лидеров, просчеты и ошибки "капитанов" процессов глобализации и, хочется надеяться, постепенно формируется понимание ими новых угроз XXI века, одной из которых (хотя и далеко не единственной) является международный терроризм.
I. Геополитическая "роза ветров" для Центральной Азии
Глубочайшие геополитические изменения, которые претерпел мир в конце ХХ столетия, затронули многие районы Европы и Азии. Но, пожалуй, наиболее наглядно они проявились в Центральной Азии. Для такого утверждения есть довольно веские основания. Центрально-Азиатский регион (ЦАР), бывший еще недавно частью огромного Советского Союза, стал непосредственным участником одного из величайших исторических событий ушедшего века - распада многовекового государства, ранее называвшегося Российской империей, а в последние несколько десятилетий - Советским Союзом. Населяющим Центральную Азию народам пришлось на собственной судьбе испытать немалые трудности, выпавшие на долю того единого многонационального сообщества, которое еще недавно называлось советским народом.
Но помимо роли непосредственного участника (и объекта) геополитических катаклизмов последнего времени Центрально-Азиатский регион постепенно превращается также в один из заметных объектов мировой экономики. Этому способствуют имеющиеся здесь значительные запасы углеводородного сырья, редких и цветных металлов, других полезных ископаемых. В не меньшей, и даже, может быть, в большей степени резкое увеличение геоэкономического веса Центральной Азии вызвано потенциальными транзитными возможностями региона, который связывает Север с Югом, Запад с Востоком и в силу этого становится в XXI веке транспортным перекрестком глобального значения. Распад СССР и образование на этой огромной территории новых независимых государств (ННГ) сразу же превратили Центральную Азию из окраинного тупикового района огромной страны, связанного с миром только через территорию России, в один из узловых транспортных районов всего Евразийского континента.
А события последних лет, особенно конца 2001 года, показали, что этот регион приобретает и самостоятельное военно-стратегическое значение, становится одним из опорных пунктов борьбы с международным терроризмом. Но этим его военно-стратегическое значение, по-видимому, не ограничится, особенно если учитывать далеко идущие планы США в отношении Ирана, Ирака, а также превращения Черноморско-Каспийского и Центрально-Азиатского регионов в перспективе в нефтегазодобывающий бассейн глобального масштаба, способный составить конкуренцию Персидскому заливу, и в контролируемую ими (добавим: и хорошо охраняемую) транзитную территорию на маршруте трансконтинентальных товаропотоков Запад - Восток. Следовательно, есть все основания говорить и об увеличении геостратегического веса Центрально-Азиатского региона.
Помимо геополитической, геоэкономической и геостратегической сферы, в которых Центрально-Азиатский регион стремительно набирает вес, можно отметить и такую специфическую сферу, как "геокриминальную". Центрально-Азиатский регион становится одним из главных транзитных (да и потребляющих) регионов для международного наркобизнеса и других сфер международной преступной деятельности. Наркотики из Афганистана (одного из главных мировых производителей наркотических средств), в основном через афгано-таджикскую границу, перевозятся в республики Центральной Азии и далее идут в Россию, государства СНГ, Германию, Голландию и другие страны Западной Европы.
Разумеется, вышеперечисленными сферами, в которых значение Центрально-Азиатского региона заметно выросло, нельзя ограничиться. Так, например, активно муссируется как одна из глобальных опасностей XXI века возможное столкновение христианского и исламского миров. Многие политики - представители этих ведущих мировых конфессий хорошо понимают таящиеся за ним угрозы и делают все возможное, чтобы предотвратить эту опасность, заблаговременно ликвидировать угрозу такого противостояния. Тем не менее сбрасывать ее со счетов пока нельзя. И Центрально-Азиатский регион является именно тем местом на земном шаре, который может оказаться основной "фронтовой зоной" "религиозных" или "цивилизационных" (назовем их условно так) войн XXI века, если таковые совместными усилиями мирового сообщества все же не удастся предотвратить.
Таким образом, современная Центральная Азия начинает играть все более заметную роль в мировой политике, экономике, военной и других сферах мирового бытия. Поэтому не случайно на этот регион обращают все более пристальное внимание ведущие глобальные центры силы, а также государства, которые претендуют на роль региональных лидеров либо стремятся закрепиться в этом перспективном регионе и надеются получить здесь политические, экономические или идеологические дивиденды.
По количеству и разнообразию действующих в регионе различного рода межгосударственных объединений, политических сил, религиозных, националистических и иных группировок ЦАР является уникальным регионом современного мира. Тем не менее, несмотря на их пестроту, к началу ХХI века здесь довольно четко обозначились основные векторы приложения политических сил со своими направляющими центрами и лидерами. Эта геополитическая "роза ветров" в регионе выглядит следующим образом.
Северный вектор, где роль лидера играет Российская Федерация. Все страны региона являются членами СНГ. Четверо из них (кроме Туркмении) входят в экономическое объединение ЕврАзЭС. Трое являются участниками Договора о коллективной безопасности стран СНГ (Казахстан, Киргизия и Таджикистан) .
Еще одним межгосударственным объединением, которое (правда, с серьезными оговорками, о которых будет сказано ниже) также можно отнести к "северному вектору", является Шанхайская организация сотрудничества (помимо России и КНР в нее входят Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан).
Западный вектор с направляющими центрами в Вашингтоне и Брюсселе. Республики Центральной Азии сразу же после обретения независимости вошли в СБСЕ (с 1994 года - ОБСЕ). Хотя, надо признать, в свое время в Вене шли долгие дебаты относительно того, где проходит восточная граница Европы . Причем споры шли в основном относительно Кавказского региона. Казахстан и союзные республики Средней Азии никто и не думал относить к Европе. Поэтому прием их в 1992 году в ОБСЕ по существу придал этой общеевропейской организации евразийский формат и внес известную двусмысленность в ее название, существенно расширив географические границы реализации декларируемых ОБСЕ целей. Тогда же на этот регион обратил внимание Североатлантический альянс. Все пять республик Центральной Азии стали участниками натовской программы "Партнерство во имя мира" и членами Совета Североатлантического сотрудничества, позднее преобразованного в Совет Евро-Атлантического партнерства (СЕАП), а Казахстан, к тому же, стал и участником Договора об обычных вооруженных силах в Европе.
Довольно активно налаживает взаимодействие со странами региона Евросоюз и Совет Европы. Весьма заметно здесь присутствие и влияние Японии, особенно в экономической сфере.
Безусловно, наиболее мощной и влиятельной силой западного вектора приложения политических сил являются Соединенные Штаты, которые оказывают все большее влияние в этом регионе - и как ведущая страна Североатлантического альянса, и как глобальный лидер, обладающий мощными политическими, экономическими и военными рычагами влияния. Причем последние приобретают все больший вес в политике, проводимой новой американской администрацией на мировой арене, и, в частности, в районах, непосредственно примыкающих к Центральной Азии. Надо отметить, что цели Западной Европы и Соединенных Штатов в отношении Центральной Азии, по всей вероятности, совпадают далеко не полностью. В последнее время появляется все больше признаков того, что США и Западная Европа - отнюдь не столь консолидированное политическое целое, как это было во времена "холодной войны" и сразу же после ее окончания .
No4-2002
