После смерти Иосифа Сталина прошло 50 лет. Но за полвека никакого единодушия в понимании той эпохи так и не наступило. Что это было - исторический кошмар или счастливое время свершений?
К пятидесятилетию смерти Сталина приурочена московская выставка "1953 год. Между прошлым и будущим", которая открыта для всех желающих в Выставочном зале федеральных архивов на Большой Пироговской до 11 мая. Хронологические рамки выставки включают последние годы жизни и правления Иосифа Сталина, начиная с празднования его 70-летнего юбилея и заканчивая официальным решением о выносе тела Сталина из Мавзолея в 1961 году. В ходе работы над выставкой были рассекречены многие архивные документы. Среди экспонатов - личные вещи генералиссимуса, предметы обстановки "ближней" дачи, где развертывались все события последних дней его жизни, документы из его личного архива, подарки вождю, а также посмертная маска. Особую часть экспозиции выставки представляют материалы по организации музея Сталина, который так и не был открыт.
"Вещей Сталина сохранили около четырехсот, их не очень хорошо хранили. Сталин был скромный человек", - сказала "Yтру" сотрудник Государственного архива РФ Ольга Эдельман.
Сталин по-прежнему актуален. Блиц-опрос, проведенный нашим корреспондентом, показал: пятидесяти лет явно недостаточно для того, чтобы утвердиться в единой точке зрения на деятельность "вождя народов". Вот и академик Юрий Поляков отмечает резкую поляризацию: "Прийти к единой точке зрения мы не сможем. Я думаю, что единая точка зрения и не нужна". У самого Полякова "сомнения в Сталине возникали, особенно в 1937-1938 годах, когда из списка народных комиссаров исчезала одна фамилия за другой. Главные удары, которые были нанесены Сталиным в виде репрессий, пришлись на 37-38 годы. После войны это продолжалось - но после войны, как великий полководец, он в грехах своих был непогрешим". Поляков также отмечает скромность вождя и напоминает о его таланте, как сейчас бы сказали, в области "связей с общественностью". "У Сталина была одна характерная черта - он умел все недостатки, любой труд, так повернуть, что он превращался в победу. Примером может служить история с "Челюскиным", который затонул. Вывезли сто человек экспедиции во главе с Отто Шмидтом, и Сталин представил дело так, что это обернулось демонстрацией величайшей победы... Пропаганда была поставлена идеально. Радио было не у всех, телевидения не было, но пропаганда доходила в каждый дом". Поляков считает, что у Солженицына приведены неправильные цифры о репрессиях, но сам точные цифры назвать не может и не очень понимает причин сталинской жестокости. "Думаю, что он хотел создать и создал атмосферу страха. Он создал конструкцию, которая соответствовала его интересам, но эта конструкция во время войны совпала с интересами государства именно благодаря ее жесткой централизации. Эта конструкция выдержала бури, но она оказалась чувствительной к коррозии".
В отличие от академика, Валерия Новодворская в цифрах Солженицына не сомневается. По ее мнению, на совести Сталина 110 миллионов, если иметь в виду всех, включая не родившихся. Новодворская считает, что верить советским академикам нельзя. "Как только человек начинает снижать цифру погибших, можете быть уверены, что это сталинист. К сожалению, пятидесяти лет не хватило, чтобы избавиться от сталинизма. Не хватило не только глубоким старикам, которые ходят с портретами Сталина, выжив из ума, а может быть, в уме никогда не были. Не хватило даже президенту России, который тост за Сталина поднимает", - говорит она.
По поводу приближающегося пятидесятилетия смерти Сталина директор Института генетики РАН академик Юрий Алтухов поведал "Yтру": "Я не могу быть объективным, вся наша семья через репрессии прошла. В молодости я отвечал проще: на крови не может быть добра никакого, и если на индивидуальном уровне совершено преступление, то как это рассматривать в массовых масштабах, независимо от того, сколько миллионов погибло, 17 или больше? Я считаю, был криминальный режим. Поскольку социальный организм - это сложная система, кто-то подчинялся на основе веры, другие - по принуждению. Сталин развивал напряжение в обществе, и это привело к выдающимся результатам, например, в виде победы в Великой Отечественной войне. Здесь все переплетено и самими же людьми усложнено, критерии добра и зла смещаются и заменяют друг друга".
Писатель Леонид Жуховицкий считает, что в шестидесятых годах прошлого века роль Сталина в истории России была оценена абсолютно правильно, и никаких новых фактов, требующих переоценки этой роли, с тех пор не появилось. "Сталин - фигура мрачная и по-человечески достаточно мелкая. В нем необычайно силен был мотив предательства. Он предал всех, кого только мог, - друзей, родственников, товарищей по партии. Благодаря его зависти и трусости были уничтожены на 90% руководящие силы армии. К началу войны у нас было больше танков, чем у всех остальных стран, вместе взятых; тем не менее, через четыре месяца немцы подошли к Москве. Это было результатом предательства, но не командиров и солдат Красной Армии, а Верховного Главнокомандующего. В истории России больше не было фигуры столь мрачной, разве что - да и то с большим отрывом - Иван Грозный".
Алексей Павлович Акифьев, главный научный сотрудник Института общей генетики, автор книги "Социальная генетика", рассказывает: "Общее состояние было таково, что мы не могли себе представить, что будет, когда он умрет. Но потом, когда он заболел, я как-то услышал в электричке разговор мужиков: ну, будет Молотов... Еще позже, в апреле, когда объявили о прекращении "дела врачей", это стало переломом, пришло чувство новизны, которое долгое время нас не покидало. У моего поколения, у меня и моих сверстников отношение к Сталину негативное, и оснований его менять нет. Его вмешательство в генетику - помните, что Лысенко говорил? - отбросило нашу науку на много лет назад, она и до сих пор не догнала Запад. Изменение человеческой популяции произошло под действием отбора, но генетики до сих пор напуганы и избегают этого вопроса. Отбор действовал не длительно, но масштабы его были огромны, они сравнимы только с Камбоджей. Убрали прежде всего людей с опытом подпольной работы. Те, кто уехал или был уничтожен, - это носители элитарных генотипов. Есть такое понятие - человек с бунтарским генотипом, их нам сейчас не хватает. Вы видели еще такую страну, где не платили бы зарплату и люди ничего не делали? Уничтожена была элита, и воспроизводить ее сейчас не из чего. С точки зрения генетики у нас сейчас чрезвычайно мрачные перспективы. История знает что-то похожее, например, Спарта, где мальчиков и девочек отбирали только по физическим признакам, - и кто теперь помнит эту Спарту?"
Эксперт Института прав человека Лев Левинсон уверен: "Реанимация привлекательности Сталина в нынешней политической ситуации, создание ореола вокруг этого вождя - в этом повинна та власть, которая пришла как демократическая. Вполне можно было бы к той эпохе спустя пятьдесят лет относиться без вовлеченности, как французы относятся к Наполеону, а мы - к Петру Первому или Ивану Грозному. Привлекательность той эпохи связана с тем, что нынешняя власть не смогла предоставить привлекательной альтернативы. Большинство склонно смотреть вспять, убеждая себя в рукотворности строя, который был при Сталине. Конечно, это те, кто сейчас не удовлетворен. Есть и такие, кто удовлетворен собой и своим положением, им плевать на Сталина. Меньшинство верит в прогресс, в то, что так или иначе надо идти вперед. Но большинство верит в прошлое, и для них звезда Сталина ярко сияет. Сталин, при котором была империя, сильная страна, вспоминается как благо, этим гасится негатив, репрессии не воспринимаются остро. Однако в то время действительно был уничтожен генофонд нации. Террор - это удар по будущим поколениям; выжившие выжили на костях; все, что выше среднего, пошло под нож, и это, безусловно, сказывается и сейчас. Апатия, инфантильность населения, индифферентность к собственной судьбе - это унаследовано от выжившего большинства, которое было сломлено и привыкло жить в ползучем состоянии. Поэтому власть так безответственно себя и ведет, что людей генетически приучили стоять на коленях".
Что ж, может быть и хорошо, что наше прошлое по-прежнему воспринимается противоречиво. Людям свойственного успокаиваться тогда, когда нет предмета спора, а в общественном развитии такого рода инфантильность сопряжена с непредсказуемостью будущего. Так что пусть ругают и хвалят товарища Сталина - все равно страницы нашей истории не вырвешь.
04.03.2003
www.utro.ru
