Последние десятилетия жизни человечества связаны с бурным и динамичным наступлением демократии. С. Хантингтон писал в этой связи о "третьей волне" демократизации, которая после 1974 года существенным образом изменила и облик, и сущность современного мира1. Демократия в настоящее время отражает в себе в той или иной степени социально - политическую практику 117 государств, она же представляет собой и одну из центральных проблем мирового обществоведения. Дело в том, что Д. Колльер и Ст. Левицки обнаружили в теоретической и эмпирической литературе по демократии свыше 550 ее "подвидов", что было оценено ими как проявление "концептцального хаоса и беспорядка"2. Западногерманский политолог Б. Гуггенбергер, между тем, полагает, что "любой концепции демократии, удовлетворяющей современным стандартам науки, необходимо быть достаточно комплексной и одновременно гибкой... Теория демократии не может ограничивать себя одной из каких-либо двух целей (соучастия или эффективности, свободы или равенства, правового или социального государства, защиты меньшинства или власти большинства, автономии или авторитета), наоборот, она должна комбинировать возможно большее число тех представлений о целях, которые выкристаллизовались в западной философии демократии, а также в демократической практике и оказались социально значимыми. Теория демократии не должна просто отражать, воспроизводить действительность или безнадежно растворяться в крайне далеких от действительности утопиях. Она нуждается в комлексных предпосылках, в принципах, занимающих как бы серединное положение между образами демократии и действительностью. Нужна теория демократии, которая постоянно опережает свою реальность, но никогда не теряет ее из виду"3.
"Политический словарь", изданный в 1989 году мюнхенским издательством "Пинер", выделил, в сооответствии с подходом Гуггенбергера, шесть направлений в изучении феномена демократии:
- традиционно - либеральные теории рассматривают ее как "ответственное правление" - правительство, способное принимать решение и нести отвественность перед народом;
- плюрастические концепции демократии исходят из того, что центральной проблемой политики является как можно более полная представительность (репрезентация) различных по своей природе и направленности интересов и мнений;
- элитарные теории демократии основываются на примерах политической практики, согласно которой даже в условиях господства демократии политические решения все равно приниматся преимущественно меньшинством;
- критические концепции демократии исходят из принципа партиципации (участия). Демократия в таком случае рассматривается как участие в принятии решений через право голоса, при этом исключается существование каких-либо частных или общественных "пространств", которые были бы вне политики;
- экономические теории демократии строятся на основе рациональной деятельности человека, который стремится к достижению максимальной личной выгоды и только в условиях свободы экономической (рынок) и свободы политической (демократия) способен принимать правильные, рационально выверенные решения;
- системные версии теории демократии строятся на основе ее структурно - функционального анализа. В таком случае демократия рассматривается не как "наиболее гуманная" форма организации властных отношений, а прежде всего как форма организации государственной жизни, именно в современных условиях позволяющая с наименьшими затратами сохранить общественную систему4.
Тем не менее реальностью является тот факт, что развитие теории демократии пошло в ином направлении: западные ученые к 90-м годам перестают пытаться разрешить важнейшую для понимания природы демократии проблему соотношения свободы и равенства, объявив их антиномией. Они теряют интерес к исследованию сопряжения свободы и справедливости, остановившись на мысли А. Камю относительно того, что "абсолютная свобода - это насмешка над справедливостью. Абсолютная справедливость - это отрицание свободы. Животворность обоих понятий зависит от их взаимного самоограничения. Никто не сочтет свой удел свободным, если он в то же время несправедлив, и справедливым - если он не свободен"5. "К счастью, сегодня (в отличие, например, от 1960-х и 1970-х годов), - пишет один из соредакторов известного в научных кругах "Jоurnаl оf Dеmосrасy" Ларри Даймон, - большинство исследователей видят в демократии систему политической власти и не обусловливают ее наличием каких бы то ни было социальных или экономических характеристик"6.
Среди тех почти 70-ти государств мира, которые "накрыла" "третья волна" демократизации, была и наша страна. Не столько теория, сколько практика мировой демократии оказались в центре внимания не только "прорабов реформирования" и российского ученого сообщества, но и всей общественности страны, на собственной судьбе испытывавшей все издержки и тяготы перехода к новой парадигме общественно - политического развития. Россия начала приобщаться к западной демократии в период, когда там возобладали так называемые минималистские дефиниции этого общественного феномена, что означало сведение демократии к элкторальным механизмам формирования и смены властных систем, полностью или почти полностью абстрагируясь от их ценностных характеристик.
viperson.ru
