...жизнеспособность - это веер возможностей, зависящих от коммуникации, изменчивости и экологической замкнутости.
...Жизнеспособность - это тот уникальный факт, что этот веер возможностей нашей среды можно использовать.
Мирослав С в и т е к
Ладислав Ж а к
Настоящее эссе о жизнеспособности и жизни посвящено поиску способа быть жизнеспособным в мире, который становится все более насыщенным и сложным. Изменчивость и перемены в окружающей нас среде реальны, неакадемичны и ощущаются как людьми, так и другими организмами по всей планете как в естественных, так и в культурных условиях. Дело не только в растущем количестве людей, их групп и качественно увеличивающемся потенциале мобильности и коммуникации. Мир становится все более наполненным не только людьми, группами людей, группами групп, но и бесчисленными артефактами, как результатами все более интенсивного материального производства, а также идеофактами, как результатами ментальной деятельности людей, а также экофактами, под которыми мы можем понимать побочные эффекты, такие как отходы, возникающие в результате производства человеком артефактов и идеофактов.
Прежде всего, необходимо осознавать различные условия индивидуальной, групповой, коллективной или институциональной жизнеспособности. Если индивидуальная жизнеспособность определяется, прежде всего, степенью знания индивидом окружающей среды и его индивидуальной способностью удовлетворять свои потребности и интересы, то коллективная жизнеспособность, начиная с удвоения или утроения и заканчивая количеством индивидов в так называемой полосе чисел Данбара, определяется, с одной стороны, способностью членов коллектива сообщать друг другу свои потребности и интересы, координировать и сотрудничать в деятельности, направленной на их удовлетворение, и прежде всего совместно производить полезные ценности и товары, которые могут максимально удовлетворить их потребности и интересы. Жизнеспособность коллектива имеет второе измерение, а именно жизнеспособность коллектива в его окружении, то есть среди других коллективов. Развитие коллектива к коллективу коллективов имеет, конечно, дальнейшую фазу развития, когда роль индивида берет на себя коллектив и мы достигаем жизнеспособности коллектива коллективов, других надстроечных групп коллективов и т. д. Идея элементов, классов и классов классов связана с личностью британского математика и философа Бертрана Рассела.
Там, где из-за большого количества индивидов коммуникация, координация и сотрудничество настолько затруднены и неэффективны, что совместное производство становится невозможным, в дело вступают социальные и политические институты, на которые люди возлагают часть ответственности за количество и качество совместного производства, включая его экономичность, эффективность и справедливое распределение. В основе всех социальных институтов лежат правила, которым подчиняются люди в широком сообществе, в идеале - независимо от их социального статуса.
Второй, но не менее важный, вопрос - это ресурсы, их потребление, но прежде всего способность их генерировать. Жизнедеятельность, особенно та ее составляющая, которую мы называем воспроизводством, чрезвычайно ресурсоемка[1], будь то биологические, социально-экономические или духовные ресурсы. Ресурсы можно разделить на природные, структурные и эмоциональные. Природные ресурсы бывают прямыми, а также косвенными, то есть такими, где прямые ресурсы перерабатываются в процессе производства. Сегодня основным природным ресурсом являются отходы, то есть материалы, которые человек возвращает природе, часто таким образом, что это угрожает ее жизнеспособности во всех ее формах. Структурные ресурсы - это те, которые берут свое начало в форме определенной социальной организации и влияют, в частности, на ее эффективность. Это, например, структура собственности, политическая система или степень и качество воспроизводства справедливости и безопасности в данном обществе. Часто игнорируются эмоциональные ресурсы, в частности потребление эмоций, как своих, так и чужих, индивидуальных и коллективных. Все эти ресурсы так или иначе взаимозависимы и в совокупности повсеместно присутствуют в любой ситуации, когда мы ставим под сомнение состояние, динамику и особенно функциональность жизнеспособности.
Следует помнить, что жизнеспособность сама по себе не означает, что человек, сообщество или общество, о которых идет речь, не могут быть уничтожены или лишены жизни. Это лишь «conditio sine qua non» , необходимое, но не достаточное условие. Жизнеспособность - это потенциал, возможность, которая не только дается нам окружающей средой, но и которую мы можем постоянно формировать и развивать, подобно тому как мы развиваем свои таланты.
Давайте зададим себе общий вопрос: Что на самом деле значит жить...?!? В одном из предыдущих очерков [1] затрагивался вопрос: « Что такое жизнь...?!», но жизнь как система - это одно, а ее функционирование, то есть само проживание, - другое. Без понимания жизни невозможно разобраться с жизнеспособностью. Эти два понятия взаимосвязаны и в определенной степени взаимозависимы. В последнее время биология достигла прогресса в ответе на вопрос о жизни на клеточном уровне, будь то прокариотические или эукариотические клетки. Но можем ли мы описать то, что можно назвать жизнью...?!?
На этот вопрос, как и на вопрос о жизнеспособности, можно ответить на разных уровнях организации жизни. Не только клеточный уровень с протонными цепочками, проходящими через клеточные мембраны, представляет собой источник энергии для жизни. С некоторым преувеличением можно сказать, что жизнь также представлена свободным электроном, ищущим свое место. Кажется, что жизнь тянется в микромир не только за ресурсами [2], но и для определения своей ориентации [3]. Дополнительным стимулом для лучшего понимания взаимосвязи между микро- и макромиром служат, например, исследования так называемых квантовых точек[2], за которые в 2023 году была присуждена Нобелевская премия по химии.
Если говорить о микро- и макромирах применительно к нашему разуму, как это сделал Роберт Пенроуз в своей книге «Макромир, микромир и человеческий разум» [4], то возникает вопрос, почему мы отделили макромир, в котором мы можем эффективно описывать наблюдаемые законы с помощью законов природы, от микромира, в котором эти законы несколько противоречат нашим естественным законам. Однако мы знаем, что существует и мир больших размеров, который мы можем назвать, например, мегавселенной, и который так же противоречит естественным законам макромира, как и микромир. Например, мы знаем, что в космологии понятие трехмерного пространства теряет свой смысл и сводится к одному измерению, которое представляет собой расстояние между объектами. Нельзя забывать, что все эти миры - созданные нами модели и что мы по-прежнему остаемся в предположении о реальной, а не объективной действительности.
Если мы принимаем идею трех, а не двух миров, то появляется возможность найти их аналогию в различных социальных и научных контекстах. Возможно, это позволит нам вывести некое универсальное правило, определяющее границы познания нашего мира. Это мир, постигаемый нашими органами чувств, или мир, описываемый созданными нами естественными законами, или это вообще другой мир...? Это мир, постигаемый нашим опытом, нашими научными знаниями или нашим воображением...?!!!?? Что такое жизненная сила, сама жизнь и что значит жить в них...?!!!??
Права и правила
Человеческие сообщества всегда были, есть и будут сформированы сетью двойственных отношений их членов. Иные, чем двухмерные, сети не могут существовать даже в трехмерном пространстве. Форма этих отношений, образующих взаимовлияющие и общающиеся пары, параллельно идущие в сети, определяет конечную форму общества. В рамках этой разнообразной и насыщенной информацией реляционной сети реализуется и всеобщий обмен чем-либо, что является основополагающим взглядом на проблему жизнеспособности.
Правовые нормы отражают определенную социальную практику и опыт, которые предполагают, что данное действие, описываемое нормой или законом, признается легитимным или нелегитимным. Только тогда открывается путь к его описанию на юридическом языке, который, следуя соответствующим, обычно конституционным, процедурам, становится частью законодательства, делающего его законным, незаконным или неправомерным.
Право, как совокупность правил и законов, может принимать различные формы. У нас есть естественное право, основанное на традициях, племенных или клановых обычаях. Естественное право основано на естественном праве, а за ним следует юридический позитивизм, который в своей крайней форме утверждает, что закон может регулировать практически любые действия человека. Однако следует помнить, что между легитимностью и законностью существует определенное напряжение, которое является одним из ключевых источников социального движения. Важно задаться вопросом, как возникло то или иное действие и как оно достигло своей легитимности в данных условиях. Очевидно, что процесс достижения легитимности или нелегитимности с помощью действующего законодательства основан в первую очередь на личной ответственности человека.
Отметим, что не только в нашем национальном, но и в европейском контексте идет поиск универсальных норм, которые хотят регулировать то, что еще не известно и даже то, что еще не открыто. Классический пример - попытка регулировать искусственный интеллект, о котором мало что знают даже ведущие эксперты, и который уже регулируется в ЕС. Многие убеждены, что мир будет стоять в немом изумлении перед ЕС и что эти правила станут желанной статьей экспорта. Верно и обратное. Миру нет дела до этих юридических выставок «ex cathedra», то есть из кресла, со стула, с парты или стола.
Юридический язык знает понятие форс-мажора, force major или vis major, которое по своей природе несколько менее тонко и более точно, чем обычный язык. Это связано с тем, что описание явлений и событий на юридическом языке призвано служить ориентиром для принятия четких решений в рамках действующего законодательства. Еще в середине 1960-х годов оксфордские ученые во главе с профессором Хартом пришли к выводу, что даже общий язык не способен охватить все возможные жизненные ситуации, и, естественно, юридический язык не может описать все правила. Окружающая нас среда, из которой происходят все явления, события и процессы, влияющие на нашу жизнь, - это, безусловно, то, частью чего мы являемся и что выходит за наши пределы.
Современное положение науки в обществе обусловлено не только реальными результатами скромной, умеренной и порядочной науки, которая помогает изменить мир, повысить жизненный тонус и улучшить жизнь. Зачастую знания развращаются политическим и социальным заказом, в результате которого ученые объявляются арбитрами и оракулами единой истинной правды, призванными в различных формах открывать ее людям. Эта псевдонаучная истина имеет такой же незыблемый статус, как и божественная истина, открываемая прелатами всех мастей, или единственно верная истина марксизма-ленинизма, открываемая партийными секретарями. Оракулы единственно верной божественной, научной, коммунистической или иной правильной истины похожи друг на друга, как яйца на яйца, и лишь на низших уровнях различаются по майке, рясе, плащу или костюму. Оракулов, как правило, объединяет гордость за то, что они лучше всех знают, что хорошо для людей, и готовы вбить это в их головы любым доступным им способом. Оракулы окружают нас в огромном количестве, и некоторые из них постепенно превращаются в спасителей.
С другой стороны, надо сказать, что быть, а тем более чувствовать себя оракулом или спасителем - удел не только светлых, способных или богатых. Вспомните, сколько гарантированной информации о Covid-19 и его будущем развитии было представлено публично, и что мы впоследствии узнаем о том, кто все провалил и что следовало сделать по-другому.
Законы, законы и непредвиденные обстоятельства
Важную роль в формировании жизнеспособности в той или иной среде играет различение событий и явлений, происходящих в этой среде, которые называются закономерностями и случайностями. Умение отличать закономерности от случайностей, включая их описание в терминах правил или законов, очень важно не только для жизнеспособности, но и для самой жизни людей и человеческих групп.
Не менее важно понимать разницу между самим событием или явлением и его описанием, которое называется правилом или законом. Все чаще мы сталкиваемся с непониманием того, что означают эти разные понятия и в чем заключается разница между ними. Таким образом, закон природы - это всего лишь лингвистическое или математическое описание закономерности как проявления объективной реальности. Если привести конкретный пример такого непонимания, то это будет фраза о том, что природой управляют естественные законы. Все мы слышали такую фразу, и многие из нас, к сожалению, от своих учителей. Приведем наглядный пример этого расхождения, которое можно назвать «потерянным в переводе».
В последние годы развернулась дискуссия по поводу известного первого закона Ньютона: «Тело остается в покое или прямолинейном равномерном движении, если на него не действуют внешние силы». Сотни лет прошло со дня смерти Исаака Ньютона, и вот уже несколько десятилетий мы повторяем, запоминаем, интерпретируем и применяем на практике эту формулировку. Следует отметить, что мы с успехом пользуемся ею и пока не встретили в ней ничего такого, что могло бы предупредить нас о том, что где-то есть ошибка. Это также является основной причиной того, что содержание перевода так долго никого не волновало.
Но если мы зададимся вопросом, какой закон природы имел в виду гениальный Ньютон, когда описывал его этим законом природы, то придем к любопытному противоречию. Эта версия закона гласит, что существует закон, согласно которому внешние силы не действуют на тело именно тогда, когда тело находится в состоянии покоя или равномерного прямолинейного движения. Но мы знаем, что такого состояния просто не может быть, потому что внешние силы действуют всегда и везде и буквально на все. Несомненно, Ньютон тоже знал об этом, даже лучше, чем кто-либо другой в его время. Вспомните его закон всемирного тяготения, который противоречил бы его первому закону движения. Поэтому возникает простой вопрос: Зачем Ньютону формулировать закон природы, который самой своей формулировкой опровергает сам себя...?
Началось расследование формы первоначальной формулировки первого закона движения, и выяснилось, что проблема заключалась в первоначальном переводе с латинского текста «Principia» Ньютона на английский язык того времени. Перевод вышел из-под пера математика Эндрю Мотта в 1729 году, всего через два года после смерти Ньютона. Поэтому очевидно, что Ньютон уже не мог его комментировать. Именно Дэниел Хоек, профессор философии, указал на возможную ошибку в интерпретации первого закона движения Ньютона или на возможное несоответствие в оригинальном английском переводе.
Исаак Ньютон, как и большинство ученых его времени, писал свои работы на латыни. Так, оригинальный текст закона гласит: «Corpus omne perseverare in statu suo quiescendi vel movendi uniformiter in directum, nisi quatenus illud a viribus impressis cogitur statum suum mutare». Эндрю Мотте перевел это так: «Каждое тело сохраняет состояние покоя или равномерного движения по прямой, если только оно не вынуждено изменить это состояние под действием сил, которые на него воздействуют». Дьявол кроется в деталях, и эта деталь - слово quatenus, которое было переведено как «если бы не было», но на самом деле означает: « если бы было». Эта кажущаяся мелочь очень важна, потому что вместо того, чтобы описывать, как объект сохраняет свой импульс, когда на него не действуют никакие силы, она внезапно показывает, что любое изменение в движении тела вызывается внешними силами. Поэтому первый закон можно сформулировать так: «Всякое изменение скорости или направления движения тела всегда вызывается силой». Это не только придает первому закону движения Ньютона новый смысл, но, прежде всего, эта формулировка описывает гораздо более широкий и общий закон природы, который применим к любым телам: галактикам, звездам, планетам, а также элементарным частицам.
После 2000 года «Principia mathematica » Ньютона была вновь переведена на английский язык. Исправив небольшое смещение смысла в переводе слова quatenus , удалось восстановить первоначальный смысл одного из фундаментальных законов физики. Нельзя обоснованно предположить, что физика пошла бы по другому пути на протяжении всей истории, если бы не эта ошибка в переводе. Скорее, исправление меняет наше представление о значении и роли самого закона, который, таким образом, описывает реальное, а не недостижимое и идеальное движение тела. Этот пример - отличный вызов для нас, чтобы мы все больше и больше сосредотачивались на форме законов, которые должны описывать законы природы.
Теперь перейдем от отношений между законами и закономерностями к хрупким и изменчивым отношениям между закономерностью и случайностью. Способность различать закономерность и случайность - фундаментальное условие жизнеспособности, поскольку случайность привносит в нашу жизнь новые возможности. Фундаментальное различие между закономерностями и случайностями заключается в том, что закономерности имманентно присутствуют в окружающей среде, независимо от того, знаем мы о них или нет. Если мы можем их обнаружить, значит, мы можем рассчитывать на их присутствие и проявление в той или иной мере. Научная теория и жизненная практика могут быть основаны на их распознавании и назывании. С другой стороны, непредвиденные обстоятельства присутствуют лишь случайно, и на них нельзя положиться ни практически, ни теоретически. Их проявления можно с некоторой осторожностью назвать трансцендентными.
Понятия имманентного и трансцендентного многослойны, сложны и, конечно, не абсолютны. Часто мы видим, что ошибаемся в своей познавательной деятельности или что в нашем распоряжении еще нет достаточных наблюдательных и экспериментальных инструментов. Может оказаться, что то, что кажется случайностью, при более глубоком рассмотрении оказывается частью уже известной закономерности. Точно так же закономерность, о которой написано множество научных трудов и на которую даже опираются на практике, может оказаться плохо описанным или даже несуществующим законом.
Хорошим примером является формула Блэка-Шоулза, которая использовалась в 1970-х годах для описания закономерности ценообразования опционов и других финансовых деривативов. Ее авторы были удостоены Нобелевской премии по экономике в 1977 году. Однако практика финансовых рынков на рубеже тысячелетий показала, что такой общей закономерности не существует. А ведь зачастую именно практика является краеугольным камнем в познании закономерностей. Самое печальное в таком конфликте между наукой и практикой - это когда начинают раздаваться голоса вроде «горе-практика». Тогда можно говорить не о научном знании, а о догме, слепой вере, индоктринации и идеологическом руководстве миром.
Путаница или смешение законов и случайностей может принести целый ряд существенных трудностей, из которых научная ошибка - одна из менее опасных, ведь вся наука строится на поиске собственных ошибок и тупиков. Вспомним своеобразную форму результатов скиннеровских экспериментов с голубями, которые в изоляции связывали получение пищи с определенным положением и поведением. После окончания экспериментов голубей находили в различных позах или повторяющимися движениями. Это не только путало причину и следствие, но и, что более важно, создавало в мозгу голубей иллюзию того, что их питание зависит от их определенного поведения.
Другой пример: еще долго после Второй мировой войны на островах Тихого океана можно было наблюдать, как туземцы сидят с кокосовыми скорлупками на ушах у ящика, из которого выглядывает бамбук или лиана, свисающая с пальмы. Ведь они видели, что когда американские солдаты сидели так по радио, прилетали самолеты и сбрасывали им запасы продовольствия. В свое время такое поведение называлось каргокульт.
Мы до сих пор не знаем, что представляют собой основные элементы окружающей нас среды. Типичный пример - гипотеза темной материи и энергии, согласно которой в настоящее время можно изучить только 4 % окружающей нас среды. Как бы то ни было, влияние законов окружающей среды невозможно избежать, независимо от того, описаны они нами или нет. С другой стороны, правила можно нарушать. Для этого в индивидуальном порядке используется мир возможностей, где правила можно систематически нарушать или менять, особенно если обнаруживается, что они противоречат какой-либо закономерности.
Мир случайностей не требует систематической или взаимной коммуникации, это мир разовых специальных действий, основанных на краткосрочном взаимодействии, которое имеет как положительные, так и отрицательные последствия для индивидов и обществ. В этом мире люди обретают понимание и осознание того, что правила их общества не являются единственно возможными, тем самым повышая свой творческий потенциал. Это может принести значительную пользу и их собственному обществу, но, с другой стороны, влияние таких людей может исказить систему правил исходного сообщества.
Несомненно, верно, что мир правил не только глобален, но и охватывает все наше окружение, в то время как мир законов, как правило, локален. В равной степени, если мир законов затрагивает все человеческое сообщество, то мир правил - это мир ограниченных человеческих групп, а мир возможностей в высшей степени индивидуализирован. Мир законов вечен с точки зрения времени, в то время как мир правил временен, а мир возможностей - мир сиюминутный. Другими словами, мы можем говорить о мирах детерминации, условности и случайности.
Ответственность и регулирование
Рассмотрим пример регулирования искусственного интеллекта. Многие радуются новой директиве, поскольку вечным недовольным и искателям новых миров удалось свернуть с пути. Это те самые хранители единой истины, которые сожгли Джордано Бруно на Цветочном рынке в Риме за слова: «Конечно, вы не думаете, дорогие отцы церкви, что Бог в своем совершенстве создал что-то, кроме этого единственного несовершенного мира». Идея о мирах, которые они не могут контролировать, потому что не понимают их, - это их кошмар. Этот кошмар велит им уничтожить все и всех, кто напомнит им о такой возможности. Как сказал Джордано Бруно своим судьям: «Вы, осуждающие меня на смерть, боитесь больше, чем я, которого ждет смерть».
В середине XV века в Европе начало распространяться книгопечатание благодаря печатному станку Иоганна Гутенберга в Майнце, Германия. Это была не полная инновация, а синтез ранее известных процессов, которые могли заменить копирование текстов на пергамент. Печатный станок Гутенберга стал буквально информационным прорывом и предвещал небывалые социальные перемены. Естественно, само предвкушение перемен вызвало жаркие споры среди церковной, светской и университетской элиты того времени о страхе перемен, имеющих значительные коллективные последствия.
Это был страх потери монополии на распространение информации. Ужас перед тем, что любой человек сможет свободно распространять свои идеи с помощью печатного станка, единственным ограничением которого будет его стоимость, был оправдан, поскольку к 1620-м годам половина печатных текстов в Европе уже содержала идеи Мартина Лютера и немецкой Реформации. У чешского реформатора Яна Гуса не было подобной возможности: он попал на костер в Констанце, а его переписанные труды были сожжены.
Кроме того, с помощью печатного станка пытались усилить давление на верующих и манипулировать ими в пользу единственно верной католической веры. Поэтому одной из первых немецких печатных книг стала книга «Молот ведьм» Malleus maleficarum. Это было пособие по преследованию не только ведьм, но и особенно по борьбе с инакомыслием, опасным для церкви и государства, а также по допросам, пыткам и сожжению неудобных людей, включая конфискацию их имущества.
Сегодняшние споры об искусственном интеллекте имеют схожие черты с дебатами о печатном станке того времени. С одной стороны, есть страх потерять власть или, скорее, ощущение власти. С другой стороны, речь идет о поиске новых способов расширения возможностей с помощью искусственного интеллекта. То, что одни считают хорошим, другие считают плохим. Но суть в том, что, несмотря на все эти споры, искусственный интеллект, как и книгопечатание несколько веков назад, все больше входит в нашу жизнь, и только нам решать, будет ли он хорошим слугой или плохим хозяином.
В настоящее время ситуация выглядит так, что американцы будут его разрабатывать, китайцы - производить, а европейцы - регулировать. Во многих случаях основным принципом регулирования ИИ будет постоянное указание на то, что данное произведение было создано с его помощью. Простых букв AI, как части представленного артефакта или идеофакта, будет достаточно, так же как мы привыкли к буквам PP, обозначающим замаскированную рекламу в виде product placement. Дальнейшие правила могут появиться только по мере накопления практического опыта.
Высказывая эти соображения, интересно отметить, что православие и восточное христианство в целом не просто сжигали неудобных для себя людей, хотя и здесь отступникам, реальным или мнимым, не уготовано ложе из роз. Православие подходило к таким новаторским вопросам, как позиция в отношении печатного станка, с большим пониманием, терпимостью, проницательностью и ясностью, чем католицизм. Восточное христианство придерживается аналогичного подхода к решению фундаментальных семейных и личных проблем. Оно стремится решать сложные вопросы не с помощью канонов и догм, а путем личной ответственности не только лидеров церкви, но и самих верующих.
Современные передовые технологии неотделимы от ответственности всех людей, которые так или иначе с ними связаны. Ответственность бывает разной по количеству и качеству, степень ее различна, но каждая ответственность является неотъемлемой частью общей человеческой со-ответственности. Суб-ответственности, как и совокупная со-ответственность, постоянно развиваются, рождаются, разрушаются и уходят из жизни вместе со своими носителями. Давайте всегда помнить, что нет большей ответственности, чем личная. Ни в одном обществе нет такого личного содержания, как в человеке. Никакая коллективная ответственность не может заменить личную.
В последнее время наметилась тенденция перекладывать эту ответственность на технические средства, особенно на компьютеры, алгоритмы и, не в последнюю очередь, на искусственный интеллект. Это логический крах, потому что эти средства не могут контролировать процессы, которые их породили. Хотя очень популярна идея, что люди снимут с себя ответственность за технологии, передав их другим технологиям, на самом деле это фактический отказ от постановки целей и задач. Раньше с осторожностью говорили, что цель оправдывает средства. Сегодня мы сталкиваемся с противоположной точкой зрения, когда средства определяют цели или цели , а зачастую, к сожалению, они уже не нужны. Именно эта несколько извращенная логика открывает неожиданные перспективы и возможности для неправильного использования технологий.
Чувствительность и коммуникация
Представьте себе окружающую среду как сложную систему, подверженную различным воздействиям. Распознать, какое из этих воздействий является важным явлением, заслуживающим первоочередного внимания, - это своего рода искусство, основанное на знаниях и опыте. Математика, как язык моделирования систем, позволяет использовать точный подход, который дает возможность исследовать чувствительность системы, или то, как системы ведут себя и реагируют на различные входные сигналы или изменения их параметров.
В математических терминах чувствительность обычно выражается как производная или градиент функции выходов системы по отношению к ее входам или параметрам. Результаты точного математического моделирования часто могут расходиться с тем, что говорят нам предыдущие знания или опыт. Это не означает, что мы должны отвергать то или иное. Напротив, правильный подход заключается в том, что результаты обоих или более подходов взаимно обогащают друг друга, и это верно, даже если один из них в конечном счете преобладает.
Анализ чувствительности - это процесс определения и оценки того, как различные неопределенности во входных переменных влияют на сами выходные данные. Анализ чувствительности часто используется при проектировании систем, чтобы убедиться, что полученное решение не только оптимально, но и стабильно и менее чувствительно к различным изменениям окружающей среды. Методы локального анализа чувствительности исследуют, как небольшие изменения одного входного параметра влияют на выходную переменную, в то время как другие входные параметры остаются неизменными. Глобальные методы анализа чувствительности исследуют влияние всего диапазона возможных значений каждого входного параметра на выходную переменную. Эти методы подходят для систем с нелинейными характеристиками или для систем, в которых взаимодействие между несколькими входными параметрами оказывает значительное влияние на выход.
Физиологическая восприимчивость определяет реакцию организмов на стрессовые факторы и степень, в которой они способны переносить неблагоприятные условия или адаптироваться к ним. Генетическая восприимчивость подразумевает вариации в генетическом составе популяций и отдельных особей, влияющие на их способность адаптироваться к изменениям окружающей среды. Популяционная и демографическая восприимчивость относится к таким факторам, как уровень воспроизводства, смертность, миграционные процессы или структура популяции, включая способность реагировать на изменения окружающей среды. Изменение климата, такое как потепление, изменение характера осадков и экстремальные погодные явления, может оказать значительное влияние на жизнеспособность некоторых видов, особенно тех, которые зависят от конкретных климатических условий или имеют ограниченную способность к миграции.
Основная характеристика жизнеспособности, независимо от других влияний, тесно связана с функцией коммуникации, которая влияет на поведение и действия каждого человека как индивидуума, члена общества и представителя вида. Коммуникация устанавливает набор правил, которые регулируют тот или иной порядок. Если человек описывается как нормативное существо, то любое общество , несомненно, всегда является нормативной группой. Правда, правила ее функционирования и форма взаимоотношений членов важнее для ее описания, чем сами участники.
Важно помнить, что закономерности, правила и непредвиденные обстоятельства или случаи являются частью пространства причин. Пространство причин, иногда также дискурс или парадигму, можно описать как идеологическую, а значит, в некотором роде виртуальную и независимую от реальности, пространственно-временную модель окружающей среды, которая используется для ее описания, познания и, прежде всего, для обоснования различных гипотез в нашем окружении. В этом контексте пространство причин создает непосредственную основу для решений и действий людей, поскольку дает им самое необходимое, то есть причины. Причины могут со временем исчерпать себя, они могут буквально утомить человека, или в отношении их обоснованности, они могут перестать работать, потому что изменилось окружение, и, наконец, они могут быть преодолены изнутри.
Мораль и этика
В рамках человеческого вида особое внимание следует уделить понятиям морали и этики. Мораль - это совокупность личных или общественных убеждений, ценностей и принципов, определяющих правильное и неправильное поведение. Это система норм, которая обычно основана на культурных, религиозных или социальных традициях. Этика может быть концептуализирована как систематический подход к пониманию и решению моральных дилемм.
Люди неизбежно являются моральными существами, но как только в ходе дискуссии мы указываем, что не уверены в том, что разговариваем с морально приемлемым человеком, дискуссия искажается. Иногда мы заходим в морализаторстве так далеко, что подвергаем собеседников страху, что их свободный выбор исключит их из вежливого общества или мейнстрима. Никлас Луманн[3] писал о методологической дегуманизации общества. Звучит пугающе, но, как ни парадоксально, эта дегуманизация обеспечивает нам уважение и свободу. Что означает такая дегуманизация? То, что мы смотрим на общество не как на сумму людей, а только как на результаты их коммуникации. Но разве не человек общается с другими людьми...?!? Ни одно слово в общении не отражает ни самого человека, ни наиболее присущих ему проблем. Личность буквально невыразима, и так и должно быть, ибо в этом кроется наша свобода.
Когда мы общаемся на уровне отдельных социальных подсистем, например, на уровне закона, мы должны перевести наше уникальное дело на язык, общепонятный и понятный закону. Человек с конкретной историей, намерениями и особенностями не присутствует в коммуникации. Необходимо создать тезис, который никогда не будет полностью идентифицироваться с конкретным человеком и его интересами. Хотя человеческий индивид придает основной характер коммуникации извне, его индивидуальность не должна превращаться в конкретное содержание коммуникации. Звучит сложно, но на самом деле смысл банален. Он гласит: «Давайте осуждать высказывания, а не людей».
Мораль не смотрит на заявления, она сразу смотрит на человека в целом. Если кто-то плохой человек, нам трудно предположить, что он будет хорошим врачом, политиком или учителем. Мораль ясна. Но какой ценой? Проблема двоякая. Во-первых, неясно, кто является плохим человеком, а во-вторых, мы довольно часто ошибаемся в отношении хороших и плохих людей, по крайней мере, так же часто, как и в других суждениях. Морализаторство разрушает коммуникацию, потому что, помимо всего прочего, оно является источником ненависти. Ненависть может быть только неточной - как только мы видим ее больше, мы начинаем сомневаться. Вот почему ненависть не уживается с мышлением. Существует ли «хорошая» ненависть? Или хотя бы «разумная» ненависть? Не является ли ненависть иногда гражданским долгом? У Бертольта Брехта есть ответ на этот вопрос, который до сих пор не превзойден. Перед лицом нацистской Германии он извинился перед будущими поколениями за свою ненависть: «Даже ненависть к подлости препарирует черты. Даже гнев на несправедливость огрубляет наш голос. О, мы, которые хотели подготовить почву для доброты, сами не могли быть добрыми. Но вы, когда все будет так далеко, что поможет человеку, вспомните нас добрыми».
Нет права относиться к тому, кого мы ненавидим, как к тому, кто достоин ненависти. Человечность заключается в понимании того, что даже самый великий злодей не теряет своего достоинства. Именно эта идея определяет грань между цивилизацией и ее падением. Уважение, которое приходит с оглядкой и расстоянием, исчезает. Respectare означает «ретроспектива», «наблюдение со стороны». Другими словами, если мы хотим оценить другого человека, нам нужна дистанция, даже от его лица, формы и всего, что с ним связано. Если нам не хватает дистанции, мы определяем себя не по отношению к содержанию общения, а по отношению к конкретному человеку.
Доверие и благонадежность
Одним из ключевых компонентов жизнеспособности является доверие. Создание атмосферы доверия в нашем окружении связано с качеством коммуникации. Если мы хотим найти важнейший элемент коммуникации, то его легче всего обнаружить там, где устанавливаются новые коммуникационные связи и создается новое качество доверия. Такое построение отношений часто происходит в условиях значительной неопределенности, в атмосфере первоначального недоверия и взаимного незнания. Изначально это символическая коммуникация в том смысле, что ее суть заключается в поиске неких общих точек соприкосновения, которые только и позволяют прийти к какому-то соглашению, в том числе и к соглашению о невозможности соглашения. Только после этого человек прибегает к другим видам коммуникации, включая насилие, или просто исключает общение в будущем. К сожалению, во все более тесном мире возможность избегать друг друга не только физически, но и виртуально становится все сложнее. С другой стороны, насилие считается все менее эффективным, однако оно остается важным символом общения.
Понимание- необходимое условие для любого вида доверия. Вспомним сложный период чехословацкого правительства национального взаимопонимания в первой половине 1990 годов, который характеризовался постоянным поиском, установлением и возобновлением доверия. Понимание можно определить как нахождение общего языка в виде слияния горизонтов знаний, которыми каждый субъект или индивид, какими бы разными они ни были, естественно, обладает благодаря своему языку или средствам коммуникации. В горизонте знаний находится среда, в которой мы существуем, и которую каждый субъект приобрел благодаря своим знаниям. Только пересечение этих обжитых сред при одновременном слиянии горизонтов знания представляет собой возможную форму сосуществования или даже сотрудничества. Если же, несмотря на все усилия, горизонты знаний не могут даже соприкоснуться, попытка взаимопонимания оказывается тщетной.
Другим элементом коммуникации является сообщение, с помощью которого мы можем попытаться вступить в разговор с разными людьми. Это самый маленький первый шаг, который может нанести минимальный ущерб жизнеспособности. Такой шаг, включая его последствия, невозможно спланировать, это пробы и ошибки, иногда прыжок или скачок.
Один из самых распространенных методов общения - старый добрый «тит тат». Но у нас есть и христианство, подставляющее другую щеку, и ислам: если ты не поднимешь руку, то будешь ближе к моему сердцу. Но невозможно определить, в каких дозах и ритмах использовать эти реакции. Это может показать только практика переговоров, которая изначально должна быть свободна от правил, которые должны постепенно появляться. Именно возникновение и даже стабилизация неких правил общения является важнейшей предпосылкой достижения взаимопонимания.
Тот, кто хоть раз готовил встречу, знает, что самым сложным жанром действительно является свободная дискуссия, и особенно ее начало. Тезис о том, что правило покажет дебаты, предлагается в качестве аналогии крылатой поговорки о том, что план покажет бой. Но сделать этот первый шаг сложно не только психологически, но и содержательно. Должен ли это быть я или другой...?!? Проявить ли мне добрую волю или угрожать...?!?!!? Сохранять ли равнодушие...?!?!!?
Сделать первый шаг сегодня необходимо и полезно в количественном отношении, как никогда раньше, но в качественном отношении это сложнее, чем в прошлом. Современное общество, основанное на рыночной и нерыночной конкуренции индивидуальных достижений человека, атомизировано; люди видят друг в друге конкурентов. Поэтому мы чувствуем угрозу друг другу - притча о гоббсовском мире «все против всех», где люди - волки для людей. Естественно, что в таком состоянии, когда мы окружены врагами, столь похожими на нас, но неизвестными нам, моральные ограничения внутри нас напрягаются, и наши оборонительные императивы вступают в полную силу. Чтобы преодолеть взаимное недоверие, обе стороны должны приложить гораздо больше усилий для демонстрации добрых намерений. Никогда еще на Земле столько людей не были так близки друг к другу физически, но так далеки по-человечески.
Учитывая важность первого шага коммуникации в сложной ситуации, мы можем попытаться сделать следующее резюме: «Элемент коммуникации - это сообщение, которое инициирует общение или разговор с различными или опасающимися индивидами или сущностями и в ответ рано или поздно формирует с ними основу для некоторого понимания, которое может привести или не привести к взаимному признанию и согласию или даже консенсусу». Это элемент того, что лежит в основе не только индивидуальных жизней, но и самой жизнеспособности коммуникантов.
Описанный таким образом элемент коммуникации предлагает и придает форму, содержание и смысл все более частым и неизбежным встречам между различными или настороженными индивидами и сущностями. Целостность - это общение и жизнь в рамках общих ценностей, где лидер должен создать атмосферу доверия к этим ценностям. Как бозон Хиггса позволяет сформировать структуру Вселенной, так и элемент коммуникации позволяет сформировать социальные структуры. Возможно, это слишком смелая аллегория или, скорее, иносказание, или даже легендарный мост через осла. Ведь встреча людей, желательно лицом к лицу, и сопутствующий ей прямой разговор - пока единственное явление, противостоящее процессу виктимизации окружающих. Поиск природы логодеградации, в том числе коммуникативной способности гасить и разрешать конфликты, - одна из ключевых задач сегодняшнего чересчур конфронтационного времени.
Совместное использование и гостеприимство
Понятие « совместное использование» имеет множество значений, но на общем уровне оно представляет собой тип коммуникации, в которой два или более субъектов договариваются об использовании определенных рангов, носителями которых могут быть артефакты, идеофакты или экофакты. Упрощенно говоря, мы, живые существа, включая нас, людей, можем делиться чем-то как материальным, так и нематериальным, как нужным, так и ненужным.
Мы живем в мире, где проживает 8 миллиардов человек. Впервые в мире людей стало больше, чем когда-либо умирало. К сожалению, большинство теоретических работ, к которым мы постоянно обращаемся и на которых учим новые поколения, были написаны в то время, когда во всем мире не было и миллиарда людей. Мы имеем в виду, например, Иммануила Канта, Вольтера, Эразма Роттердамского, Яна Амоса Коменского, Жан Жака Руссо и многих других. Во времена Карла Маркса и великих теорий социальной справедливости их было около полутора миллиардов. Только в 1960 году численность человечества достигла трех миллиардов человек, что составляет менее двух пятых от его нынешней численности.
Площадь земли, пригодной для проживания, существенно не изменилась, и из этого неизбежно следует, что люди встречаются во много раз чаще, чем в недавнем прошлом. Поэтому им все чаще приходится общаться друг с другом. Малонаселенный мир в большинстве своем был миром простого прямого вербального и невербального общения. Подавляющее большинство людей не умели ни читать, ни писать и не обладали необходимыми навыками для более сложного прямого общения. В основном общение сводилось к общению по общим вопросам - от пейзажей, общих пастбищ до деревенских мелочей.
Мир был заполнен далеко не только людьми. С тех пор как нас, людей, стал один миллиард, наше богатство росло с необычайной скоростью. Доходы людей умножились в десять раз за среднее время, что является беспрецедентным явлением в истории человечества. Как сказал в начале этого времени Адам Смит, «каждый человек может преследовать свои собственные интересы своим собственным путем на либеральной основе равенства, свободы и справедливости». Это привело к необычайному развитию свободной мысли и возможностей для реализации идей, развитию производства и потребления. Поэтому люди в беспрецедентной степени окружены последствиями этого бума, который сопровождается свободой изменять свое окружение с помощью новых идей, придающих новый смысл существующему миру и его устройству.
Однако последние два столетия показали, что многое было упущено в подготовке людей к новому качеству их сосуществования на несколько более перенаселенной планете. Поэтому мы должны научиться лучше встречаться, общаться друг с другом и извлекать из этих встреч максимум пользы. Предпосылкой для этого, конечно, должно быть то, что нам самим есть что предложить и мы знаем, как это сделать. Инфофакты - это особые продукты, обладающие свойствами артефактов, идеофактов и экофактов, которые сегодня настолько заполняют мир, что становятся характерной чертой нашего времени. Это не только данные и информация, но и все цифровые следы, оставленные самой реальностью и ее виртуальной формой в киберпространстве. Важность киберпространства заключается еще и в том, что оно одновременно является качественно новым местом возможной встречи, метавселенной. С помощью инфофактов в метавселенной можно создавать независимые личности, так называемые аватары, что значительно расширяет возможности взаимного общения и взаимодействия. С помощью специальных аватаров человеческие индивиды и группы могут быть подготовлены к качественно новым социальным и экономическим процессам в киберпространстве.
В дополнение к дарвиновским, скиннеровским и особенно попперовским или грегорианским моноличностным языковым общающимся и не общающимся существам появляются новые мультиличностные существа, которые в кризисной ситуации могут пожертвовать одной или несколькими своими виртуальными личностями ради сохранения своей уникальной жизни в реальности. Это ставит целый ряд качественно новых этических дилемм, непосредственно связанных со все более частым взаимодействием с искусственным интеллектом, его эффективностью и производительностью.
Возможность поделиться чем-либо заключается в предложении любому человеку поделиться с ним чем-то. Этим предложением мы приглашаем других в свое пространство влияния. Это акт гостеприимства, который, разумеется, невозможен без коммуникации. Гостеприимство - это один из возможных ответов на естественное право каждого человека предлагать свое общество другому. Стоит отметить, что в современном мире такой ответ, как правило, очень желателен. Главное достоинство гостеприимства заключается в надежном сите, способном отделить просто пришедших с предложением компании от более или менее скрытых агрессоров. Именно поэтому оно является адаптивным поведением и действием, снижающим риски и угрозы, исходящие из внешней и внутренней среды общества. Примером может служить гостеприимство, основанное на чистой и открытой человечности, которая лишена атрибутов природной застенчивости и инстинкта самосохранения и приближается к практическому душевному и физическому самопожертвованию по отношению к новичкам. На другом конце шкалы - деперсонифицированное создание пространств для приезжих, которое сегодня можно назвать туристическим бизнесом.
Очевидно, что гостеприимство может быть оплачено непосредственно деньгами, но в целом обмен - это товар, рыночный товар. Отношения между поселенцами и приезжими всегда в той или иной мере формируются на основе поведения quid pro quo. Факт заключается в том, что и предложение гостеприимства со стороны поселенцев, и предложение компании со стороны новичков являются своего рода товарами. Предложение гостеприимства - это требование разумного расширения знаний и разнообразия образа жизни среди поселенцев. Предложение компании новичков - это спрос на их принятие поселенцами.
Паразитизм и симбиоз
Теперь остановимся на ситуации, когда коммуниканты тесно связаны друг с другом не только общением, но и физически. Специалисты говорят не только о симбиозе, который в целом имеет положительную коннотацию, но и о паразитизме, который предполагает, что один из коммуникантов является вредителем другого. По мере развития знаний становится все более очевидным, что отношения между добрыми и злыми симбионтами не так однозначны, как предполагалось ранее. Мы продолжаем изучать все новые и новые последствия симбиотических отношений, и в целом оказывается, что хорошие симбионты не так хороши, а плохие - не так плохи, как предполагалось ранее.
Мы можем проиллюстрировать это на примере эволюции взглядов на вирусы. Обычно вирусы считаются неживыми, потому что они не способны к самостоятельному размножению. Вирусы способны размножаться только в зависимости от клетки-хозяина. Зададимся вопросом, кто или что способно к самостоятельному размножению без зависимости от других клеток, то есть клеток, несущих разные ДНК...? Человеческое тело состоит примерно из 50 триллионов клеток с человеческой ДНК, но для того, чтобы все это функционировало как многоклеточный эукариотический организм, по оценкам, необходим клеточный коктейль, в десять раз превышающий это число, с тысячами других ингредиентов, в основном различных видов бактерий. Система, состоящая из клеток с человеческой ДНК, полностью зависит от их существования и функционирования.
Нельзя не отметить случаи, когда взаимное общение приводит к тому, что один из коммуникантов становится частью другого или даже поглощается им. Это и есть эндосимбиоз. Один из примеров слишком тесного сосуществования дал название книге Льюиса Томаса «Клетка, медуза и я» [11], где автор обратился к вопросу восприятия себя у живых существ, вступающих в тесные симбиозы или даже эндосимбиозы, в которых они становятся в большей или меньшей степени друг другом. Они встречаются, устанавливают связь и становятся взаимозависимыми. Постепенно они уже не могут поступать иначе, потому что без взаимозависимости они погибнут. У каждого живого существа - от вируса до бактерии, от медузы до улитки и человека - есть другой или другие, без которых оно не может существовать.
Есть примеры, когда общение приводит к слиянию и созданию чего-то нового. На ум приходит слияние юридических лиц, но есть и пример, который является источником нынешней формы жизни на Земле. Это эукариотическая клетка, удивительная эволюционная инновация возрастом около двух миллиардов лет, которая, согласно общепринятой теории Билла Мартина, является результатом эндосимбиоза. Представляется весьма вероятным, что эукариотическая клетка возникла в результате слияния двух представительных прокариотических доменов - бактерии и архея, причем бактерия стала частью архея, а затем митохондрии качественно новой эукариотической клетки.
Согласно современным теориям, подобный эндосимбиоз происходил в эволюции по меньшей мере четыре раза[4]. Второй раз это произошло около миллиарда лет назад, когда цианобактерия слилась со сложной клеткой и образовала хлоропласт - органеллу[5], осуществляющую фотосинтез. Так появились зеленые растения. Были зафиксированы и другие полные эндосимбиозы, когда бактерия и цианобактерия слились, образовав специализированную органеллу, способную фиксировать азот. Ученые обнаружили эту бактериальную структуру от тропиков до Северного Ледовитого океана, где она повсеместно связывает значительные количества азота. Этот эндосимбиоз произошел около 100 миллионов лет назад. А около 60 миллионов лет назад другие цианобактерии объединились с амебами, образовав другую фотосинтезирующую органеллу, называемую хроматофором, после чего эволюция дала начало нескольким видам простейших.
Вариации и возможности
В английском языкевариативность может называться по-разному. Это разнообразие, многообразие; экологи говорят о мозаицизме. В любом случае, изменчивость среды представляет собой возможность для простейших и их жизни . Возможность, шанс, шанс, исходная точка, способность, потенциал, случайность, приемлемость и еще бог знает сколько синонимов у этого термина в чешском языке. И речь не идет о разных контекстах в разных языках. Термин «возможность», конечно же, является излюбленным приемом философов, поэтому скажем то, что говорится в «Словаре философских терминов» Иржи Ольшовского [5]:
"Понятие, выражающее сущностную основу, условия направления развития еще не существующей реальности. Первоначальная возможность - это движение появления скрытости в неявленность, движение вхождения бытия в видимость, возможность появления вообще, начало мира, вселенной; приход чего-то нового. Для Аристотеля само движение задается переходом от возможности к действительности. Для С. Кьеркегора, М. Хайдеггера и др. реальная возможность человека - это возможность свободы. Чистое существование может проникать в бесконечность. Таким образом, у нас есть возможность исследовать себя, свое собственное бытие, воспринимать и находить свои возможности, открывать себя для наиболее присущих нам возможностей. В истинной экзистенциальной форме человек пробуждается к своим возможностям».
Не помешает обратиться и к мировой литературе, например, к роману Стейнбека «К востоку от Эдема», в основе которого лежит слово timshel, что на иврите означает: ты можешь, у тебя есть возможность. История реального человека, Бориса Полевого, рассказывает о соотношении воли и возможностей, о том, что если человек хочет, то он действительно может. Существует бесчисленное множество цитат, таких как цитата Мардена «Слабые люди ждут возможности, сильные люди создают ее» или цитата Чапека: Неудача - это упустить возможность, успех - использовать возможность. Эти мудрости можно свести к тезису: «Если что-то уже есть, значит, это обязательно было и остается возможным „, и аналогичным образом можно выразить чувство свободы: “Если я не обязан делать то, что не хочу, и не хочу делать то, что могу».
В книге Роберта Фулхэма «Может быть, да, может быть, нет» снова есть текст, посвященный слову «тимшел». В нем упоминается последний библейский разговор между Иеговой и Каином, в котором Иегова говорит, что Каин может, может, должен или даже обязан победить зло. Важно то, как переводится и толкуется слово timshel. Есть люди, как верующие, так и неверующие, которые считают толкование слова timshel не только одной из самых сложных задач, которые ставит перед нами изучение Библии, но и ключевым перекрестком, за которым Библия может быть понята либо как догма, либо как книга, провозглашающая умеренный прогресс в рамках ограничений, либо как книга о решающей роли свободной воли в формировании этого мира и его возможностей. Все чаще это приводит нас к важному осознанию того, что в своей жизни мы в конечном счете идем в пределах своей жизненной силы по путям, выбранным нами, а не предписанным нам.
Чарльз Дарвин был тем гением, который впервые со времен досократиков Анаксимандра, Гераклита или Фалеса создал стройную теорию, которую до сих пор наука незаметно пыталась загнать в рамки редукционизма или различных статистик. Основатели современной науки были глубоко религиозными христианами, у которых не было проблем с творением и Творцом, и поэтому сама наука несет в своем методологическом фундаменте глубокую связь с равновесием, стабильностью, начальными состояниями и возвращением к ним. Только это равновесие определяется не Богом, а законами природы, которые неизменны, как-то и кем-то даны, и только Бог знает, когда и где в прошлом они возникли.
Важно помнить о современном контексте картезианского дуализма, который был выражением древнего молчаливого соглашения времен раннего Просвещения о том, что, образно говоря, наука должна заниматься телом, а Церковь - заботой и изучением души. Подобным образом был создан довольно прискорбный дуализм материи и разума. Картезианский дуализм преследовал и продолжает преследовать академический мир, о чем свидетельствует выступление Грегори Бейтсона [6] перед Комитетом по методам обучения и содержание его меморандума, адресованного членам руководящего органа Калифорнийского университета.
Переговоры и дисбаланс
Трудно принять идею о том, что мир, окружающий нас в каждый данный момент, является результатом переговоров всех, кто имеет право голоса. Это переговоры по вертикали и горизонтали. Как сложные, так и простые структуры ведут переговоры друг с другом, используя текущие перспективы, различные видения будущего, а также уроки, извлеченные из прошлого опыта. Переговоры также ведутся по линиям, которые нам пока неизвестны. Нет ничего предопределенного, что соответствовало бы предположениям статистических методов.
Естественный отбор - это не отбор из заранее заданного набора, и он не строится на победителях и силе как клейме истины и спасения, а на сотрудничестве. Дарвиновский термин «борьба „ ближе по смыслу к термину “совместное молчание „, чем к термину “борьба кто с кем». Все находится в постоянном бегстве от равновесия, которое часто является научным заклинанием и целью стремления. Большинство моделей, основанных на понятии равновесия или динамического равновесия, хотя и хорошо изучены, но более или менее трудно применимы. Классический пример - рыночное равновесие.
Эти выводы приводят к заключению, что ключевой источник жизнеспособности, не только биологической, но и социальной и культурной, кроется в изменчивости окружающей среды. Другими словами, жизнеспособность заключается в количестве и разнообразии вариантов, существующих в окружающей среде. Возможность в этом контексте следует рассматривать как источник движения, что соответствует аристотелевскому определению движения от возможности к действительности. В современном контексте изменение можно определить как движение между двумя уровнями разнообразия в наборе возможностей, в зависимости от того, происходит ли упорядочивание, то есть изменение в соответствии, или дезорганизация, то есть изменение в противоречии с различными критериями. Это редукция и производство возможностей.
Представим себе разнообразие вариантов, начиная с набора продуктов, из которых выбирает покупатель в супермаркете. Разнообразие вариантов продолжается на уровне товаров на полках супермаркета, из которых покупатель наполняет свою корзину, а затем разнообразие вариантов на уровне полной корзины, из которой жена выбирает состав ужина. Наконец, обедающий ест совсем немного. Это четыре разные классификации, четыре разные системы критериев, четыре разные информационные структуры, которые сводят разнообразие множества вариантов на входе к конечной форме разнообразия на выходе. В то же время это сокращение порождает новое разнообразие на входе или требования к новым классификациям. Это четыре последовательных градиента разнообразия набора вариантов, где выход одного из них является входом следующего с различными траекториями перехода в зависимости от применяемых в данный момент критериев отбора.
Гораздо более сложным является представление о том, как аналогичная сознательная деятельность может достичь разнообразия набора вариантов не путем организации, а путем дезорганизации. Теоретически вопрос ясен: проще говоря, речь идет об увеличении числа элементов либо за счет создания новых, либо за счет разрыва и расщепления существующих связей в уже существующих элементах. Это увеличивает количество бифуркаций, о которых обычно говорят при спонтанном распаде порядка и его постепенном переходе в соответствии с принципами детерминированного хаоса. В то же время это способность к поиску новых связей или возникновению новых структур. Не кажется интуитивно верной и идея разбирать и собирать строительный блок, например «Меркурий» или «Лего», по-разному, с помощью вновь приобретенных разных и одинаковых деталей.
Вдумчивая дезорганизация, вероятно, гораздо сложнее, чем вдумчивая организация, потому что дезорганизационные процессы очень склонны попадать в петли положительной обратной связи и сходить лавиной гораздо чаще, чем процессы организации. Мы видим это более отчетливо в макроструктурах, чем в квантовом микромире, потому что мы еще очень мало знаем о мире размером с Планка. Другими словами, возникновение хаоса происходит чаще, чем возникновение порядка. Достижение синергетического эффекта сложнее, чем достижение динергетического. Возможно, это связано с тенденцией системы к повышению энтропии в соответствии со вторым законом термодинамики. Но что точно имеет значение, так это метод сортировки, расположение фильтра и, конечно, если он есть, то зависит и от личности сортировщика. Прародителем классификатора является известный демон Максвелла[6], обладающий всеми необходимыми знаниями.
Optioversity
Для простоты было бы неплохо дать какое-то название разнообразию множества вариантов. Некоторые авторитеты используют термин variety, но он слишком укоренился как в биологии, где он имеет значение подвида, так и в математике, где он стал названием для конкретного алгебраического объекта. В качестве возможного неологизма попробуем ввести термин optioversity. Это латинское словосочетание. В переводе с латинского optio - это выбор или возможность, а (di)versita - разнообразие. Если мы примем предположение об оптичности среды вместе с коммуникацией как со-творцах жизненной силы, перед нами откроются новые возможности для лучшего анализа окружающей среды.
Возможность - это нечто общее, ограниченное только своей целью, в то время как возможность - это возможность, связанная с конкретными субъектами, которым она предоставляется. В начале этого ряда стоит чистая возможность, которая является сингулярностью, категорией, тайной. В то время как возможность, как возможность чего-то для кого-то, уже является множественностью. И снова оказывается, что наше окружение знает только три цифры: один, два и сила. Образно говоря, природа считает только до трех и тем самым создает для нас возможность классифицировать наше окружение на мир ощущений без информации, мир информации линейной и, наконец, мир информации нелинейной.
Вспомните грамматику почти всех языков, в которых обычно подчеркивается единственное и множественное число, но в принципе двойственное тоже прилагается в меньшей степени. В английском языке это, как правило, выражения типа both, both, both, но греческий, например, очень богат дуалами. Некоторые примитивные языки также знают выражения только для одного и для пары, а все остальное - это уже перебор. Римское право определяет коллектив как трех человек tres faciunt collegium. Двое - совет, трое - измена - еще один способ выразить фундаментальный качественный переход между парой и коллективом.
Подчеркнем, что перед лидерами стоит задача расширения оптимума среды, потому что они и только они могут это сделать. Это их естественный долг и ответственность. Это значит, что мы должны выбирать и избирать лидеров, которые дают нам варианты и возможности, а не только что-то конкретное. Не дать рыбу, но искусство, а возможно, и технологию рыбной ловли. Антуан де Сент-Экзюпери сказал об этом так: «Если вы хотите построить лодку, вы не должны посылать людей за деревом и готовить инструменты, но сначала вы должны вдохнуть в своих людей желание к бесконечным далям открытого моря». Именно это желание и уровень знаний, качество знаний и мастерства позволяют нам лучше различать возможности и шансы, заложенные в нашем окружении.
Возможности - это чистейшая форма потенциала или капитала, который скрыт в данной среде. Капитал - это сингулярность, категория, тайна не только с теологической точки зрения, как следует из названия книги Эрнандо де Сото «Тайна капитала» [12]. Суть капитала заключается не в его физическом носителе, а в связанных с ним возможностях, которые создают возможности для отдельных участников рынка, складывающиеся в сложную плюралистическую систему собственности. Если мы ищем двойственные отношения, то в данном контексте они представлены собственностью, которая имеет владельца и больше не зависит от рынка.
Мы всегда в долгу перед возможностями. Мы никогда не можем сказать, что смогли выявить их все, тщательно оценить и выбрать наиболее выгодные для жизни. Мы никогда не сможем вернуть возможностям все, что они нам предлагают. Наша судьба остается отрицательным балансом по отношению к возможностям, но важно хотя бы попытаться сделать так, чтобы потенциальные потери были как можно меньше.
Мы относимся к тем существам, которым дана возможность пожертвовать «какой-то возможностью» вместо себя. Такие существа, по мнению некоторых авторитетов, называются попперианцами. Таким образом, нам, людям, и, возможно, другим организмам, для которых мы пока не можем точно определить, легче выжить, чем существам, которые всегда должны жить одним из предложенных вариантов, что часто является их последним актом в жизни - их называют скиннианцами, не говоря уже о существах, для которых вариант фактически не существует, таких называют дарвинистами в соответствии с тем же разделением . Остается вопрос, как называть организмы, которые могут жертвовать жизнью своих собратьев ради своих возможностей, в принципе в любом количестве. Может быть, гитлеровскими или сталинскими...?!?
Термин «пожертвованная возможность» или «пожертвованная возможность» имеет другой контекст, чем просто доля в определении попперовского существа. Одна из экономических теорий обсуждает «альтернативную стоимость жертвы» и указывает на то, во что нам обходится принятие решений и выбор между различными вариантами. Согласно этой теории, наше решение обходится нам по меньшей мере во столько же, сколько мы получили бы от наиболее ценной альтернативы. Таким образом, термин «экономическая выгода» включает в себя не только «явные» затраты на реализацию, но и «неявные» затраты на пожертвованные возможности.
Оптимальность как характеристика среды открывает ряд дополнительных идей. Например, что чем больше отношение оптимума выживания или сохранения к оптимуму смерти или вымирания, тем выше безопасность, а также устойчивость данной системы. Естественный принцип заключается в том, что оптимум управляющей системы должен быть аналогичен оптимуму управляемой системы, и, кроме того, управляющая система должна быть способна поглощать нарушения, устраняемые из управляемой системы. Другими словами, система управления должна быть способна поглощать любые внешние эффекты управляемого процесса. Кроме того, выдвигается тезис о том, что без оптимума просто не обойтись, что соответствует идее У. Эсби о необходимой вариативности [10].
Для того чтобы что-либо выжило и адаптировалось, его окружение должно содержать хотя бы минимальное оптимум разнообразия. Чисто детерминированные механизмы не могут выжить или сохраниться. Вопрос в том, могут ли они быть воспроизведены или даже могут ли они воспроизводиться...? Это можно образно применить к вопросам о степени демократичности политических механизмов - от анархии, либеральной демократии до различных форм тоталитаризма. И не только. Различная степень свободы выбора - одна из ключевых характеристик разрыва между городом и деревней, и она же отвечает на вопрос о разном количестве инноваций, возникающих в этих двух средах. И последнее, но не менее важное: вспомните проинновационные среды с более высокой степенью оптимума локальных переходов, экотонов и трансгрессий периодов.
Границы и интерфейсы
Книга венского философа Пауля Конрада Лиссмана "Похвала границам: критика политической отличительности » [7] обращает внимание на важность различных границ, интерфейсов и пределов для жизнеспособности политических и социальных образований. Многие идеи о принципах культурной эволюции уходят корнями в биологическую эволюцию. В 1957 году Питер Митчелл сказал следующие слова: Я не могу представить себе организм без его окружения... С формальной точки зрения, мы должны рассматривать оба организма как эквивалентные подсистемы, между которыми мембраны или интерфейсы поддерживают динамический контакт, разделяющий и соединяющий их в одно и то же время. Это своего рода определение понятия среды, где все является частью своей среды и ничто не превосходит свою среду, которая представляет собой совокупность дисбалансов. Как организмы в области естественной эволюции, так и организации в области культурной эволюции делят окружающую среду всего на две части. Тезис Митчелла, среди прочего, гласит, что важна именно мембрана или интерфейс, через который взаимодействуют изменяющиеся части среды.
Питер Митчелл посвятил значительную часть своей научной карьеры проблеме интерфейса между различными частями окружающей среды. В 1960-х годах он выдвинул свою хемиосмотическую гипотезу , согласно которой все живое на клеточном уровне использует окислительно-восстановительные химические реакции для создания градиента протонов через мембрану. Именно этот градиент, являющийся основной формой связи между клеткой и окружающей средой, делает возможной ту жизнь, которой мы живем. Модель Митчелла [9] в первую очередь касается клеточного уровня жизни, но применима к широкому кругу областей, включая культурную эволюцию, и позволяет каждому из нас задать ряд очень простых, но важных вопросов.
Первый вопрос касается закрытости. Действительно ли интерфейс, с которым мы столкнулись, делит наше окружение на две части...? Образует ли он замкнутое целое со своей внутренней и внешней средой...?!? Ответ кажется тривиальным, но это не всегда так. Замкнутость - это качественная предпосылка для понимания жизнеспособности. Иногда мы сталкиваемся с ситуацией, явлением или объектом, который выглядит очень неправдоподобным с точки зрения замкнутости, но мы всегда должны помнить, что это может быть связано и с нашей неспособностью распознать, осознать или понять сложность всей системы. Присущая организму закрытость неразрывно связана с самосознанием или сознанием. Закрытость организаций связана с различными декларациями, которые мы должны быть в состоянии назвать или юридически описать, например закон государственной границы.
Другой вопрос, принадлежит ли интерфейс, с которым мы столкнулись, субъекту, наделенному сознанием и собственными интересами, или нет. Коммуникация с субъектом, не обладающим сознанием и самоинтересом, качественно отличается от aкоммуникации со средой, использующей самосознание. В первом случае речь идет лишь о возможности использования среды в качестве ресурса. Во втором же случае возникает риск прямой конфронтации с другими интересами.
Вопрос закрытости тесно связан со скрытостью. «Fýsis kryptesthai fílei « - греческое изречение, по поводу которого за две с половиной тысячи лет были описаны тонны папируса, пергамента или бумаги и созданы гигабайты всевозможных текстов. Этот досократовский тезис, приписываемый Гераклиту Эфесскому, вместе с его «panta rhei » составляют почти неразлучную пару. Существуют по меньшей мере десятки переводов обеих греческих фракций, например, «живое выходит тайно „ и “все течет». Тех, кого интересует более подробный взгляд на вопрос сокрытия, мы отсылаем к книге Пьера Адо «Вуаль Изиды» с подзаголовком «Эссе по истории идеи природы» [8].
Скрытость связана с аутентичностью, которая тесно связана с автономией и, следовательно, с жизненной силой. Уместно отметить, что сегодня одной из ключевых идей единственно правильного мира является открытость. Это псевдоценность , возникшая в ходе культурной эволюции, в частности, западной цивилизации, и не имеющая под собой никакой основы в реальном мире.
В реальном мире открытость, прозрачность, полупрозрачность или транспарентность - это скорее символ смерти и исчезновения всего живого. Пожалуй,прозрачными могут быть только наручные часы и другие искусственные механизмы. Ничто по-настоящему подлинное и творческое не может быть прозрачным. Стремясь к прозрачности общества, мы на самом деле стремимся разрушить его подлинность. Закрытость мышления не означает замкнутость. Напротив, жизнеспособность зависит от различных форм коммуникации, которые могут осуществляться через интерфейс. Эта коммуникация имеет единственную цель - гармонизация среды во внешнем и внутреннем окружении интерфейса и, конечно, в самом интерфейсе.
Заключение
Причина скрыта. Однако следствие видно всем...
(Публий Овидий Назо)
Как уже неоднократно отмечалось в тексте, важной характеристикой среды является ее изменчивость. Три среды - внешняя, интерфейсная и внутренняя - разумеется, не могут не иметь общих черт друг с другом, поскольку в этом случае возникла бы нежелательная изоляция между ними. Три среды также не могут быть слишком похожи друг на друга, поскольку это приведет к так называемой термодинамической смерти, при которой взаимная изменчивость приближается к нулю. Коммуникация между идентичными средами может быть лишь очень ограниченной, поскольку предпосылкой такой коммуникации является дисбаланс в качестве источников различных потоков, в том числе материальных, информационных и энергетических.
Размышляя о жизнеспособности, мы не можем не рассматривать ее с разных сторон, в разных контекстах и в разных масштабах. Результатом такого подхода является признание того, что жизнеспособность имеет фрактальную природу. На каждом из своих уровней она зависит от изменчивости различных сред, от формы ограждения каждого интерфейса и от коммуникации, которая может происходить между этими средами.
Давайте привыкнем к мысли, что здравый смысл может поддержать нас во многих жизненных ситуациях, но его недостаточно для всего. Мы должны быть готовы к ситуациям, когда то, что, согласно здравому смыслу, должно работать, не работает. Прекрасный пример тому - различные парадоксы, которыми изобилует наш мир. Например, парадокс Брэсса[7]выводит нас из заблуждения, что строительство новой транспортной инфраструктуры всегда обязательно приводит к ускорению транспортного потока. Иногда эффект может быть прямо противоположным, и для улучшения дорожной ситуации приходится закрывать новые транспортные магистрали.
Конечно, могут существовать и другие подходы, другие аргументы и основанные на них модели. Наш подход стремится к простоте, общности и применимости для оценки жизнеспособности не только живых организмов, но и различных техногенных организаций. Способности и навыки оценки состояния и эволюции жизнеспособности в окружающей среде, включая жизнеспособность самого себя, являются критическими для успешного выживания организма или продолжения и функционирования организации. В конечном счете, всестороннее выражение жизнеспособности конкретной особи, вида или группы - это продолжительность. Признание минимальной согласованности всех атрибутов жизнеспособности, включая их динамику в многомерном пространстве [13], позволяет проактивно снизить вероятность гибели организмов или организаций или даже увеличить вероятность их процветания.
Самый лучший текст, научный или художественный, о нашем существовании не может заменить саму жизнь, включая наш прожитый и жизненный опыт, который по своей сути непередаваем. Из сказок мы знаем поговорку: « Словами не передать, пером не написать». То, от чего зависит вся наша жизнь и жизнеспособность, мы должны открывать и исследовать прежде всего через практику жизни. С другой стороны, от теории никто не умирает, и, конечно, не помешает поразмышлять на эту тему и ознакомиться с различными точками зрения на вопрос жизнеспособности. Ведь небо благоволит к подготовленным, а фортуна - к смелым.
Теоретически и практически полезно готовиться к различным ситуациям и не бояться чего-то нового. Дж. Ф. Кеннеди сказал об этом: «Перемены - это закон жизни. Тот, кто смотрит только на прошлое и настоящее, наверняка упустит будущее». Поэтому необходимо постоянно пробовать новые ситуации и совершенствоваться на собственных ошибках и заблуждениях. Самые успешные люди в жизни часто были теми, кто пробовал и терпел неудачу, пробовал и снова терпел неудачу. Но они никогда не переставали пробовать.
Успех означает, что мы ищем новые идеи и пробуем новые вещи. Когда мы пробуем что-то новое, мы должны делать это в таких масштабах, которые позволят нам пережить возможный провал. Давайте учиться на своих ошибках по мере их совершения. Неудачи ценны лишь в той мере, в какой они улучшают будущее и укрепляют нашу веру и надежду на успех. То, что нас не убивает, делает нас сильнее. Нигде не сказано, насколько велика ошибка или промах, которые становятся роковыми. Говоря словами драматурга Сэмюэля Беккета, «Вы пытались. Не получилось. Попробуйте еще раз. Провалитесь еще раз. Провалитесь лучше».
Даже самое великое открытие или новая парадигма не могут изменить того факта, что нам нужно справляться с самыми разными жизненными ситуациями в каждый момент времени. К сожалению, это можно сделать не словами, а действиями. Кто-то мудрый однажды подытожил это высказыванием: «Вывидели, как фермер сажает и собирает урожай с помощью слов. Нет, великие дела совершаются тихо и без слов».
У всех нас есть два общих события: мы родились и мы умрем. Почти ничтожный момент между ними принадлежит только нам и нашей жизни. По словам Яна Вериха, «как только человек стал, он должен смотреть, чтобы быть. А когда он хочет быть и становится им, он должен быть тем, кто он есть, а не тем, кем он не является, как это бывает во многих случаях». Или, говоря словами Марка Твена, «Не отделяйте себя от своей мечты. Если они исчезнут, вы все еще будете существовать, но перестанете жить».
Так давайте же жить полной жизнью, разделяя красоту обычных и необычных моментов с мужеством, верой и надеждой на себя и других. Латинское sibi et posteris, хотя и означает «себе и грядущим», в более широком смысле может говорить о близких людях, находящихся в пространстве и времени. Никто не передает дружбу и любовь к людям, если не имеет ее в себе, или не просто путешествие, не просто его цель, а общение и сотрудничество попутчиков.
Давайте вместе переживем и насладимся сегодняшним днем и дойдем до конца...
Ссылки
[1] Svítek M., Žák L.: Behind the Mirror, 2021
https://www.researchgate.net/publication/356814526_Behind_the_Mirror_Za_zrcadlem
[2] Просс А.: Что такое жизнь? Как химия становится биологией, Oxford Landmark Science, 2016.
[3] Аль-Халили Дж., Макфадден Дж.: Жизнь на краю, Вышеград, 2019.
[4] Penrose R.: Macroworld, Microworld and the Human Mind, Mladá fronta, 1999.
[5] Ольшовский Ю.: Словарь современных философских концепций, Вышеград, 2018.
[6] Bateson G.: Mind and nature-an indispensable unity, Malvern, 2006.
[7] Liessmann K.: The praise of borders: a critique of political discernment, Academia, 2014.
[8] Hadot P.: The Veil of Isis: Transformations of the Concept of Nature, Vyšehrad, 2010.
[9] Лэйн Н.: Тайна жизни: почему она такая, какая есть, Арго/Докоран, 2022.
[10] Эшби У. Р.: Введение в кибернетику, 1956.
[11] Льюис Томас: Клетка, медуза и я, Янг Фронт, 1981.
[12] Эрнандо де Сото: Тайна капитала, издательство «Рыбка», 2007.
[13] Svítek M. Žák L.: Unexpected Ways 2023
https://www.researchgate.net/publication/375988998_Nevyzpytatelnymi_cestami_In_Mysterious_Ways_Neizpovedimimy_putami
[1] https://www.science.org/doi/10.1126/science.adk6772
[2] https://cs.wikipedia.org/wiki/Kvantov%C3%A1_te%C4%8Dka
[3] https://cs.wikipedia.org/wiki/Niklas_Luhmann
[4] https://www.novinky.cz/clanek/veda-skoly-poctvrte-v-historii-zeme-vedci-prokazali-ze-dve-symbioticke-formy-zivota-splynuly-v-jeden-organismus-40470873
[5] микроскопические системы внутри клеток
[6] https://cs.wikipedia.org/wiki/Maxwell%C5%AFv_d%C3%A9mon
[7] https://cs.wikipedia.org/wiki/Braess%C5%AFv_paradox
