Главная тема книги Марка Руссе — судьба и конфигурация Европы в постбиполярном мире, а главная задача — найти рецепт возвращения Европы на мировую арену в качестве самостоятельного `центра силы`. Автор предлагает европейцам задуматься о будущем Европы: `может быть, перестав быть просто подрегионом евро-атлантической системы, Европа должна стать для европейских наций средством уравновесить, с помощью России, геостратегические вызовы завтрашнего дня, так же как давление американского мира`? (с. 11).
В Пятой республике, когда говорят о роли Европы, как правило, подразумевают сохранение `глобальной ответственности` Франции, поскольку Европейское сообщество вот уже полвека является главным мультипликатором международного веса страны. В той же традиции со времени правления президента Шарля де Голля особая роль Франции как внутри Западной Европы, так и в мире опиралась на привилегированный диалог с гигантским восточным соседом, которого де Голль упорно избегал называть иначе как Россией. Первый глава Пятой республики свое время придавал огромное значение факту принадлежности России к Большой Европе (географической — от Атлантики до Урала). Ось Париж — Бонн была для него условием усиления Западной Европы, а неизбежное в его глазах столкновение СССР (России) с Китаем было важным фактором потенциальной заинтересованности России в сближении с Западом.
Де Голль стремился преодолеть рамки блокового противостояния в Европе на основе конвергенции, но с окончанием холодной войны России отвели место побежденного в завершенном противостоянии с Западом, и вот уже десять лет, как ориентация на особые отношения с Москвой перестала быть устойчивым слагаемым французской внешнеполитической идентичности. Идеи Руссе, стремящегося вернуть Франции и европейцам голлистскую идею `европейской Европы`, сегодня диссонируют с политическим мейстримом в большей части европейского общества, тяготеющего к атлантизму. Ведь автор считает невозможным сохранение европейской идентичности без подключения Москвы к оси Париж — Берлин.
Руссе не принадлежит к научному политологическому сообществу, и это предоставляет ему свободу высказывания, освобождая от политкорректного единомыслия. Доктор экономики и крупный бизнесмен с американскими дипломами MBA Колумбийского университета и AMP Гарвардской школы бизнеса, он в течение 20 лет стоял во главе таких гигантов, как Aventis, Carrefour, Veolia. Его первая книга `За обновление предпринимательства` (1987) удостоилась предисловия его учителя Раймона Барра, вторая — `Новая Европа Карла Великого` (1995) вышла с предисловием Алена Пейрефита и награждена премией французской Академии юридических и политических наук.
Последняя работа Марка Руссе не может не заинтересовать российского читателя и не польстить российскому политическому истеблишменту. Во-первых, автор порывает с трансатлантической цивилизационной парадигмой, сформировавшей под знаком холодной войны, в которой главной антитетической парой мира по-прежнему является Восток — Запад. Разница только в том, что место СССР заняла Россия. Автор не считает неотвратимой современную международную конфигурацию, в которой Западной Европе (Европе Сообществ) отведена подчиненная роль в `трансатлантической империи под американским руководством` (с. 12).
Во-вторых, в книге нарушена привычная для этой парадигмы картина мира, в центре которой — атлантическое единство, представленное США и Западной Европой. Руссе предлагает взглянуть на карту мира из точки, не свойственной евро-атлантической культуре последних 60 лет. Он отмечает центр горизонтальной оси Париж — Берлин — Москва, то есть континентальной Европы. Он считает, что единство с Россией (с геостратегической точки зрения) в большей степени отвечает интересам континентальных европейских стран, чем нынешнее атлантическое единство, в котором перевешивают интересы `морских` или `островных` Соединенных Штатов и британцев.
Ощущение материковой общности, связывающей Западную Европу и Россию, кажется ему более реалистичным: `Европа простирается не от Вашингтона до Брюсселя, а от (французского) Бреста до Владивостока!` (с. 516). В этом Руссе прямо ссылается на де Голля — защитника национальной независимости и континентального призвания Западной Европы. Проблематика общности интересов Европы (с ее франко-германским ядром) и России составляет основу первой части книги. Вторая часть посвящена анализу вызовов и угроз, с которыми сталкивается и столкнется континентальное европейское пространство, сосредоточенное вокруг оси Париж — Берлин — Москва.
Внутри Западной Европы к `европейской Европе`, по мнению автора, больше других тяготеет, помимо Франции, Германия, которая все больше отходит от атлантизма и все теснее связана с Россией. Их налаженное взаимодействие оправдано многовековой историей: Франция и Германия (`Фрагермания`), вышедшие из одной христианской колыбели, т. е. империи Карла Великого, — это старое европейское ядро, которому исторически присуще стремление к самостоятельному могуществу и независимости. Автор указывает на европейское призвание России, бЧльшая часть населения которой сосредоточена к западу от Урала и исторически принадлежит к христианскому миру. Руссе видит будущее `Европы Каролингов` не в замене атлантического союза на союз с Россией, а в создании с ее участием двух альянсов — западноевропейского и восточноевропейского, взаимно уравновешивающих друг друга. Благодаря этой конфигурации `Европа Каролингов`, равноудаленная от США и России, но тесно сотрудничающая с ними, может возглавить один из полюсов многополярного мира. Атлантический договор предохранял бы Европу от любой `неожиданности` со стороны Москвы, тогда как всесторонняя ассоциация с Россией усиливала бы и европейскую идентичность, и независимость от Соединенных Штатов.
Европейский союз в его нынешнем состоянии не может стать самостоятельным полюсом, считает Руссе. Евросоюз сегодня — это `аполитичная зона свободной торговли, без души и границ` (с. 111), и этот факт устраивает многих и признан научным сообществом Франции. Один из ведущих французских специалистов по европейской интеграции Заки Лаиди предлагает рассматривать ЕС скорее как нормативную силу, а не как `центр силы`, подобный России, США либо Китаю. По его мнению, во всех областях, кроме военной, влияние Европейского союза будет зависеть от его способности принимать нормативные документы по разнообразным вопросам — от климатических изменений и борьбы с финансовыми рисками до миротворческих операций и содействия развитию.
Однако политическая аморфность Евросоюза неотделима от доминирования Соединенных Штатов, которые не заинтересованы в том, чтобы ЕС стал сильным конкурентом и соперником, `Европой-державой`. В этом причина противодействия планам, озвученным прежде всего Францией, которая с начала 1990-х годов выступала за создание европейской оборонной идентичности и единой внешней политики Европейского союза. Руссе видит стратегическую цель США в том, чтобы отколоть многообещающего русского соседа от Западной Европы, дабы было легче удерживать ее под своим контролем. Нынешнее зависимое положение Евросоюза в области обороны и безопасности устраивает группу европейских стран на периферии `Европы Каролингов`. К ним автор относит в первую очередь Великобританию, напоминая о том, что де Голль назвал ее `троянским конем американцев`, страны Северной Европы и Балтии, Польшу (с ее `висцеральной ненавистью` к России) и Албанию, хотя последняя и не входит в ЕС. Руссе видит в этом сознательную политику англосаксонского тандема, так же как свойственное многим в Европе `уклонение от ответственности` — `комплекс Питера Пэна`. Годы американского протектората, считает автор, усыпили бдительность европейцев и разрушили их способность к самообороне. Между тем именно Европа плюс Россия являются наиболее уязвимыми регионами мира. Важно также то, что усиление Европы невыгодно Соединенным Штатам в той же мере, что и усиление России.
Современные мировые процессы неблагоприятны для европейского континента. Автор указывает, что мировое равновесие смещается как в сторону непропорционального усиления США с их проектом мировой гегемонии и глобализации по-американски, так и в сторону Азии, особенно Китая и Индии. Поэтому европейцам следует пересмотреть географию угроз. Экспансия Китая, борьба за ресурсы Сибири и Центральной Азии, за нефть Среднего Востока, распространение ядерного оружия, ислам, терроризм, иммиграция, демографический кризис в Европе, экологические катастрофы — все эти проблемы, по мнению Руссе, угрожают Западной Европе и России больше, чем `Америке-острову`, и перед этими вызовами интересы всей континентальной Европы отнюдь не идентичны интересам Вашингтона.
Геополитическим узлом, в котором сходятся стратегические интересы России, Европы и Соединенных Штатов, стал Кавказ, через который лежат важнейшие пути транспортировки энергоносителей. Распад СССР сделал возможным продвижение американских интересов в зону бассейнов Черного и Каспийского морей, прежде являвшихся двумя `русскими` морями. Теперь это арена `новой большой игры`, ставкой в которой для США является создание собственного `Великого шелкового пути`, хотя шелк здесь заменила нефть из Азербайджана и Центральной Азии. Успех этой игры требует дальнейшего ослабления позиций России (с. 307). Одним из способов является `экспорт демократии`, но западные (американские) субсидии организаторам `цветных` революций на постсоветском пространстве не привели к победе истинно демократических режимов, правового государства и к искоренению коррупции. Другой путь американской экспансии — поддержка вооруженных исламистов. Помощь Хаттабу и Масхадову в Чечне, так же как до того вооружение талибов в Афганистане или албанских сепаратистов (Освободительная армия Косово) в Косово, направлены на подрыв либо устранение региональных `центров силы`, не подконтрольных Вашингтону.
Грузия, через которую каспийская нефть идет в Турцию и Средиземноморье, также является зоной столкновения американских и российских интересов. Она считает нефтепровод Баку — Тбилиси — Джейхан и газопровод Баку — Тбилиси — Эрзрум едва ли не главными победами Соединенных Штатов за последние 15 лет: они нарушили монополию российских транспортных сетей и усилили независимость бывших советских республик Кавказа от России (с. 312). Анализ рисков в реализации этих проектов позволяет сделать вывод о том, что их политическое содержание перевешивает соображения экономической целесообразности.
В то же время дальнейшее продвижение американского влияния по периметру постсоветского пространства наталкивается на противодействие Китая, который заинтересован в рынках и природных ресурсах новых государств Центральной Азии и опасается военного присутствия США на своих западных границах. Таким образом, интересы Москвы и Пекина, которые стремятся противодействовать американской экспансии в регионе, совпадают, и успехи Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) — тому свидетельство. Ее создание довершило изоляцию Соединенных Штатов в Центральной Азии в связи с военными операциями в Афганистане, Ираке и противостоянием с Ираном, и эту изоляцию автор называет `самым большим поражением` американской дипломатии.
Однако плоды разворота России в сторону Азии, по мнению Руссе, не должны перевесить ее заинтересованность в Европе, так как совпадение интересов с Китаем `кратковременно` и не означает их общности. Сотрудничество может скоро перерасти в соперничество. Пекин прилагает огромные усилия, чтобы модернизировать `Великий шелковый путь` вплоть до границ Европы, считая экономическую экспансию более важной, чем создание военных баз, которые там сегодня преимущественно российские (сс. 355,359). При том, что Россия по-прежнему остается гарантом политической стабильности постсоветских участников ШОС, ситуацию в регионе автор считает `неустойчивой и малопредсказуемой` из-за шаткости внутреннего и внешнего равновесия, главным разрушителем которого является исламский фундаментализм. С другой стороны, Китай, который сегодня сотрудничает с Европой, может завтра стать ее соперником, особенно в борьбе за ресурсы разделяющих их России и Сибири, тем более что его мощь может возрасти, если Китай объединит усилия с Японией.
Важную роль в будущем балансе сил на европейском континенте играет Украина. `Будет ошибкой, если, повинуясь американским командам, Европа и Украина объединятся против России… в то время как интерес Европы состоит в сближении с сильной Россией, чтобы вместе составить противовес Китаю, США и исламу` (сс. 355, 376), — заключает автор.
Известно, что подобные идеи далеко не популярны в европейском, в частности французском, интеллектуальном сообществе, настроенном по преимуществу антироссийски. Марк Руссе видит причину этого в косности и модернизме современной кремленологии, которая абсолютизирует права человека и западную модель как единственно возможную модель демократии, забывая, что нигде на Западе она не установилась в одночасье. Он предлагает оценивать политику Кремля с точки зрения тех задач, которые стояли перед постсоветской и постъельцинской Россией. Автор считает, что `демократия, горячо пропагандируемая Америкой с ее „цветными“ революциями` ведет Россию, так же как и Китай, к бессилию, гражданской войне и распаду. По этой причине Россия, нуждаясь в сильном автократическом государстве, испытывает аллергию к урокам западных демократий. Руссе считает русских `едва ли не последним европейским народом, который не испытывает презрения к самому себе, который сохранил самолюбие, идеал патриотического величия`. Он подчеркивает: `Только гордая Россия… пробудит Европу и снимет американскую, натовскую опеку над разделенной, покорной, сонной Европой, обманутой англосаксонской пропагандой` (сс. 355, 523).
Морально-этический пафос книги заслуживает особого внимания. Напоминая о предостережении Ортеги-и-Гассета, автор вслед за современным немецким философом Петером Слотердейком считает наиболее опасным для сохранения европейской идентичности угасание энергии, отказ от властных амбиций в пользу `американской идеологии консумеризма`, в то время как в основе возвышения Европы лежали прежде всего гражданские ценности (с. 521).
Третья часть книги представляет футуристический проект возрождения панъевропейского языка — необходимого цемента континентальной общности, который позволит европейцам сохранить национальные языки. Подобно средневековой латыни и французскому (языку галантных романов и Просвещения) сегодня, благодаря культурно-экономической экспансии Соединенных Штатов, английский язык превратился в современное эсперанто. Поэтому в книге, порывающей с модернизмом и неотвратимостью евроатлантической парадигмы развития, кажется естественным стремление отказаться от американизации континента в пользу `европейского эсперанто`. Предложение вернуться к французскому языку, видимо, вызвало бы протест у немцев, активная поддержка которых жизненно важна для проекта Руссе.
Автора нельзя назвать одиноким мечтателем. Многие идеи, высказанные в книге (и на это указывает сам Руссе), были в разное время и по разным поводам озвучены авторитетными политиками-прагматиками, среди которых и французские президенты, начиная с Шарля де Голля. Важно также, что тесное сотрудничество с Европой, не в ущерб собственным интересам, является целью западного направления внешней политики самой России.
Книга Марка Руссе — это одновременно и исследование с использованием инструментов исторической антропологии, политологии, экономического и геополитического анализа и стратегии предпринимательства, и памфлет, направленный против безответственного атлантизма европейцев, безоговорочно принимающих американскую опеку. Как всякий памфлет, книга уязвима для критики из-за заданности отбора аргументов и выводов автора. Вместе с тем в идее разворота стран Европейского союза от атлантизма к России — не в рамках модели `Хельсинки-1975`, а для целенаправленного объединения усилий и потенциала двух частей континента — видится единственный выход для России и для Европы, если они не хотят поодиночке стать периферией мировых центров XXI века.
Книга своевременна, хотя на первый взгляд состояние Евросоюза в наименьшей степени благоприятствует изложенным в ней идеям. С одной стороны, внутри ЕС сегодня обозначился столь явный раскол между сторонниками и противниками создания четырех общих пространств с Россией, что этот вопрос отложен, поскольку реанимация идеи нового базового соглашения между Россией и Европейским союзом на настоящий момент, похоже, просто несовместима с разговорами об общей внешней политике Евросоюза. Победа атлантической тенденции была признана президентом Франции Николя Саркози, который вернул свою страну в военную организацию НАТО, чтобы попытаться усилить континентальную европейскую партию внутри альянса.
С другой стороны, уже в самом этом решении проявился рубежный характер момента. Атлантическое наступление внутри ЕС и в Европе в целом, несмотря на успехи последнего десятилетия, может быть оспорено. В пользу этого говорит, во-первых, укрепление оси Париж — Берлин, а это одно из двух слагаемых проекта Руссе. Во-вторых, экономический кризис может ускорить в постсоциалистических обществах `новой` Европы пересмотр базового убеждения последних двадцати лет, которое состоит в том, что противостояние с Москвой облегчит для них интеграцию в процветающее западное сообщество. Кстати, автор книги считает, что по тому же пути пойдет в будущем и украинская элита. В-третьих, многополюсный мир, одной из опор которого стало бы сотрудничество России и Европейского союза, отвечает устремлениям российского истеблишмента.
Думается, Марк Руссе прав в том, что в стратегической перспективе Европа, равно как и Россия, заинтересована в том, чтобы потенциалы Москвы и Брюсселя взаимно умножались, вместо того чтобы истощаться в соперничестве. Выиграет ли Европа от ослабления России и ее превращения в сырьевую житницу Китая и Индии? Смогут ли Россия и Европа сохранить свою идентичность и защитить свои интересы в противостоянии, с одной стороны, мощным волнам экономической экспансии и миграции с азиатско-африканской периферии, а с другой — американскому глобальному натиску? Руссе ставит эти экзистенциальные вопросы выше конъюнктурных соображений европейских политиков, не расставшихся с атлантическим воспитанием эпохи холодной войны.
Эксперт МГИМО:Евгения Обичкина
