- Анпейту, береги сына. Ты простила меня? Я бы мог назвать этого мальчика своим сыном. Но я был глупым проказником и довел тебя до слез, не понимая, как много ты для меня делала.
- Теперь я бы ни за что не ушла от тебя, Хоки. Ты стал совсем другим человеком. Я давно простила тебя, и рада, что мой муж подружился с тобой. Ты добрый человек. Я буду говорить твоим родителям о тебе только хорошее.
- Да, Хоки, я рад, что мы пришли к тебе. Береги себя и семена. Без тебя этот город нам не нужен.
- В добрый путь, Отоаххэстие, жду вас всех после сезона дождей. Принесите больше инструментов. – крикнул он им в спины. Хоки стоял на стене. Ему была хорошо видна змеящаяся дорога с нагруженными путниками. Он устал от людей и уже грустил о них. Ещё один год прошел. Он повернул домой, медленно брёл по камням мостовой. Но что это?! Из-под крыши его дома шел дым. Камелёк не прогорел до сих пор? или пожар? он ворвался в дом.
- Что ты здесь делаешь?!!
- Я готовлю тебе обед, Хоки. – невозмутимо ответила Кивидинок. – Ты уже проводил их?
- Вставай быстрее! Ты ещё можешь их догнать!
- Зачем? – лицо девушки было невозмутимо.
- Они же ушли в селение. Ты догонишь их.
- Я знаю. Но они пришли, чтобы собрать урожай, и ушли, чтобы сохранились семена для полей на другой год. А я пришла, чтобы стать тебе женой. Посмотри на меня. Я не красивая, меня никто не хотел брать замуж, хоть я и мастерица на все руки. Им нужна красивая мордочка и круглая попка. А тебе нужны ловкие не ленивые руки. Или ты прогонишь меня?
- Нет, оставайся. Я понял, как важно, чтобы кто-то готовил еду, шил одежду, ждал у горячего очага. Кивидинок, ты же сама так захотела?- Хоки растерялся, он даже не думал, что у него появиться женщина. Он просто не мог собрать мысли в правильный строй. – Я должен кое-что проверить. Дай мне поесть, и я схожу. – женщина подала ему тарелку с тушёными овощами. – А что это за овощ? – он ложкой показал на маленькую луковку.
- Это лук. Я принесла с собой мешочек луковок, выросших из семян чернушки. Вот смотри. – она принесла два мешочка, - Здесь луковки этого года. Я посажу их, и они станут большими, к таким ты привык. А это семена, из них и вырастут на тот год такие маленькие луковки.
- Тогда зачем ты их положила в еду?
- Чтобы показать тебе, что я принесла много нужных тебе семян. Это моё приданное.
Парень просиял. Он понял, что она давно готовилась стать его женой. И знала, что понадобиться в его хозяйстве. А если вспомнить, как он раскаивался, вспоминая проделки над Анпейту, и как он досадовал на то, что приходиться тратить драгоценное время на приготовление еды, Хоки понял, что поступок Кивидинок очень большая удача в его жизни. Он сможет успевать на много больше.
- Ты умнее меня, женщина. Я рад, что ты так решила. Но я не умею нравиться женщинам…
- А где ты видишь женщин?! я тут одна, - они расхохотались и принялись за еду.
Хоки сразу оценил хозяйственность девушки. Она готовила вкусную еду, сдабривала кукурузу и бобы чем-то ароматным, и хотелось съесть еще порцию. Лепёшки у неё получались просто воздушными и тонкими, таяли во рту, оставляя вкус начинки на языке.
- Ты откормишь меня как кабанчика, женщина, - ворчал он, вылизывая тарелку. - Не готовь так вкусно! Я растолстею и буду ленив, кто станет обрабатывать поля?
- Ты, кто же ещё? Когда всё закончиться, пойдёшь на охоту.
- Я буду так пыхтеть, что даже глухой старый ягуар не пожелает меня придушить, из брезгливости.
- Не ворчи, Хоки. Я не умею готовить по-другому.
Хоки уходил утром на поле. Он продолжал ловить погожие деньки и обрабатывал поля. Все поля, на которых собрали урожай, были перекопаны его помощниками. Он обрабатывал новые террасы, чтобы на тот год было больше подготовлено полей под посадку. Кивидинок приносила на поле поздний завтрак, и они садились рядом и ели. Потом она принималась тоже готовить поле под посадку овощей.
Он смотрел на женщину и дивился её силе. Некрасивая, с простым невыразительным лицом, девушка была сильной и ловкой. Её широкая спина не знала усталости. И Хоки стал ловить себя на том, что любуется её руками. Он мог часами смотреть, как она делает какую-нибудь работу. А руки Кивидинок не знали праздности.
Когда начались дожди, и на поля уже не нужно было ходить, они принялись за урожай. С бобами разделались быстро. Ячмень был убран ещё при помощниках. Нужно было позаботиться о кукурузе. Хоки привычно принялся открывать початки и привязывать их к жердям. Благо этих палок заготовили много. Не так поступила его жена. Она принесла небольшую циновку, и устроилась на куче листьев. Хоки стал смотреть, что же она делает?
Женщина устроилась удобно на циновке, вытянула ноги и стала плести косу. Кивидинок открывала початки и сплетала их между собой листьями обложки. Получалась коса из десяти двенадцати початков. Хоки подвесил две такие косы на жердь и уселся учиться плести такие гирлянды из початков. Работа спорилась, а главное весь урожай поместился на половине жердей. Это было удобно но всех смыслах. Нужна кукуруза, просто берёшь две три косы и несёшь в дом. Не нужны ни корзина, ни мешок. Пустую плетёнку удобно засунуть в камелёк, нет мусора и не нужен веник.
Женщина находила себе работу везде. Её пальцы могли сплести что угодно, в дело шел любой материал, даже бросовый. Ну что можно сделать из листьев початка? Да что угодно! Посуду, циновки, маленькие корзиночки, миски большие и маленькие, крышки для горшка, удобную сумочку, для переноски горшка с едой! Даже на столе лежала круглая циновка, которая сделала их трапезы очень красивыми. Хоки удивлялся изобретательности мастерицы. Его дом наполнялся приятными и удобными мелочами.
В то время как быт молодого жреца становился всё удобнее и красивее, он сам становился ближе к учителю. Он мог много времени проводить у Алтарного камня. Их беседы тянулись по многу часов. Дождь мешал Хоки и поэтому он стал приходить в большой зал с тремя окнами и устраиваться под остатком крыши, в углу на каменном возвышении напротив окон.
- Это место Верховного жреца.
- Мне здесь очень удобно, Учитель.
- Хорошо. Я хочу сказать тебе, что этот год будет у тебя очень не простым. Много событий ждёт твоего участия. Хочешь ты или нет, но от твоего решения будут зависеть жизни людей. Я не могу тебе сейчас рассказать всё. Потому, что каждый шаг и твоё слово будет менять ситуацию. Хоки ты должен будешь пройти ряд испытаний. Это очень важно. Как сложатся твои дела, будет зависеть только от тебя. Ты иногда даже не будешь замечать этого. Но бойся, это путь испытаний, и я верю, что пройдёшь их достойно. Пока мы не будем видеться, Хоки. – Учитель растаял надолго.
В тот вечер он почти ничего не делал. Лежал на лежанке и смотрел, как Кивидинок гребнем приглаживает шерсть Нумис.
- Что-то наша лама растолстела – пробормотал мужчина.
- Да. И не только Нумис округлилась, - женщина погладила по животу и себя. Хоки сел на постели.
- Будет потомство? у вас обоих?!
- Да. Нумис принесёт маленьких лам уже в начале той луны. Я же стану мамой перед посевом. Ой! – женщина прикрыла рукой рот.
- Что? Что такое?- Хоки подбежал к жене.
- Я не смогу тебе помогать на посевах.
- Тьфу! Глупая! Как можно переживать из-за посева. Ты должна вообще перестать думать о чем-то другом. Ты же носишь моего первенца, это самое главное. – сердце его сжалось от нежности, - Мои девочки! – Он обнял сразу и ламу и жену. – Как я вас люблю. – Хоки впервые поцеловал жену. В висок, там, где растут волосы. Эта ласка станет для них маленькой тайной. Той самой тайной, которую знают только двое. Хоки вдруг стало тепло на душе, он понял, что это и есть та самая любовь, которую нужно беречь всеми силами души.
Известие о том, что его ожидает пополнение и в хозяйстве и семье, сильно взбудоражило молодого жреца. Он вспомнил слова Учителя. Он поймал себя на том, что сначала думает о ламе, потом о жене, но должно же быть наоборот, но не получалось. Нумис становилась мамой первая. Он не выдержал и рассказал жене.
- Я действительно странный человек. – жаловался он жене. – Ты сказала, что у нас будет малыш. Я должен сначала думать о тебе и ребёнке, но я думаю о Нумис. Я чудак, да?
- Но ведь Нумис станет мамой первая. Она первая стала жить у тебя, когда ты был одинок. Она спала рядом с тобой холодными ночами, согревая тебя. Ты был одинок, брошен всеми, а она была рядом с тобой. Я не думаю, что ты чудак, просто ты узнал от неё первой, что любим. Вот ты и заботишься о ней сейчас.
- Но ведь тебе должно быть обидно?
- Ни капельки. Нам нужно позаботиться о Нумис, это её первый отел.
Хоки был благодарен жене за такое чуткое отношение, и он понял, что красота его жены не внешняя, она спрятана в сердце. Хоки вдруг захотел поменять имя своё. Кэтэлэтэка (Опекун людей).
- Вот об этом я и говорил, Хоки. Ты теперь опекун людей. Но я скажу тебе больше. Ты становишься посредником между Богами и людьми. - Учитель исчез внезапно, как появился. Но это было только начало.
Ольга Шумакова. Член Союза писателей.
